Михаил Бобров - Краткая история Арды
Только в том и беда, что тут вся планета ненормальная. Вдруг у них хождение по перилам имеет ритуальный или какой-нибудь другой смысл, и к посланнику все-таки следует относиться серьезно?
— Сабуро и Фукида, берете его под руки, — скомандовал принявший решение офицер, — и бережно, повторяю, бережно, несете к детектору. Остальные очень внимательно смотрят по сторонам: мы возвращаемся в штаб, чтобы немедленно доставить парламентера к командующему.
Отделение развернулось и зашагало в обратный путь; с приткнувшихся за мостом галер его провожали беспокойные ниточки взглядов.
***
Взгляд у командующего девятнадцатой ударной армией был тяжелый — как, впрочем, у всех крупных начальников. В особенности неприятно было смотреть на него сейчас, когда Фудо-ме Синоби отчитывал начальника разведки. Если Арда набралась наглости ставить ультиматумы, значит, повстанцы имеют на руках какие-то козыри. Как же разведка допустила подобное? Куда смотрели? Почему не использовали спецназ? Почему не просили помощи у линейных войск? Где были раньше, ммать твою самурайскую?
В окруженной тройным кольцом охраны штабной палатке находились все начальники родов войск и их заместители, рассаженные двумя кольцами; за спиной Нгуен Баня смиренно выслушивала начальственный разнос главный аналитик разведки Минни Тауэр.
Парламентер с ультиматумом проходил сканирование. Детектор должен был установить, не является ли посланник большой живой бомбой, не имеет ли в теле боевых имплантантов, и так далее, и тому подобное — короче, безопасно ли приводить его пред светлые очи высших офицеров девятнадцатой армии.
Нгуен Бань молча выслушивал начальственный гнев, но не слишком расстраивался: привык. Он печалился больше о том, что так и не понял игры своего загадочного противника.
Вошел дежурный офицер и доложил, что посланник готов к разговору, и что ничего опасного в себе не содержит. "Если не считать ультиматума" — синхронно подумали Нгуен Бань, Фудо-ме Синоби и Минни Тауэр, а вместе с ними и почти вся палатка.
Дежурный офицер уже интересовался, хочет ли посол разговаривать непременно с вышим начальством, либо же его устроит назначенный представитель — если командующий, например, окажется в отъезде. Лесник ответил на это, что ему без разницы, ультиматум он может написать и на бумаге, раз уж самураи боятся разговаривать с ним вживую. Но, поскольку он не просто вестник, а имеет полномочия вести переговоры и заключать соглашения, то лучше все-таки личная беседа на соответствующем уровне. Так что случай, задержавший командующего на поверхности Арды, следовало все-таки считать благоприятным.
Фудо-ме Синоби соизволил повелеть дать знак, и два широкоплечих высоких сержанта ввели Лесника в штабной шатер.
Враги наконец-то увидели друг друга.
Самураи внимательно рассматривали плотного среднерослого посланника Арды. Одежду у него при осмотре отобрали, а взамен выдали подходящую по размеру чистую форму без знаков различия. Нгуен Бань подумал, что в этом есть какая-то неправильность, и что лучше было бы пренебречь формальными правилами безопасности, все-таки первый невраждебный контакт двух цивилизаций. Тут командующий, представляющий свой штаб, назвал имя младшего генерала. Нгуен Бань отвлекся от своих мыслей, поднялся и сдержано кивнул.
Заинтересованно повернувший к нему голову Лесник увидел невысокого, худощавого человека среднего возраста: от сорока до шестидесяти. Роскошную генеральскую форму Нгуен Бань носил с нарочитой небрежностью, но Леснику неоткуда было знать, что так носили ее все выпускники Высшей Военной Академии Луфиена, и генерал просто следовал традиции. Глаза разведчика точно соответствовали экранным образцам: острые, живые, внимательные. Лицо генерал тоже имел правильное: твердое и располагающее к себе, хотя и не блистал яркой мужской красотой. Прямые темные волосы Нгуен Бань расчесывал на простой пробор и в целом производил впечатление нестареющей легкости.
За плечами начальника разведки Лесник различил единственную в палатке женщину, которая тоже красотой не могла похвастаться. Хотя не была она и уродиной, но выглядела все же как-то блекло, невыразительно и болезненно: словно десять или больше лет провела в тесной бессолнечной темнице. Только взгляд неизвестной спутницы генерала был страшен: по твердости и силе не уступал никому из мужчин в штабе. Луфиен не слишком охотно допускал женщин к вершинам власти, и уже одно присутствие Минни Тауэр здесь, на собрании, свидетельствовало о ее незаурядности. Но ничего этого Лесник не знал, как не знал и трудной истории госпожи главного аналитика, а потому спокойно перевел глаза на следующего представляемого офицера.
Через пять минут длительное представление завершилось. Лесник получил право голоса.
— От имени планеты Арда, — начал посланник без представления и перехода; офицеры молча и внимательно ловили каждое слово. Удовлетворенный их серьезностью, Лесник продолжил:
— Если через шесть часов гарнизоны Дома Куриту, размещенные на Арде, не начнут движение к Осгилиатскому космопорту, если при этом солдаты и роботы не оставят на земле затворы от пулевого оружия, резонирующие стержни лазеров, а от всех ракет боеголовки, там же, где боеголовки снять нельзя, то и сами ракеты; если через шесть часов с Черных Полей Осгилиата не поднимется первый шаттл с Вашими эвакуируемыми войсками, наконец, если все, захваченные на Арде пленные, особо отмечаю Александра Валле, через шесть часов не будут выданы нам в целости и сохранности, то…
В штабной палатке сгустилась и стала почти осязаемой тяжелая тишина.
— Вопервых, мы затопим Морию полностью. Расставленные вашей разведкой камеры нам в этом не помешают, а ко всем ключевым точкам сразу ваш спецназ не успеет. Затопление необратимо разрушит главные конвейеры, после осушения пещер вы не сможете восстановить завод…
Нгуен Бань поправил воротник. Фудо-ме Синоби громко почесал бритый красный затылок.
— Во-вторых, наши друзья скоро доставят на Луфиен, директорату звездной верфи, кадры, снятые в городе Уникорн, в ночь его разрушения вашей армией. Директор дзайбацу "Нетускнеющий свет" опытен в политической игре. Даже если вы как-нибудь перехитрите нас здесь, промышленники все равно опубликуют или иначе используют эту съемку, но наделают вашему высокому покровителю столько неприятностей, что ваши головы полетят все равно. Не говоря уж о Доме Штайнера, который будет рад любому предлогу защитить нас от вас…
Командующий тихонько выругался. Если бы он хоть немного догадывался о содержании ультиматума, о силе козырей! Принял бы посланника в одиночку; на худой конец — с этими растяпами из разведки. Прохлопать такую тварь! А теперь обратного хода нет. Знает весь штаб.
