Дмитрий Янковский - Правила подводной охоты
– Что тут думать? Надевать аппараты и вылезать.
– Это если люк не зажало.
– Типун тебе на язык! – буркнул Викинг.
– К тому же Дикий наверняка встретит нас огнем из легкого карабина.
– Давай вперед молодого пошлем, а там видно будет.
– Я тебя сейчас так далеко пошлю, – разозлился я, – что всех твоих водительских способностей не хватит доехать!
– Эй, народ! – прозвучал в наушниках голос Паса. – Я вас вижу. Жаб ждет вас у бокового люка, но если вы чуть продвинетесь на маневровых водометах, то провалитесь между модулями и сможете присосаться к нижнему стыковочному узлу. Жаб не преодолеет это расстояние быстрее чем за две минуты.
– Вот тебе и молодые! – довольно сощурился Долговязый. – Пробуй давай, водила.
Викинг включил маневровые водометы на самый полный, «Блин» мелко затрясся, заскрежетал обшивкой и провалился между кронштейнами.
– Есть стыковка! – доложил Викинг. – Давайте к верхнему люку!
Нас не надо было упрашивать. Протиснувшись в узкую трубу стыковочного узла, Долговязый распахнул люк и первым заполз на станцию. Я выбрался следом за ним и с радостью увидел Паса.
– Оружия достать не смог, – виновато пожал он плечами. – Жаб блокировал оружейку.
– Хреново, – вылезая из люка, буркнул Викинг. – Где Рипли?
– Она с ним. Ну... Не по доброй воле.
– Вот барракуда, – сжал кулаки Долговязый. – Как его теперь брать?
– Рипли в огромной опасности, – добавил я. – Гибридный аппарат у Жаба только один, значит, ее он потащит в жидкостном. И Поганка ее убьет. А потом и нас, если Жаб захватит пульт управления.
– Только без паники! – на всякий случай предупредил Викинг.
На него никто не обратил внимания.
– Тихо! – прислушался Пас. – Включились насосы бокового шлюза! Жаб решил не драться, он уходит!
– За ним! – скомандовал Долговязый.
Все бросились к шлюзовой, а я спустился обратно в «Блин», чтобы помочь выбраться Молчунье. Добравшись до ходовой рубки, я глянул через акриловую поверхность и увидел Жаба. Он смотрел на меня. Зло смотрел, как смотрят цепные собаки на всех, кто проходит мимо. На нем был жуткий, изрезанный, искалеченный аппарат, к которому присоединялись баллоны с кислородом и водородом. В руках командира покачивался карабин среднего класса, а к каркасу короткой цепью была прикована Рипли. Судя по всему, она была без сознания, Жаб наверняка ей что-то вколол.
Секунду мы смотрели друг на друга, как когда-то я смотрел в глаза Кусту – словно шпаги скрестив. Но Жаб не стал растягивать этот момент – он поднял к плечу карабин и выстрелил в стыковочный узел. Незащищенная внешней обшивкой броня лопнула, и вода под огромным давлением устремилась внутрь, грозя затопить нас за какой-нибудь десяток секунд. У меня не было выбора – только броситься к хранилищу аппаратов. Но Молчунья по-прежнему была без сознания, и мне пришлось нести ее на руках до самого ящика. Там я сорвал с нее одежду, вспорол кинжалом вену на пояснице и уложил в «рассол». Только когда аппарат окутал ее мышечной тканью, я сам прыгнул в свободный ящик. Тут же прорвавшаяся вода смела все на своем пути, закружила нас, завертела. «Блин» отяжелел, оторвался от стыковочного узла и рухнул на дно. Я схватил Молчунью за каркас и вытащил наружу через пробоину.
Жаб и Поганка
– Эй, Копуха, здесь Долговязый! – услышал я тревожный голос в наушниках шлема. – Успели выбраться?
«Обижаешь, – ответил я жестом. – Ты же меня учил все делать быстро, но плавно».
– Добро. У нас тут мелкая неприятность. Жаб поубивал все аппараты на станции. В общем, выйти мы теперь не можем.
«Но у вас есть основной батиплан».
– Дикий и его затопил. «Подождите, дайте подумать».
Основная моя проблема состояла в отсутствии хоть какого-нибудь оружия. Я был уверен, что уроков Долговязого хватит для победы в стрелковой дуэли с Жабом, но что за дуэль, когда стрелять не из чего? Мало того, у меня было подавляющее превосходство в скорости передвижения, поскольку Жаб со своими баллонами выглядел неуклюже. Но без оружия и это превосходство мне никак не реализовать.
И тут я вспомнил, что не так все плохо.
«Так. Свой план я вам не скажу, потому что нас могут подслушивать. Со мной на связь тоже не выходите. Свяжитесь лучше с нашими на поверхности и сообщите о результате».
– Не выйдет. Жаб изуродовал радиорубку, – ответил Пас.
«Ладно. Тогда молчите и не мешайте».
Я отключил связь, уложил Молчунью на живот, чтобы дать работать жаберным крышкам, а сам врубил водометы и на полной скорости устремился в выбранном направлении. Только не за Жабом, конечно. Зачем я буду с ним связываться без огневой поддержки?
Огни станции остались позади, и меня окутал непроницаемый мрак. Сердце испуганно запрыгало, я зажмурился и сжал кулаки, но долго так двигаться было нельзя – надо было слушать сонар, чтобы не врезаться в дно, а временами поглядывать на показания приемника GPS.
Плыть пришлось долго, и я потерял всякий счет времени. Зрительные ощущения утратили смысл, я весь превратился в слух, отсчитывая интервалы между писком навигационных приборов. Они становились все короче и короче, а потом раздалось сплошное гудение, наподобие комариного звона. Я достиг нужной точки. Отключив звук, я вывел на дисплей показания компаса и сориентировался в пространстве. Хорошо. Теперь можно зажечь налобный фонарь – наверняка я обогнал Жаба достаточно, чтобы он не смог различить свет.
В голубоватом сиянии я различил то, что мне было нужно – станковый ракетомет наблюдательного поста. Десять снарядов малого калибра – вполне достаточный аргумент против среднего карабина. Теперь оставалось только ждать, когда Жаб дотащится сюда со своими баллонами. Я был уверен, что он не будет двигаться в темноте и я заранее увижу его по «светлячкам». Так и вышло – впереди забрезжило сначала красноватое марево, а затем, когда оно начало угасать, ввысь взвилась новая осветительная ракета.
Когда я разглядел Жаба и Рипли, они были от меня на расстоянии пятидесяти метров. В командира я сразу стрелять побоялся – от прямого попадания могли взорваться баллоны и ранить начальницу. Так что первой ракетой я прицелился в каркас Рипли, к которому крепилась цепь. Это было единственное место, куда я мог выстрелить, поскольку только металлический ранец способен удержать осколки ракеты.
Я навел ракетомет, но никак не мог нажать пусковую кнопку.
«Нет, надо подпустить чуть поближе», – мелькнуло у меня в голове.
Но тут же вспомнился наказ Долговязого, что выстрел нельзя затягивать. Быстро, но плавно. Я вдавил пусковую кнопку, и ракета белой спицей устремилась к цели. Взрыв, короткий удар компрессионной волной. Я открыл зажмуренные глаза и увидел, что мой выстрел точно попал в цель – угол каркаса на скафандре Рипли снесло, и цепь теперь не приковывала ее к Жабу. Кроме того, похоже, взрыв немного привел ее в чувство – самостоятельно включив водометы, она начала уходить вверх. Это было лучшим решением, теперь я мог стрелять без боязни ранить ее.
