Сергей Гончаров - Ядерная зима
Она с легкостью отодвинула решетку в сторону и сразу вернула на место.
– Твои действия в случаях обнаружения спящих – вызвать сотрудников ФСПКС. Ну, а на такие конвульсии не обращай внимание. Это не редкость. Мозг пытается ожить и не может.
– Почему?
– Если б знала ответ, то не сидела бы здесь, – начальница усмехнулась и добавила. – Пойдем дальше.
По обе стороны узкого коридора как пасти пещер с сетчатыми ловушками на входе, располагались проемы дверей. В каждой тускло горела лампочка. Глаза, привыкнув, смогли различать трупы.
– Идешь и заглядываешь в каждую палату, – продолжала учить Евгения Порфирьевна. – Внутрь без крайней надобности не заходи. Подошла, оглядела, принюхалась и пошла к следующей палате. Так все двести сорок.
– Сколько?! – поперхнулась Вика.
– В каждом коридоре по сорок палат. Два коридора. Три этажа, – охотно пояснила будущая начальница. – А есть еще два подземных этажа. Там хранятся тела не ожившие, но и не разлагающиеся. Мы называем их отстойником. Но туда ходить не надо, – успокоила она. – Раз в месяц приезжают работники морга, они и занимаются тем, что определяют и относят трупы, которые не разлагаются, но и не «просыпаются» на нижние этажи.
Евгения Порфирьевна освещала палаты, а Вике казалось, что из какой-нибудь, отодвинув решетку, со злобным рычание выпрыгнет покойник.
– Нет, – улыбнулась начальница, когда новая работница поделилась страхами. – Такого быть не может. Ты сама знаешь, что агрессивных спящих единицы. Ведь при пробуждении у них начинает, как при жизни функционировать мозг. Но перед тем как они окончательно очнуться, автоматика пятнадцать раз сработает. Могу заверить, что это процесс не быстрый.
– Жутко наверно, – поделилась Вика. – Живешь, живешь, умираешь, а затем просыпаешься в таком месте.
– Наверно, – согласилась Евгения Порфирьевна. – Не хочешь очутиться в таком положении, умирай так, чтоб остаться без головы, ведь кремацию, как ты знаешь, запретили.
– Но зачем? Кому это нужно?
– Науке. Огромные перспективы нам в руки дает природа, осталось докопаться до истины и Мери Шелли превратиться из фантаста в предсказательницу… А вот и конец, – сказала она указав на грузовой лифт и пристроившуюся сбоку от него винтовую лестницу. – На этом лифте можно подняться вверх и спуститься на нижние этажи. Пойдем обратно.
Евгения Порфирьевна проводила до самого выхода.
– График работы сутки трое, оформление по ТК. Отпуск, кстати, сорок пять календарных дней. Я не буду требовать у тебя никакого ответа, – сказала уже на улице.
И напоследок добавила:
– Если решишься, то выходить тебе как раз завтра. Тогда с документами жду.
– Хорошо, – кивнула Вика. – До свидания.
– Пока, – вяло улыбнулась потенциальная начальница, перед тем как захлопнула дверь спецхранилища.
Обратная дорога заняла намного меньше времени. По крайней мере так показалось. Путь до автобуса пролетел как одна секунда. Езда до метро и того меньше. Лишь когда поезд остановился в туннеле, ожидая пока следующий перед ним уедет со станции, Вика вернулась к реальности. Перед ней стоял выбор: огромная даже по московским меркам зарплата и страшная работа, либо поиск другой, обычной должности с обычным окладом.
До самого вечера она размышляла. Включила телевизор, но не видела, что там показывали. Ела и не чувствовала вкуса еды. Хотела позвонить маме, посоветоваться, но передумала. У мамы такой характер, что она все равно скажет: решай сама. Тогда какой смысл лишний раз ее тревожить.
Когда на улице уже стемнело, она приняла решение. Подсознание беспрерывно твердило: «Куда ты ввязываешься?!». Но прикинув, что можно купить на одну зарплату, скрепя сердце, откинула эти мысли. Ведь, в конце концов, надо лишь ходить и смотреть. Принюхиваться еще. Конечно, угнетало осознание, что работать придется с мертвецами, но Вика решила, что уйти всегда успеет.
Ночью приснилось, что сидит на диване и смотрит телевизор, а рядом лежит девушка без глаза и дергает рукой. Во сне кажется нормальным иметь дома дергающийся труп. В один из моментов девушка перестает дергаться и медленно поднимается.
Проснувшись, Вика включила торшер и долго, пока сердце не успокоилось, сидела. Сон постепенно забылся и вскоре ничего, кроме последнего фрагмента, в памяти не осталось. Выключив свет, укрылась с головой, стараясь думать о приятном. Например, о большом поле красного мака и четырех друзьях, путешествующих через него.
Утром, когда автобус подъехал к нужной остановке, из сумочки донеслось веселое тилилинькание мобильника.
– Да? – ответила Вика спустившись по ступенькам.
– Балда! – раздался жизнерадостный голос Даши Данченко, одноклассницы и лучшей подруги. – Как дела?
– На работу устроилась, – рядом громко засигналила машина. Вика вздрогнула и обернулась. Автобус стоял на остановке и в него заходили люди. А ему сзади сигналил выходец с южных рубежей России на старой, как ковчег, бордовой «пятерке».
– Что-то у тебя там шумно. Неужели едешь на нее?!
– Уже приехала, – Вика юркнула в проулок, который и должен был вывести к спецхрану.
На несколько секунд в трубке повисла тишина.
– Ну чего молчишь?! Рассказывай, куда устроилась! – наконец не выдержала подруга.
– Да так… Ничего особенного. Обычная такая рядовая должность. В общем, ничего интересного.
– Ты мне вот тут заканчивай выделываться? – строго, словно мать дочери, сказала Даша. – Давай четко и по порядку. Куда устроилась?
– Четко и по порядку? Ладно. Устроилась в спецхранилище. – Вика посмотрела на голубое небо. День обещал быть отличным, угнетало лишь то, что сутки придется просидеть в закрытом помещении рядом с трупами способными ожить.
– В спецхранилище?! Что за спецхранилище?
– Дом мертвых. Слышала?
– Ты устроилась в дом мертвых?! – воскликнула Дарья. – Кем?
Виктория объяснила, а подруга, даже не перебивая, выслушала. Когда рассказ закончился, заговорчески спросила:
– Платят-то хоть достойно за такую работенку?
Вика назвала сумму, после чего последовала пауза в полминуты.
– Правда?! – наконец выдавила Даша.
– Правда.
– За то, что просто ходить и смотреть?! Хотя я б наверно не смогла. Бррр… Нет я б точно не смогла. А ты?
– А я уже подошла к работе.
– И я… подъезжаю, – зевнула Даша. – До меня доходили слухи, что в дома мертвых не так-то просто устроиться. Что там жесткий отбор, к тому же надо быть врачом и желательно со связями…
– Но я-то устроилась! – добавлять «по идее устроилась» она не стала. Сказала же Евгения Порфирьевна, что решишься работать – приходи с документами.
– Повезло, – констатировала подруга. – Ладно, давай, пока. Вечером созвонимся.
– Я вечером работаю.
– А, точно. Ну, тогда завтра. Расскажешь о новой работе. Присмотри там, кстати, симпатичного спящего. Может, роман с ним закручу, а то на горизонте давно никого.
– Обязательно присмотрю, – ответила Вика, а затем добавила. – На горизонте бы давно кто-нибудь появился, но у тебя на лице написано «мне от тебя нужна лишь машина».
– Да ну тебя! Ничего ты не понимаешь в этой жизни! Давай, пока. Я приехала на работу.
– До завтра, – попрощалась Вика, нажимая кнопку звонка.
Дверь открыл, тот же мужчина, что и вчера. Несколько минут разглядывал новоиспеченную коллегу, а после улыбнулся и сказал:
– На работу? Ну, ну!
В холле ждала Евгения Порфирьевна. Второй охранник что-то ей рассказывал. Когда вошла Вика, разговор стих.
Начальница с ног до головы осмотрела подчиненную. Явно не ожидала увидеть ее в коротеньких шортиках, маечке, больше открывающей, нежели скрывающей, да босоножках на высоком каблуке.
– Пойдем, – вздохнула она. А глаза кричали: «Для кого ты вырядилась?!»
Второй охранник не ответил на приветствие. Вытаращенными глазами, даже не стесняясь, рассматривал новую сотрудницу спецхрана.
В кабинете скучал молодой человек, по виду студент. Вылинявшие джинсы, старая майка, длинные стянутые в хвостик волосы, на коленях книга.
– Руслан, – представила парня Евгения Порфирьевна. – Твой напарник. Работает почти год, и научить кое-чему сможет. – Взяла со стола черный пакет. – Виктория, – представила девушку. – Давай документы, я тебя пока оформлю, когда понадобишься – позову. Здесь, – протянула пакет. – Униформа, рация, фонарик. Руслан покажет твой шкафчик в раздевалке. Переодевайтесь и заступайте на дежурство.
– Ясно, – ответил новый коллега и, поднявшись, окинул взглядом напарницу. Затем еще раз окинул. Задержал взор на лице, всмотрелся в глаза и, наконец, спросил:
– Идем?
– Идем, – неуверенно ответила Вика.
Раздевалка находилась позади вахты, рядом с туалетом, и имела ручки с обеих сторон. Внутри двадцать шкафчиков, да пятачок свободного пространства, где мог вместиться лишь один человек.
