Александр Чернобровкин - Журнал «Приключения, Фантастика» 6 92
6
С этой грустной мыслью я отправился на свидание с Иолией. Вылет назначен мной на утро, корабль заправлен, оснащен и проверен. Тук и Родроб сидят в отеле, связанные строгим приказом не есть и не пить и указанием номерному их не обслуживать. Вроде бы все готово, все обдумано, но никак не верится в предстоящую операцию. Поверю тогда, когда корабль оторвется от стартовой площадки. Впрочем, тогда появится другое — легкое зудение и подрагивание каких-то неведомых мне жилок в мозге, в том его отделе, который заведует клеткой со страхом. Возможно, это не жилки, а прутья той клетки: зверь хочет на волю, зверь жаждет поединка. Скоро он получит и то, и другое…
Грот был глубоким, высоким и сухим. Светло-коричневые стены его, отшлифованные океанскими волнами, напоминали засохшее тесто. Звуки вязли в них, и человеческие голоса становились гуще и сливались с рокотом прибоя. Я лежал у входа, наблюдал за берегом. Когда-то здесь была бухточка. Со временем океан отступил, подарив суше маленький пляж, огороженный обрывистым берегом, склоны которого были изъедены большими и маленькими пещерами. Песок на пляже был белесым, точно выгорел на солнце. Метрах в пяти от воды темнела полоса сухих водорослей, выброшенных последним штормом. А когда океан разгуливался от души, добирался он и до нашего грота: в глубине грота было небольшое соленое озерцо, оттуда тянуло затхлой водой. Примерно посередине между мной и озерцом расположились Родроб и Тук. Первый спал, положив голову на живот искусственной наяды, а что делал второй — это знал только он. Но что бы ни делал, а сторож он отличный. Уже несколько раз давал мне знать о появлении животных около грота. Приходили они из глубины острова, бродили вдоль берега и снова исчезали в лесу. Где-то там, в девяти километрах от грота, спрятан корабль. Мы удачно проскочили мимо спутников охраны, воспользовавшись метеоритным дождем, удачно приземлились и вовремя замаскировались. Место посадки я выбрал до отлета, когда смотрел фильм о Морее. Приземлились мы на единственный безлюдный из больших островов, в северо-восточной части его, у подножия потухшего вулкана, похожего на старух, прокуренную трубку. Склоны вулкана уже обросли травой, кустарником и невысокими деревьями, особенно густая зелень была в складках, образованных застывшей лавой. В одну из складок я и посадил корабль. Деревья и маскировочный экран надежно спрятали его от человеческих глаз, а от богатой металлами лавы шея такой фон, что незачем было бояться электронных наблюдателей. В чем мы и убедились, когда через полчаса над островом пролетел флайер экоохраны. Правда, оттуда далековато до грота, но для этого я и привез с собой Родроба.
— Родроб!
— Ну? — Косматая голова лениво оторвалась от наядиного живота.
— Подежурь, я отдохну.
— Угу…
Сейчас он примется за еду и будет уничтожать тюбик за тюбиком, благо их еще с полмешка. Остальные полтора сожрал, почти без моей помощи, за восемь дней нашего пребывания в гроте. Пусть ест, ему предстоит тяжелая работенка.
Разбудил меня Тук. Родроб лежал у входа, мерно работал челюстями. Равнодушный взгляд его буравил песок на пляже. Я было решил, что опять какой-нибудь лесной хищник вышел на берег полюбоваться океаном, и закрыл глаза, но Тук во второй раз требовательно двинул меня шипом в бок.
На берегу, поблескивая на солнце влажными боками и спинами, резвились две наяды, самка и самец… Она лежала на животе и медленно вертела головой, наблюдая за самцом, а он описывая вокруг нее круги и время от времени тыкался мордой в ее тело, заставляя перевернуться на спину. Парочка была метрах в пятидесяти от нас, ветер дул с океана, и в грот залетал горьковатый запах мускуса. Я посмотрел на Родроба. У него даже волосы на бороде пригладились — настолько благотворно действовал этот запах. Я прижал к приглаженной бороде респиратор.
— Готовь наяду!
Самка уступила самцу. Перевернувшись на спину, она подставила солнцу выпачканные в песке живот и большие молочные железы. Самец взобрался на нее и подогнул к земле двойной, как у ласточки, хвост.
— Внимание!
Родроб, полусогнутый, стоял позади меня с искусственной наядой в руках. Держал ее хвостом кверху, и грива наяды подметала светло-коричневую пыль.
Я одел на спину переносной «зонтик» — прибор, создающий электронные помехи в радиусе пятнадцать метров, приготовил пистолет с нервно-паралитическими пулями.
Где-то в глубине леса взвыл хищник, затрещали ветки. Это спутник охраны стеганул испульсом любителя полакомиться морскими животными. Посмотрим, так ли надежно сработает спутник и против нас.
Наяды замерли, тела их расслабились. Самец будет в экстазе около минуты, самка — пять-шесть. Вот самец тяжело сполз с самки, медленно задергался в сторону океана. Едва он исчез в воде, я включил «зонтик».
— Вперед!
Самка была уже под «зонтиком», когда очнулась и услышала наши шаги. Поздно: теперь уже не пробьются к спутнику сигналы передатчика, установленного людьми на ее теле. Я выстрелил из пистолета в округлый серовато-белый бок, прямо в темное пятнышко прилипшего к шерсти песка. Песок обсыпался, тело наяды дернулось, чуть изогнулось, будто потягиваясь перед сном, безжизненно обмякло. Три часа она будет живым трупом.
Я надрезал бугорок на ее шее, вынул оттуда маленький передатчик, положил его в кармашек на теле искусственной наяды.
— Запускай ее, — приказал я Родробу.
Он потащил искусственную наяду в воду, а я занялся живой. Надо было упаковать ее во влагосохраняющий мешок, чтобы тело не пересохло от долгого пребывания на воздухе. Уже застегивая мешок у нее на шее, я услышал пиканье сигнализатора, висевшего у меня на ремне. На табло горели буквы и цифры: «СВ-98». С северо-востока к нам приближался флайер, дистанция до него 98 километров. Это около пяти минут лета.
— Родроб, за мной!
Куда там! Этот балбес все еще возился с моделью. Как тащил ее хвостом кверху, так хвостом вперед и хотел отправить в плавание, и никак не мог понять, почему она возвращается к берегу. Я подбежал к нему, развернул наяду и оттолкнул от берега ногой. Набежавшая волна накрыла ее, какое-то время я еще видел светлое пятно, быстро уплывающее в глубь океана.
— Хватай живую и бегом в грот!
Родроб бежал позади меня. Хвост наяды опять торчал кверху, а голова волочилась по песку. Ничего — отмоем. Главное — успеть спрятаться от флайера экоохраны. Сигнализатор на ремне буквально разрывался от громкого пиканья. Набегу я глянул на небо. Справа и чуть выше вулкана появилась маленькая точка. Казалось, она движется прыжками — в каждое следующее мгновение увеличивалась раза в два. До грота оставалось метров десять.
