Пол Андерсон - Миры Пола Андерсона. Т. 11. Торгово-техническая лига
— Ты что, ничего не понимаешь? — Несколько мгновений Сандра молча изучала лицо Уэйса. — Нет. За всеми этими делами у тебя, видимо, просто не было времени, чтобы посидеть и подумать. А прежде ты всегда был мелким служащим, никогда не соприкасался с искусством правления.
— Что ты хочешь сказать? — ненамеренно собезьянничал Уэйс. На Сандру смотрели глаза, поблекшие от неимоверной усталости.
— Когда-нибудь потом, сейчас нет времени. Мы же скоро отсюда двинемся, нужно все подготовить.
Через десять — пятнадцать дней после Манненаха нашлась наконец работа и для Сандры. Ван Рийн потребовал, чтобы все оружие, которое — как теперь оказалось, к счастью — в прошлый раз не удалось захватить с собой, было приспособлено к транспортировке по воздуху. Уэйс сумел заменить каждую крупную деталь несколькими меньшими, однако теперь без удобной системы маркировки сборка машин превратилась бы в полный хаос. Сандра придумала такую маркировку и сама же теперь ее наносила.
И у нее, и у Уэйса почти не оставалось времени даже на сон, тем более чтобы задуматься, для чего, собственно, вся эта работа.
— Старый Ник что-то там плел насчет атаки на Флот, — пробормотал Уэйс. — У него что, крыша едет? Опустимся мы, значит, прямо на воду и начнем собирать свои катапульты?
— Возможно. — Голос Сандры звучал совершенно серьезно. — Я, собственно, ни о чем уже не беспокоюсь. Скоро все решится, ведь еды у нас осталось хорошо, если на четыре земных недели.
— Еще месяца два можно продержаться совсем без еды, — напомнил Уэйс.
— Да, но мы совсем ослабеем. Эрик… — Сандра опустила глаза.
— Да? — Уэйс остановил циркульную пилу и подошел к девушке. На ее голове алмазами вспыхивали капли росы.
— Скоро… я не буду иметь значения… будет тяжелая работа, требующая сил и умения, которых у меня нет… возможно, сражения, в которых я — всего лишь стрелок из лука, да и то не слишком сильный. — Кбнцы пальцев, сжимавшие кисточку, заметно побелели. — Когда дойдет до этого, я перестану есть. Я отдаю свою долю тебе и Николасу.
— Не будь дурой. — Голос Уэйса срывался.
Вздрогнув, как от удара, Сандра выпрямилась и повернулась, к мертвенно-бледным щекам прилила кровь.
— Это вы, Эрик Уэйс, не будьте дураком, — яростно бросила она, глядя ему прямо в глаза. — Давая вам и ему хотя бы еще одну лишнюю неделю, в течение которой вы сохраните силы и способность ясно мыслить, я, вполне возможно, спасу и свою жизнь. Ну а если нет — что я теряю? Одну или две безрадостные недели. Иди работай.
Несколько секунд Уэйс смотрел на нее не двигаясь, а затем кивнул, вернулся на свое место и снова запустил пилу.
А тем временем ван Рийн монотонно ругался, пробираясь по узкой тропинке к месту, выбранному Советом для своих заеданий — открытой площадке на самом краю обрыва.
Заседанием это можно было назвать только в переносном смысле, старейшины Ланнаха поджидали его, лежа на жесткой траве; их фигуры, вырисовывавшиеся на сером, унылом фоне неба, удивительно напоминали сфинксов. Тролвен занял свое место, Толк остался рядом с торговцем.
— Во имя Мирового Разума, наша встреча начинается, — Ритуально начал командор. — Да будут наши мысли озарены солнцем и лунами. Да направляют нас духи наших праматерей.
И да не опозорю я ни тех, кто летел прежде меня, ни тех, кто будет лететь позже. — Покончив с обязательной формулой Тролвен вздохнул с облегчением. — Так что же, вожди, продолжил он, — значит, мы решили, что не можем больше здесь оставаться. Я привел землянина, в надежде получить совет. Вы бы не могли рассказать ему, между чем и чем приходится выбирать?
— Во-первых, Вожак, почему он вообще оказался здесь? — буквально выплюнул старый, с худым лицом и горящими злобой глазами ланнах.
— По приглашению командора, — невозмутимо объяснил Толк.
— Я хотел спросить… И не нужно, Герольд, передергивать, ты прекрасно понимаешь, что я имел в виду. Это он подбил нас на манненахский поход. А какой результат? Самое страшное поражение во всей нашей истории. Далее, он настоял, чтобы наши главные силы сидели здесь и безучастно наблюдали, как враг опустошает оставшуюся без защиты страну. Так что я не понимаю, почему мы должны снова выслушивать его советы. — В глазах Тролвена мелькнула тревога. — Есть ли еще желающие бросить вызов? — негромко спросил он.
— Да, да, — послышалось со всех сторон, — пусть ответит, если может.
Ван Рийн покраснел (как рак) и начал раздуваться (как лягушка).
— На собрании Совета землянину брошен вызов, — сказал Тролвен. — Хочет ли землянин отвечать?
Все ждали.
И тут ван Рийн взорвался:
— Сорок тысяч драных кошек в глотку! Ну откуда на мою голову взялись все эти неблагодарные придурки? Всемилостивейший Боже, ну на кой хрен развел ты в этом мире дуболомов в погонах и политиканов? — Он яростно потряс над головой кулаками, набрал побольше воздуха и заорал еще громче: — В традесканцию моей бабушки! Это же просто возмутительно! Если всех здесь присутствующих обуяла мания самоубийства, ну чего ради должен старый и больной ван Рийн их удерживать? Perbacco, или вы прекратите меня оскорблять, или я забью вас в ваши же собственные глотки! — Рычащей горой он двинулся на Совет; лежавшие в первом ряду старейшины испуганно подались назад.
— Землянин… сэр… вождь… пожалуйста! — прошептал Тролвен.
Решив, что довел уже эту публику до нужной кондиции, ван Рийн резко сбавил тон.
— Ну лады, — сказал он холодно. — Я вам отвечу, отвечу все как есть. Я даю вам отличные советы, вы умудряетесь все своей глупостью испоганить, а потом я же и виноват. А я — несчастный терпеливый старик, совсем не похожий на того здоровенного молодого хулигана, каким был когда-то, у меня явный избыток христианского смирения, вот я и продолжаю — несмотря ни на что — давать вам советы.
Ну предупреждал же я вас оставить Манненах в покое, тысячу раз предупреждал. Говорил, что плоты — главная сила Флота — могут подойти прямо к его стенам. Несчастный больной старик прямо на коленях перед вами ползал, умолял захватить сперва ключевые города в глубине равнины — так нет, вы его не слушали. И все-таки мы взяли Манненах, но упустили победу по чистой глупости. Вот имей я крылья, как у ангела, чтобы лично вести вас в бой! Да я бы сейчас кукарекал на клотике адмиральской грот-мачты, клянусь кузнечиками святого Антония! Поэтому теперь вы будете слушаться моих советов — нет, кой хрен, вы будете подчиняться моим приказам! И чтобы никакого отбрехивания, иначе я умываю руки и отправляюсь домой. С этого самого момента — если, конечно, вы не намерены сдохнуть, — когда ван Рийн говорит «встань» — встань, а когда говорит «ляжь» — ляжь. Понятно?