Роберт Хайнлайн - Пройдя долиной смертной тени (Не убоюсь зла)
— Минутку. Мы что, помолвлены с вами?
— Что? Нет… Я помолвлен с Вини.
— О Роберто, я бы с радостью вышла за вас замуж, из вас бы получился первоклассный супруг. Но мне не нужен супруг, а Вини нужен. Я прошлой ночью уже знала об этом? Насчет вашей помолвки?
— Вроде знали. Вы сказали, что именно поэтому вы и не хотите ждать и тратить время, смывая ваши звезды… вы были так рады, что сразу хотели приступить к этому.
— Понимаю. Я помню, что ужасно хотела, но у меня вылетело из головы почему. Роберто, я не проболталась насчет того, что «греки захватили Афины»?
— Конечно, нет, Юнис. По крайней мере при мне — нет. Я почти уверен, что Вини не знает об этом.
— Я скажу Вини, но я не хотела бы, чтобы Джейк узнал об этом.
— Юнис, это вам Джейк сделал? Я имею в виду, захватил Афины, да еще и Парфенон в придачу?
— Не забывайте про клятву Гиппократа, дорогой. Партеногенез, скажем пока так. Пусть это витает в воздухе еще немного. Вы говорите, это была идея Вини? После того как вы сказали ей, что женитесь на ней?
— Да.
— Откуда у нее взялась смелость сделать такое предложение? Я ее подталкивала к этому, но она чертовски застенчива. Храбрость во хмелю?
— Да. Но с моей стороны. Конечно, она застенчива… но под краской, которая то и дело заливает ее лицо, она не застенчивее любой другой медсестры. Она согласилась при условии, что я раз и навсегда запомню, что она не ангел. Я ответил, что не нуждаюсь в ангелах ни в постели, ни вне ее. Она сказала, что надеется, что я говорю это серьезно, поскольку она собиралась попросить Джейка переспать с ней.
— Роберто, я ничего этого не помню. Сколько я выпила шампанского?
— Никто не считал. Джейк постоянно открывал бутылки, и мы передавали друг другу чашу любви, произнося вслух эту вашу амфиболию. Вы свою долю получили. Все мы получили.
— Хм… а я случайно не помолвлена с Джейком?
— Нет. По крайней мере, я об этом не знаю.
— Хорошо. Если Джейк узнает, что я забеременела, он постарается быть благородным. Как и вы, дорогой, но с Джейком будет намного сложнее. А я поняла, что не нуждаюсь в муже; я хочу лишь любящих друзей. Вас, Джейка, Вини. Еще некоторых. Людей, которые будут любить меня такой, какая я есть, со всеми моими причудами и прибабахами, а не из-за брачного контракта. Вы не спорили с Вини из-за такого распределения ролей на ночь?
— Хм… по правде говоря, не думаю, что кто-либо был недоволен предложением Вини. Джейк взял Вини под мышку и сказал, что собирается разыграть сцену «Изнасилование сабинянок».
— Ветреный старый бабник.
— Ну, а я подхватил вас, отнес в ванну, отмыл… а вы визжали и протестовали, и говорили, что так никто не насилует.
— Хм… Думаю, я была права. In vino veritas.
— Тогда на этот раз я накрою ваше лицо подушкой, чтобы вы не смогли визжать и протестовать.
— Подушка вам не потребуется. Закройте мне рот рукой, или я буду слишком шумной. Но все эти двери звуконепроницаемы.
— Вы думаете, я об этом не знаю? Я же жил здесь больше полугода. Мисс Иоганн Смит, я знаю о вашем доме больше, чем вы сами.
— Эй вы, ублюдок! Называйте меня «Юнис». Или накройте меня подушкой, чтобы я вас не слышала. Я люблю вас, Роберто… я так рада, что вы женитесь на нашей Вини!
— Я тоже рад. А теперь помолчите.
— Слушаюсь, сэр.
(— Хм! Юнис, со мной никто не желает разговаривать.
— Помолчите, дорогая, и смотрите за тем, что вы делаете.)
Джоанна Юнис протянула руку к трубке внутренней связи, вызвала Каннингэма и взяла Роберто за руку.
— Да, мисс?
— Каннингэм, я хочу, чтобы в мой холл принесли завтрак на четверых.
— Будет сделано, мисс.
— Пусть его там оставят вместе с разогревателями и охладителями. Прислуживать не надо. Я не знаю, когда проснутся мистер Саломон с мистером Гарсиа, но я хочу сыграть роль хозяйки и сама обслужу их, когда они встанут. Но мы с Вини уже хотим есть. Она подмигнула доктору и сжала его руку.
— Слушаюсь, мисс.
— Им нужно поспать. Скажите, Каннингэм… мы ведь знаем друг друга давно. Вы когда-нибудь перебирали?
— Не понял, мисс?
— Напивались вдрызг так, что не могли найти пол обеими ногами? До чертиков…
— Да, иногда… в прошлом… страдал от этого порока.
— Тогда вы понимаете, в каком мы сейчас деликатном положении… по крайней мере, Вини и я, и у меня есть основания полагать, что джентльмены ненамного лучше себя чувствуют. Но у нас был повод.
— Я слышал об этой неприятности, мисс. Это ужасно.
— Каннингэм, я не имела в виду Чарли. Может быть, это прозвучит грубо… но он был драчун, он сам спровоцировал драку и проиграл ее.
— Если вы позволите мне сказать мисс, его у нас, внизу, не любили. Мы с трудом терпели его в доме.
— Я знаю. Я бы давно положила этому конец, но он работал на мистера Саломона, а не на меня. А я очень многим обязана мистеру Саломону. Нет, повод был другой. Мы отмечали помолвку.
— Могу я вас поздравить, мисс? — осторожно осведомился Каннингэм.
— Да, только не меня. Доктор Гарсиа женится на Винифред.
— О, это чудесно, мисс. Но мы будем по ней скучать.
— Я надеюсь, нам не придется скучать по ней. У меня большой дом, Каннингэм, слишком большой для одного человека. И даже для двух, когда мистера Саломона удается уговорить оказать нам честь своим визитом. Что он делает не так уж часто: советник боится, что обо мне будут сплетничать.
— Хм. Могу я говорить откровенно, мисс?
— Если вы будете вилять, Каннингэм, я обижусь.
— Мистер Саломон — истинный джентльмен. Но если он беспокоится об этом, то… это просто глупо. Это все, что я могу сказать. Персонал не сплетничает относительно его визитов. Все очень уважают его.
— Может быть, вы сможете ему об этом сказать? Меня он слушать не будет. Но сегодня меня беспокоит лишь, чтобы он выспался как следует. Вы знаете, он должен ехать в Вашингтон сегодня вечером. Когда понесете завтрак, не проходите мимо его двери, а обойдите по другому коридору. Нас с Вини вы уже не разбудите… мы встали. Но проследите за тем, чтобы Хьюберт не приходил, пока мистер Саломон сам его не вызовет.
— Он не придет, мисс. Он никогда не приходит без вызова.
— Раньше, бывало, приходил, когда он прислуживал мне… и немного шумел, когда считал, что я уже проснулся… проснулась. Так что не пускайте его на этот этаж. Никого сюда не пускайте, пока я вам не позвоню… это касается и уборщиц, и всех остальных. Но я хочу, чтобы вы побыстрее принесли завтрак.
— Хорошо, мисс. Может быть, кофе и сок прямо сейчас?
— Нет, мы не хотим, чтобы нас беспокоили дважды: иначе у меня уши отвалятся. В моем холле вы обнаружите следы стихийного бедствия… причина
