Сергей Лукьяненко - Дверь во тьму (сборник)
Комната была просторной, но совсем просто обставленной. Окно, как и внизу, наглухо закрыто темными шторами; широкая кровать с очень толстым одеялом стояла посреди комнаты. Я сразу решил, что завтра передвину ее, потому что спать люблю у стенки. Еще был шкаф, куда я заглядывать не стал, и развешенное на стене оружие. Я не удержался, снял короткий, в полметра длиной, меч, и осмотрел.
Хороший, наверное. Откуда мне знать. Я повесил меч на место, забрался под одеяло и уже привычно хлопнул в ладоши. Свет погас.
— Спокойной ночи, — сказал я сам себе и закрыл глаза. Спать хотелось ужасно, слушком много всего случилось за день. И я быстро заснул.
Мне снился сон. Кошмарный сон, где перепуталось случившееся после Потаенной двери. Мне снилось, что я иду в темноте, совершенно один, обнаженный и под ногами — ледяная корка, покрывшая камень. Потом я посмотрел вниз и увидел, что подо мной глубокая пропасть, дно которой горит черным огнем, а я иду по воздуху не падая. Во сне я не удивился. Я продолжал идти. Но во тьме захлопали крылья, и передо мной возник силуэт из мрака. Я остановился, а чудовище медленно приблизилось ко мне. И я узнал лицо.
— Лэн? — прошептал Я.
Лэн кивнул. И развел руками-крыльями. Мол, так получилось.
— Ты же говорил, что не предашь, — сказал я и почувствовал в своей руке меч. Тот самый, что наяву висел на стене в спальне. Тогда Лэн опустил руку в складки мрака, облегающие его как одежда, и потянул оттуда клинок. Очень медленно, со скрипом меч выдвигался из тьмы. Клинок все рос и рос, а противный царапающий звук не стихал… Я проснулся.
И услышал, как когти царапают дерево двери. Меня мгновенно прошиб холодный пот. Хлопнув в ладоши, я включил свет, соскочил с кровати и сорвал со стены меч. Холод металла в руках соединил сон и явь. Встав у двери, я занес меч и толкнул дверную ручку левой рукой.
Дверь послушно открылась. В коридоре никого не было. Лишь из-под двери другой спальни пробивался свет — Лэн не спал. Я стоял, как окаменелый, таращась в пустоту. И когда что-то коснулось моих босых ног, я не выдержал и заорал.
— Данька…
У моих ног сидел Солнечный котенок. Но в каком виде! Я с трудом узнал его, настолько он изменился. Шерстка перестала светиться, стала прости рыжей, глаза запали, он был худой, как самый несчастный дворовый котенок. Нагнувшись, я взял его на руки.
— Глупый мальчишка… — прошептал Котенок. — А ты молодец, ты хорошо устроился…
— Что с тобой? — еле выговорил я. — Что?
— Здесь нет дня, Данька, — не слушая меня, продолжал Котенок. — Здесь нет Настоящего света. Я не смогу вернуть тебя домой…
— Я знаю, знаю, это ерунда… Что с тобой?
— Умираю, — с какой-то неожиданной и неуместной гордостью сказал Котенок. — Нет Настоящего света, понимаешь? Я умираю от голода.
Я прижал его к груди, сел на пол и заплакал. Что я могу сделать? Где найти Свет? Краем глаза я видел Лэна, выскочившего в коридор и удивленно смотревшего на нас. Слышал, как тяжело дышит Котенок, как падают на пол мои слезы, как переступает на холодном полу Лэн…
Как мне найти Свет, чтобы спасти друга?
Котенок вдруг слабо заворочался. И сказал чуть окрепшим голосом:
— Данька, я не умру.
Лэн ойкнул и отступил на шаг. Но я не обращал на него внимания. Я прижал Котенка к себе еще крепче и спросил:
— Честно? Ты не врешь?
— Честно. Я глупей, чем ты, Данька, я забыл. Любовь — это тоже Настоящий свет. Пока ты любишь меня, я не умру. Правда.
Я засмеялся сквозь слезы и посмотрел на Лэна. Тот испуганно глазел на Котенка.
— Не пугайся, это просто Солнечный котенок. Это друг, — сказал я ему.
Лэн неуверенно кивнул.
— Котенок, это Лэн. Он теперь мой Младший, партнер и друг, — гладя котенка по спине, сказал Я. Котенок мягко высвободился, спрыгнул на пол, и я с радостью заметил, что шерстка у него начала слабо светиться.
— Знаю, я же все-таки волшебник. Привет, Лэн!
— Привет, — прошептал Лэн.
— Ты теперь сытый? — спросил я у Котенка. Тот взъерошился.
— Глупый! — с прежней интонацией заявил он. — Любовью сыт не будешь. Не помру — и то хорошо.
Он, похоже, стеснялся своей недавней слабости. Я растерялся, не зная, что и сказать, но тишину нарушил Лэн:
— Я сейчас, сейчас, подождите…
Мы с Котенком недоуменно переглянулись.
— У него что, спрятано в шкафу полкило Настоящего света? — полюбопытствовал Котенок. Я пожал плечами. А Лэн уже возвращался, прижимая что-то к груди. И сообразив, за чем он бегал, я чуть было не засмеялся.
Лэн тем временем поставил перед Котенком глубокое блюдечко и осторожно наполнил его из глиняного кувшина.
— Вот. Это сливки. Хорошие сливки.
Котенок смерил Лэна презрительным взглядом, потом повернулся ко мне:
— Здесь все… такие заботливые? Заботливые мальчишки!
— Котенок, — шепнул я, — не обижай его. Он же не знает, что ты не пьешь сливки. Сделай вид, что лакаешь.
Котенок посмотрел на Лэна, который прямо-таки сиял от радости, и со вздохом подошел к блюдечку. Скосил на меня глаза и шепотом спросил:
— Так прямо и лакать?
Я ободряюще кивнул.
— Они не кислые?
— Свежие! — встрял в разговор Лэн.
Котенок с видом великомученика принялся лакать из блюдечка. Вначале медленно, потом все быстрее и быстрее, только язык мелькал над быстро убывающими сливками. Что-то не похоже, будто он притворяется из дипломатических соображений.
— Откуда он? — с восторгом спросил Лэн. Я понял, что придется либо врать напропалую, либо признаваться.
— Лэн, я сейчас тебе расскажу все. Только не перебивай, пока не дослушаешь.
И я начал рассказывать. Про мое окно, куда редко заглядывало солнце, про Настоящий свет, который отразился от Настоящего зеркала…
Я рассказал все.
— А я никогда не видел солнца, — сказал Лэн. — У нас в городе живет старик, который его еще помнит. Но он очень старый, ему мало кто верит…
Он протянул руку и погладил Котенка. Тот, как ни странно, не сопротивлялся таким нежностям. Улегся мне на коленки и умывался, как самый обычный котенок.
— Данька, а если Солнечный котенок откроет ту Потаенную дверь, ты уйдешь домой? — неожиданно спросил Лэн.
— Конечно!
— Можно мне с тобой?
Я растерялся. Это только в книжках можно привести друзей из сказки домой и сказать: «Мама, теперь мы будем жить вместе…» А на самом-то деле столько проблем возникнет…
— Данька, я же твой партнер… — Лэн шмыгнул носом и неуверенно добавил: — Я летаю хорошо. Я умею сражаться.
