Джулиан Мэй - Кровавый Триллиум (Триллиум - 2)
В западной крепостной стене дворца, недалеко от задних ворот, находилась маленькая дверца, которой давно никто не пользовался. Когда-то в древние времена мусорщики выносили через нее нечистоты и сваливали их в выгребные ямы: тогда еще не знали, что отбросы могут служить хорошим удобрением для полей. Теперь этот забытый всеми выход зарос сорняками. О нем знали только те, кто занимался уборкой мусора. Одним из них был абориген Ралабун, ухаживавший за животными королевы.
Два года назад Ралабун, преданный друг Толо, открыл ему тайну дверцы. Он сказал, что пользуется ею в ясные ночи, когда Три Луны светят особенно ярко и в нем оживает тоска по родным местам и соплеменникам. В такие ночи он выбирается из дворца, спускается к реке Гуил, плывет на необитаемый островок и там долго-долго молится и поет старинные песни народа Болот, а потом возвращается к людям. Эта дверца, сказал Ралабун своему маленькому другу, - самый главный его секрет.
Старый смотритель животных никогда не думал, что в один прекрасный день она станет спасением для маленького беглеца... если он вовремя доберется до нее.
Когда началось землетрясение, Орогастус успел дойти только до широкой площади перед северными воротами дворца.
Площадь заполнили почти Шесть тысяч мужчин: они расположились так, чтобы их не доставали стрелы, летящие с укрепленных стен. Тузаменские войска, оснащенные волшебным оружием Исчезнувших, подошли к месту битвы, прячась за крытыми бронированными повозками. В узких проходах между ними стояли орудия, которые палили по крепостным стенам. Стены были опалены огнем и изрешечены снарядами, но еще держались. Некоторые повозки дымились: на них попала жидкая смола, которой поливали врага защитники дворца. Около них лежали пронзенные стрелами тела. Еще больше мертвецов валялось возле огромного тарана, брошенного перед главными дворцовыми воротами. Когда земля стала содрогаться, захватчики взревели жутким многоголосым хором. Кто-то тут же упал, другие в панике бросились врассыпную, кидая оружие и крича, что Великая Волшебница начала атаку. Боевые машины закачались, как шлюпки в штормящем море. Стоящие по периметру площади здания стали рушиться. Сначала Орогастус подумал, что это дело рук Великой Волшебницы. Падая на колени, полуослепнув от внезапно взметнувшихся облаков пыли, которые почти мгновенно превратились в грязный дождь, он мертвой хваткой сжал Трехвекий Горящий Глаз и, стараясь, чтобы голос его звучал спокойно, приказал остановить землетрясение и спасти жизнь ему и его воинам. Но подземные толчки не прекращались, и он, в отчаянии закричал:
- Харамис! Харамис, побойся Бога! Неужели ты хочешь погубить и своих людей?
Спустя мгновение он увидел ее. Она вцепилась в дрожащую кушетку в какой-то из комнат дворца. Великая Волшебница не выглядела испуганной, скорее расстроенной и невыспавшейся.
- Я ничего не делала. Мир теряет равновесие, и от этого его трясет. В этом твоя вина, хотя в твои намерения и не входила эта катастрофа.
- Что ты имеешь в виду? - крикнул он.
Но она не стала разговаривать с ним, ее образ растаял. Спустя несколько мгновений земля успокоилась. Он с трудом поднялся на ноги.
Его тузаменские телохранители и окружившие их пираты требовали объяснений. Они так и сыпали проклятиями. Орогастус собирался успокоить их, как вдруг услышал странные звуки.
Возгласы радости.
И тузаменцы и рэктамцы вопили во всю глотку, выражая восторг. Люди указывали в сторону дворца, крича и смеясь. Некоторые еще лежали на развороченной мостовой, другие вскакивали на ноги.
- Стена! Стена! - ревели они. - Слава Орогастусу! Слава могущественному колдуну! Слава!
Удивленный Орогастус повернулся и взглянул туда, куда были обращены взоры толпы. К западу от главных ворот в стене от верха до низа зияла огромная брешь. Высокая западная башня тоже наполовину разрушилась, а восточную опутала паутина глубоких трещин.
- Слава Орогастусу! Слава! Слава!
Боевые горны короля Ледавардиса протрубили сбор. С гиканьем и ревом пиратская орда ринулась в открывшийся проход.
- Хозяин, это было мастерски сделано! - с благоговением сказал один из тузаменских стражников. - Но в следующий раз предупредите нас заранее.
Колдун только кивнул в ответ. Он вложил талисман в ножны и привел в порядок звездную маску, которая сильно помялась при падении.
- Хозяин, присоединимся к атакующим? - нетерпеливо воскликнул второй стражник.
- Минуточку. Я должен отыскать своих помощников. Взявшись затянутой в серебристую перчатку рукой за рукоятку талисмана, Орогастус приказал показать ему Желтый Голос. Перед ним тут же возникла фигура Желтого: тот бежал за одетым в доспехи королем Ледавардисом на штурм дворца. На голове его сияло Трехголовое Чудовище.
- Голос, у вас с горбатым карликом все в порядке?
- О да, Хозяин! Если бы вы видели, как он был потрясен вашим божественным ударом. Вы за считанные минуты сделали то, чего за долгие часы не могли сделать волшебные машины Исчезнувших! Это было невероятно! Чудесно...
Орогастус прервал его:
- Довольно! Слушай меня внимательно. Теперь ты должен быть очень осторожен. Войди во дворец вместе с атакующими, но потом найди благовидный предлог и покинь короля. Я хочу, чтобы ты спрятался в безопасном месте, пока я не приду к тебе. Мне понадобится твоя диадема для поединка с Великой Волшебницей. Ты должен беречь талисман пуще глаза. Понятно?
- Да, Хозяин. Я принял к сведению.
- Тогда до свидания, мой Голос, до встречи. Потом Орогастус приказал талисману показать ему Фиолетовый Голос. Но когда появилось изображение, он замер и издал такое злобное рычание, что тузаменские телохранители выхватили мечи и окружили его, горя желанием узнать, что произошло.
Но он не мог рассказать им, что Фиолетовый Голос покинул этот мир и отправился на покой к Силам Тьмы и что маленький принц Толивар тоже мертв.
- Нельзя терять времени, - сказал Орогастус. - Благодаря моей защите никто из вас не ранен. Мы должны стремиться только вперед! Ничего не бойтесь. Я по-прежнему буду охранять вас.
Стражники сгрудились вокруг него, и они двинулись к бреши в крепостной стене - маленькая дисциплинированная группа среди беснующихся рэктамцев.
Орогастус продолжал разговаривать в привычной надменной и самоуверенной манере, но в глубине души уже чувствовал первые признаки беспокойства. Землетрясение явилось для него полной неожиданностью, он уже знал, что не в состоянии управлять им. Его охрана и большая часть армии захватчиков не пострадали, поскольку находились на открытой площади, а не посреди рушившихся домов. Только самому себе Орогастус мог признаться в том, как изнурила его морская битва и попытка противостоять двум Великим Волшебницам.
