Евгений Гуляковский - Красное смещение
Он обыскал всю поляну и весь ближайший подлесок, но так и не обнаружил, куда подевалось это таинственное существо. Не нашел он и других следов, хотя бы отдаленно напоминавших те, что глубоко и четко отпечатались во влажной почве поляны.
— Что бы это ни было, надо поскорее отсюда убираться, пока оно не вернулось, — решил Глеб.
И уже собрав свои нехитрые пожитки и покидая негостеприимную поляну, Глеб бросил прощальный взгляд на место своего ночлега. Он нахмурился и с минуту стоял неподвижно, снова и снова осматривая поляну. По всем запомнившимся ему приметам получалось, что изба вчера вечером находилась в стороне от сосны, под которой оказалась утром.
Он представил, как гигантский зверь, закусив своей огромной пастью край крыши и тяжело вздыхая, волочет избу на новое место…
Никакого другого объяснения своему открытию он не придумал. Оно поразило его настолько, что, спускаясь к реке, Глеб потерял обычную бдительность. Ничем другим нельзя было объяснить его непростительную небрежность.
Он заметил хорошо замаскированную засаду лишь тогда, когда в воздухе мелькнула петля летящего к нему аркана.
Ему еще повезло, что это была не стрела и не пуля. Заметив над головой стремительно приближавшуюся темную черту веревки, он прыгнул в сторону.
Скользнув по его ногам, аркан дернулся и пополз обратно к своему хозяину. Теперь Глеб смог рассмотреть нападавшего. Собственно, их было двое. Один, невысокий, с кривыми ногами, в остроконечной треуховой шапке, натягивал лук. Второй, раздосадованный промахом, лихорадочно сматывал волосяную веревку, готовясь к следующему броску.
Однако времени на это у него не хватило. Мышцы и рефлексы Глеба хранили внутри себя суровую память войны. Он еще не успел решить, что следует делать, а ноги сами собой вновь бросили его тело вперед.
С лету он ударился головой в живот второго, самого опасного противника, с луком в руках, и вместе с ним упал в мокрую траву. Стрела вонзилась в землю совсем рядом с его лицом, но он успел сделать самое важное обезоружил на время лучника, а аркан на таком близком расстоянии не представлял опасности для опытного бойца.
Однако победа оказалась временной — нападавших оказалось гораздо больше, чем он предполагал.
Едва Глеб приподнялся, как на него навалилось сразу четверо противников. Теперь его искусство рукопашного боя стало бесполезным. Почти мгновенно ему завернули руки назад, и петля из сыромятной кожи прочно обвила запястья.
Другой конец длинной веревки прикрепили к сбруе задней лошади, и отряд из девяти всадников неторопливо двинулся вниз по реке, не обращая больше никакого внимания на своего пленника. Пленившие его воины гортанно переговариваясь на непонятном Глебу языке.
Кто эти люди? Неужели единственные местные жители? Больше всего они напоминали ему степных всадников со старинной гравюры. Лисьи шапки, короткие луки и маленькие мохнатые лошади — все говорило за то, что это кочевники.
«Да что же это такое? — спросил он себя с отчаянием. — Откуда они на мою голову взялись? Из какого времени?»
Отвлекшись этими мыслями, он споткнулся о корягу и упал. Его мучители дружно загоготали и не стали придерживать лошадей. Какое-то время его волокло вслед за лошадью, изрядно ободрав о камни живот и спину. Он чувствовал, как застилает глаза холодная ярость, знакомая по Афгану: жестокость этих диких людей слишком уж напомнила ему духов. Улучшив момент, когда лошадь немного замедлила ход, Глеб рывком бросил свое тело вверх и сумел подняться на ноги.
Кочевники его явно недооценивали, слишком легко досталась им добыча, да и одежда пленника ввела их в заблуждение — так не одевались уважающие себя воины.
Этим Глеб и воспользовался. Сначала он приспособился к трусце лошади и постарался больше не падать, чтобы не привлекать к себе внимание всадников, затем, убедившись, что они заняты разговором и почти забыли о нем, он стал приводить в исполнение возникший у него план. Временами ускоряя ход, он слегка ослаблял веревку и, нагнувшись на несколько секунд, впивался зубами в тугой узел.
Узел был завязан на совесть, но Глеб повторял свои попытки снова и снова. Самое главное сейчас не привлечь к себе внимания, иначе все его усилия окажутся напрасны.
Постепенно размоченная во рту кожа стала мягче, и узел ослаб. Еще через полчаса ему удалось растянуть петлю настолько, что ладони могли уже с некоторым усилием выскользнуть из петли, но он не спешил этим воспользоваться. Сначала нужно было выбрать подходящий момент. Он прекрасно понимал, что на пересеченной местности не уйдет далеко от конной погони.
Неожиданно всадники остановились и стали совещаться на своем тарабарском языке.
Они ехали по узкой просеке, впереди она расширялась, и там, на большой поляне, располагался, видимо, основной походный лагерь кочевников. Сейчас оттуда доносился шум битвы, крики, звон оружия.
«Вот он, удобный момент!» — решил Глеб. Мгновенно сбросив петлю, он помчался к лесу. От зарослей его отделяло всего несколько метров, и, когда он нырнул в подлесок, преследовавшим его всадникам пришлось спешиться. Их оказалось всего двое, остальные остались на поляне.
Глеб затаился в кустах и дождался, когда воин, шедший последним, поравняется с ним.
Годы тренировок в инвалидной коляске сделали руки Глеба намного сильнее рук обычного человека. Ему понадобилось всего одно движение, чтобы переломить шею своему преследователю. Тот беззвучно повалился в траву к его ногам. Это произошло так быстро, что второй едва успел повернуться.
Но к этому моменту в руках у Глеба оказалась стрела, выдернутая из колчана убитого им кочевника. Подбирать и натягивать лук времени не было, и он воспользовался своим искусством в метании ножей, благо расстояние до второго противника не превышало и метра.
Стрела вонзилась в горло его врага, и Глеб надолго запомнил его изумленный взгляд. Удар кривой трофейной сабли, выхваченной из рук первого кочевника, довершил начатое.
Глеб освободился от преследователей так быстро и бесшумно, что те, кто остался на просеке, не успели ничего заметить.
Бой в лагере заканчивался, атакующие всадники на могучих боевых конях, одетые в сверкающие доспехи с остроконечными шеломами на головах, преследовали беспорядочно бегущую толпу кочевников вдоль просеки и вот-вот должны были попасть под убийственный град стрел притаившихся в кустах лучников. Не раздумывая ни секунды, Глеб бросился наперерез атакующим, принимая на себя первую волну стрел. Но, предвидя ее, он успел упасть на землю. Лишь одна засела в бедре. Однако и этого было достаточно, чтобы пронзительная боль пригвоздила его к месту.
