Илья Варшавский - Контактов не будет (Фантастические повести и рассказы)
"Вот тут, очевидно, показывают велосипедиста, и я должен что-нибудь сказать". Так до конца тракта.
Едем в студию. Ждем трамвая, укрывшись одним зонтиком. Мимо нас горделиво проезжают в персональном микроавтобусе манекенщицы.
В студии выслушиваем замечания. Мне ясно, что сценарий будут подправлять. Ждать уже нет сил. Еду домой.
День передачи. Тропический ливень. Поясницу как будто грызут волки. Не позавтракав, тащусь на станцию в плаще и с зонтиком.
На пляже ни одного отдыхающего. Дураков нет. Придется отыгрываться на манекенщицах. Если пройдет дождь.
Участники передачи сидят в автобусах. Режиссер бегает под дождем, ищет сухое место, где можно рассадить шахматистов.
Студия все время на проводе. До начала передачи осталось 20 минут.
Главный редактор разговаривает с Москвой, предлагает снять передачу, если дождь не пройдет.
Десять минут до начала. Дождь прекращается. Бегом занимаем свои места.
Думать о вступлении уже некогда.
На этот раз у меня не монитор, а телевизор. Вместо антенны - кусок провода. То, что я вижу на экране, больше всего похоже на поверхность лужи во время Дождя. Какие-то пузыри. Впрочем, если отодвинуться подальше, что-то видно, но тогда микрофон оказывается слишком далеко.
В моем распоряжении несколько минут, чтобы сосредоточиться. Попеременно напрягаю мышцы ног, брюшной пресс, гримасничаю и даже шевелю ушами. Говорят, что при этом увеличивается потребление кислорода.
Ты снова тут, ты собран весь, Ты ждешь заветного сигнала Сигнал - это позывные "Горизонта". Почему-то их еще нет. Вероятно, у меня неправильные часы. Что ж, можно еще погримасничать. Кислорода, побольше кислорода!
Под ухом бухает пушка. От испуга я чуть не падаю со стула. Двенадцать часов,- значит, передача уже идет. Тут я вспоминаю, что в телевизоре выключен звук.
Гляжу на экран. Там что-то маячит. Отодвигаюсь назад и вижу, что это мое лицо. Интересно, сколько же времени я в кадре? Видели ли зрители мои гримасы? Борода у меня смята набок, но перед объективом прихорашиваться нельзя. Поднимаю глаза на камеру и что-то бормочу. Кажется, сошло!
Дальше все похоже на кошмар. Телевизор барахлит. Звука мне не полагается по акустическим соображениям, а изображение такое, что хоть плачь! Все кадры из студии идут не в том порядке, как я думал. Вижу канареек и вспоминаю, что, кажется, нет фонограммы их пения. Мелькает мысль почирикать за них в микрофон, но я ее гашу.
Думать некогда, нужно все время говорить. Почему-то передо мной три варианта сценарного плана. Все они разные. Кажется, передача идет по третьему варианту, но все сведения об участниках у меня записаны на первом.
Из-за кустов мне видна часть реки. Там тонет лыжник. Два катера пытаются его подобрать. На экране ничего не разберешь. На всякий случай это событие не комментирую.
Гляжу на часы. Слава богу, передача идет к концу.
Теперь уж меня врасплох не поймают. Я освоился со сценарным планом.
Принимаю непринужденную позу и готовлюсь предстать перед зрителями в заключительном эпизоде. Тут мне машет оператор и показывает, чтобы я бежал на берег. Зачем? Ага, вероятно, режиссер хочет подать меня на фоне Ростральных колонн. Я изрыгаю проклятье и мчусь через мокрые кусты. В руки мне суют микрофон. Оператор дает отмашку. Делаю интеллигентное лицо и начинаю говорить. Мне снова машут, чтобы я заткнулся. Показывают, что не работает микрофон. Я стою, не зная, что делать. К счастью, глазок камеры не светится. Очевидно, режиссер другой камерой дает в это время лирические пейзажи. Мне суют новый микрофон. Снова отмашка. Камера работает. Я не знаю, что из того, что я говорил, пошло в эфир, а что нет. На всякий случай повторяю сначала.
Все, передача окончена. Бреду в автобус. Там режиссер звонит в студию.
Выясняет, пускали ли нас в эфир или все это мы делали для собственного развлечения.
Это меня уже не интересует. Забираю свои вещи и отправляюсь домой.
Всего хорошего, друзья! До новых встреч в эфире!
Бедный Стригайло Фантасмагория :А все, однако же, как поразмыслишь, во всем этом, право,есть что-то. Кто что ни говори, а подобные происшествия бывают на свете, - редко, но бывают.
Н. В. Гоголь. Нос.
Утро началось с привычных звуков. Сначала за стеной раздался бодрый марш, сменившийся приглашением подготовиться к зарядке, затем в коридоре послышались тяжелые шаги и хриплый кашель. Сердито заворчал сливной бачок в уборной. Тонко запела труба в ванной. Из кухни доносилось хлопанье крышки кипящего чайника.
Все это свидетельствовало о том, что старушка Земля сделала еще один оборот вокруг своей оси.
Марий Феоктистович Стригайло - конструктор института "Хипхоппроект"
перевернулся на спину и втянул ноздрями воздух. Волна утренних ароматов жареного лука и подгоревшей каши еще не докатилась до его комнаты. Значит, можно полежать минут пять с закрытыми глазами.
Итак, сегодня - пятое сентября тысяча девятьсот... вот, черт! Большая муха уселась на щеку Мария Феоктистовича, чтобы почистить лапки. Стригайло, скосив рот, сдунул непрошеную гостью. Потревоженная муха, жужжа, начала описывать круги над его головой, присматривая новое место для посадки.
Марий Феоктистович приоткрыл один глаз, прицелился и сделал движение рукой, пытаясь поймать назойливое насекомое.
Здесь автор вынужден прибегнуть к небольшому отступлению.
Дорогой читатель! Если ты не в духе, утомлен или скептически настроен словом, если у тебя нет желания в этот момент покинуть привычную уютную обстановку и отправиться в красочный, но полный опасностей мир фантастики, брось эту книгу. Ты можешь найти забвение от забот трудового дня, просматривая вечернюю газету или услаждая свой слух волшебными звуками, льющимися из радиоприемника. Пусть твою душу волнуют причудливые хитросплетения острых комбинаций у врат "Динамо" на голубом экране телевизора. Листай страницы толстого производственного романа, и перед тобой встанет суровая явь фабрично-заводских будней, где любовь простых людей похожа на борьбу за выполнение плана, а труд поэтичен и нежен, как медовый месяц новобрачных. Наконец, ты можешь просто пригласить приятелей и расчертить пульку, уйдя в таинственное царство прекрасных дам, мужественных королей и дьявольски коварных валетов.
Автор ничуть не обидится, потому что события, о которых он собирается тебе поведать, - попросту досужий вымысел его фантазии, игра воображения, скорее скептического, чем восторженного.
Но если ты, читатель, затаив дыхание, глядишь на окружающие тебя чудеса, если привык в капле воды угадывать тайны более жгучие, чем те, что ждут исследователей далеких планет, если ты твердо убежден, что величайшая загадка Вселенной - это Человек, доверься мне, и мы с тобой станем свидетелями удивительнейших событий, последовавших за пробуждением Мария Феоктистовича Стригайло - конструктора института "Хипхоппроект". Ну как, согласен? Отлично!
