Нэнси Кресс - Нексус Эрдманна
— Вы ведь большую часть времени проводите в Св. Себастьяне, когда вы не здесь, я имею в виду, а вы слышали про ожерелье Анны Черновой?
— Нет, а что с ним такое?.. Вот так, пожалуйста, голову сюда.
— О, оно сказочное, — произнесла Эвелин с некоторым отчаянием в голосе. Доктор зажал ее голову в некое подобие тисков, и теперь она не могла даже пошевелить ею. Сердце Эвелин застучало быстрее. — Бриллианты, рубины, и я не знаю, что еще. Русский царь подарил его одной знаменитой балерине, которая…
— Правда? Какой царь?
— Царь! Русский! — И чему только учат молодежь в нынешних школах? — Он подарил ожерелье одной знаменитой балерине, которая была учительницей Анны Черновой, а та передала его Анне, которая, разумеется, хранит его в сейфе Св. Себастьяна, потому что считает, что если его украдут, то это создаст плохую репутацию Приюту, да и в любом случае оно ведь бесценно, так что… ой!
— Все в порядке, Эвелин, мы уже поехали и сейчас медленно втянемся внутрь. Все будет хорошо. Закройте глаза, если вам так лучше… И вы видели это ожерелье?
— О, нет! — выдохнула Эвелин. Сердце ее бешено колотилось, по мере того как ложе, к которому она была пристегнута, втягивалось внутрь этой штуки. — Я бы, конечно, очень хотела, но Анна не слишком-то общительна, она, если по правде, порядочная гордячка, я полагаю, это оттого что она так знаменита и все такое, но все же… Доктор!
— Вы хотите выйти? — спросил он, и Эвелин ощутила его разочарование. Она была чувствительна к таким делам. Она действительно желала бы тут же выскочить из трубы, но точно так же не хотела его разочаровывать.
— Нет! Все в порядке! Так вот, это ожерелье я действительно очень хотела бы увидеть, все эти алмазы и рубины и, может быть, даже сапфиры, а это мои любимые камни, они как бы горят голубым пламенем, да, я действительно очень, очень хотела бы на него взглянуть…
Она продолжала болтать, но вдруг ей показалось, что она действительно способна видеть это ожерелье своим внутренним взором, и оно было именно таким, как она только что описала. Нитка огромных сверкающих бриллиантов и свисающие с них подвески из рубинов и сапфиров, сияющих, как я-не-знаю-что, но в любом случае оно было прекраснее всего, что Эвелин когда-либо видела, о, и как же ей хотелось хотя бы разок к нему прикоснуться! Если бы Анна Чернова не была такой заносчивой эгоисткой, она могла бы извлечь ожерелье из сейфа, показать его Эвелин и позволить подержать его в руках; извлечь ожерелье из сейфа — это была бы самая чудесная вещь, которую Эвелин когда-либо видела или могла бы вообразить… извлечь ожерелье из сейфа…
Эвелин закричала. Боль пронизывала ее тело, будто раскаленное масло, обжигала нервы, превратила мозг в красное облако… Как больно! Она умирала, вот что это было, а она не успела даже прикупить на кладбище участок по вкусу. О, Господи! Какая боль!..
Затем боль исчезла, и она лежала, всхлипывая, а ложе под ней уже выползало из трубы. Доктор Дибелла что-то ей говорил, но его голос звучал как будто издали и становился еще более далеким… далеким… далеким…
И оборвался.
Генри в одиночестве сидел за кухонным столом и ел бутерброд с тунцом. Керри ушла, у нее была работа где-то в другой части здания. Приятно все же, когда она здесь находится, даже если она.
Энергия пронзила его, словно внезапный удар током, и все его нервы засверкали. Другим словом не опишешь. На этот раз боли не возникло, но в его мозгу вырисовывалась какая-то яркая картина… Белое, красное, голубое… оно было твердым, как камень… камни… драгоценные камни…
Все кончилось. Безмерная усталость овладела Генри. Он с трудом мог держать голову прямо, а глаза открытыми. Все его силы ушли на то, чтобы оттолкнуться от стола, проковылять в спальню и рухнуть на постель. Его разум был пуст, как межзвездный вакуум глубокого космоса.
Керри заменяла недостающего четвертого игрока в предобеденной партии в юкер.[11] Дело происходило в столовой, и за столом рядом с ней сидели Эд Роузвуд, Ральф Галетта и Эл Космано. Именно у мистера Космано она работала сиделкой по пятницам. Она возила его в магазин купить подарок ко дню рождения дочери, живущей в Калифорнии, затем на почту, чтобы упаковать подарок и отправить посылку, а потом к физиотерапевту. Мистер Космано был занудой и брюзгой: в Св. Себастьяне плохо топят, все время холодрыга, доктора ничего не знают и запрещают курить, шамовка отвратительная, и вообще, он скучает по привычному окружению и соседству, а дочка свалила в Калифорнию, вместо того чтобы жить всем вместе и радовать старого папулю, дети в наше время, знаете ли… Керри терпеливо улыбалась. Даже общество мистера Космано было предпочтительнее возвращения в квартиру, где умер Джим. Когда срок аренды истечет, она найдет себе что-нибудь другое, а пока она набрала дополнительных часов в Св. Себастьяне, чтобы как можно меньше бывать дома.
— Керри, черви ходят, — подсказал ее партнер Эд Роузвуд, приятный мужчина, чьим хобби было глядеть передачи общественно-политической кабельной телесети C-SPAN. Он был готов часами смотреть все, что угодно, даже слушания Комиссии по бюджетным ассигнованиям. Для Св. Себастьяна это было хорошо, потому что мистеру Роузвуду не требовалась сиделка. Даже чтобы раз в неделю поиграть в карты, его приходилось с большим трудом отрывать от кабельного ТВ. Майк О'Кейн, обычный четвертый партнер, сегодня занемог, и именно поэтому Керри сидела и держала в руке пятерку карт, в то время как в соседнем помещении звенели и гремели повара, готовя ланч. Над зданием пролетел самолет, его рев постепенно затих вдали.
— Ах, да, — отреагировала Керри, — черви.
Черви у нее были, слава богу, а то она понятия не имела, какая масть сейчас козырная. Керри не сильна была в картах.
— Король.
— Сбрасываю.
— Твой ход, Эд.
— Туз треф.
— Трефы ходят… Керри?
— Да, я… — Чей сейчас ход? На столе только трефы, а их у нее нет. Керри пошла в пику. Мистер Галетта рассмеялся.
Эл Космано произнес с чувством глубокого удовлетворения:
— Ты сделала сильный ход, Керри, убив козырем туза своего собственного партнера.
— А я это сделала? О, мне так жаль, мистер Роузвуд, я…
Эд Роузвуд обмяк в своем кресле, его глаза закрылись. То же случилось и с Элом Космано. Ральф Галетта отсутствующим взором глядел на Керри, затем осторожно уронил голову на стол.
— Мистер Космано! Кто. — нибудь, помогите!
На крик в столовую набежал персонал кухни. Но к этому времени все трое пришли в себя и открыли глаза. Вид имели растерянный и сонный.
— Ну, и что случилось? — потребовала объяснений одна из поварих.
— Не знаю, — честно призналась Керри, — они все внезапно… утомились.
Повариха уставилась на Керри как на идиотку.
— Утомились?
— Ага… устал я, — подтвердил Эд Роузвуд. — Я… ладно, парня, пока. Пойду подремлю. Не хочу я есть.
Он поднялся и, пошатываясь, направился прочь из столовой. Остальные двое последовали за ним.
— Утомились! — повариха сверкала глазами на Керри.
— Да, все сразу! Они действительно вдруг выбились из сил, как будто на них какое-то заклятие наложили!
— Одновременное заклятие, — продолжала иронизировать повариха. — Ну да, конечно. Ты новенькая? Что ж, теперь ты знаешь, что старики временами устают!
И она двинулась прочь.
Керри не была новичком. И у троих игроков это не было обычным утомлением. Но попробуй объяснить этой стерве, тем более что у Керри не хватало слов объяснить это самой себе, чтобы отыскать хоть какой-то смысл. Все не то.
Керри тоже расхотелось дожидаться ланча. Она укрылась в дамской комнате, где, по крайней мере, могла побыть в одиночестве.
У Винса Джерачи зазвонил сотовый. Они с Тарой Вашингтон как раз выходили из продовольственного магазинчика на улице Восточных Вязов, где провели беседу с владельцем, замешанным (а может, и нет) в мошенничестве со страховкой. Вине позволил Таре вести большую часть допроса, и та раздулась от гордости, когда он скачал под конец:
— Очень неплохо, новобранец.
— Джерачи, — бросил он в телефон, не останавливаясь и слушая на ходу. И как раз когда они поравнялись с машиной, произнес: — Хорошо. — И отключил связь.
— И что там у нас? — спросила Тара.
— Интересное совпадение…
— Совпадение?
— Да. — Кожа на лбу Джерачи являла собой модель пересеченной местности. — Снова Св. Себастьян. Кто-то взломал сейф в офисе.
— Что-нибудь пропало?
— На месте узнаем.
Эрин Басс пришла в себя на подстилке для занятий йогой. Телеэкран был пуст, если не считать надписи «Канал 3» в верхнем углу. Эрин осторожно потянулась, несколько сбитая с толку, но вполне способная контролировать ситуацию. Что-то произошло.
