Николай Гомолкo - Шестой океан
– Впереди метеоры,- сдавленным голосом доложил Олег.
Виктор и Денисов сорвались с кресел, но тотчас же были вынуждены лечь на них снова. Стучало в висках, кровь прихлынула к сердцу, заставила его сжаться, мелко задрожать. Проклятое ускорение! Оно сделало людей беспомощными, приковало их к креслам…
Виктору недоставало воздуха. Он судорожно хватался руками за грудь, пытаясь разорвать рубаху. Послышался его глуховатый, полный отчаяния крик:
– Все пропало. Гибель!..
Глава двадцать четвертая
Вот она – доселе неведомая человеку планета. Горизонт узкий, резко очерченный. Внизу каменистые острые пики гор, вверху и по сторонам – низкое траурное небо. Тишина. Спокойствие. Онемелость.
Роб заметил, как у него под ногами проплыл зубчатый гребень горы, и невольно содрогнулся. Скорость полета еще довольно велика. Стоит зазеваться – и тебя ждет гибель.
Включив моторчик, он свернул к широкой равнине, которую различил вдалеке.
Нужно было предупредить об опасности Поля. Роб оглянулся и едва не вскрикнул от неожиданности: Поля не было.
– Где вы, капитан? – быстро заговорил в микрофон Роб.- Я вас не вижу! Берегитесь: впереди гребень горы.
Поль не отвечал. Будь проклят этот пустынный каменный мир! Он коварен и жесток, равнодушен и холоден. На каждом шагу тебя подкарауливают неприятности.
Внизу, под ногами, молча проплывали цепи холмов, высокие волнообразные валы, черные расщелины провалов… Вот, наконец, и та широкая, пепельного цвета равнина. Роб резко затормозил. Минута – и началось свободное вертикальное падение. Ноги коснулись грунта. Путешественник облегченно вздохнул… Все же нельзя жить, когда ноги твои болтаются в пространстве.
Правда, сейчас под ногами Роба не песок и не глина, а сплошная каменистая плита. Не слышно ни единого шороха. Куда ни взглянешь – голые долины, мертвые равнины, застывшие плоскогорья. Небо черно и тоже мертво. Нигде на нем ни облачка, ни тучки. Кажется, что оно придавило голую планету. Солнце – огромное, огнедышащее – стоит низко над горизонтом. Тени от холмов, каменистых выступов и овалов цирков такие резкие и длинные, что кажутся черными зияющими провалами.
Высоко над головой висит далекая Земля. Родная, обжитая Земля! Там – зеркальные воды озер и морей, привольные голубые небеса с синеватыми облаками и сполохами зарниц, тенистые зеленые леса. Все – там…
Диск Земли огромный, зеленоватый, с едва размытыми краями. Здесь, в небе Луны, этот диск не всходит и не заходит. Только сияет заманчивым далеким светом, который тревожит и больно трогает душу. На Земле остались его дети и жена, их улыбки и слезы… Там есть далекие дороги, по которым можно идти бесконечно в поисках работы, уюта и – пускай призрачного,- но счастья…
Хотя Роб совсем обессилел, новизна только что открытого им мира манила и приказывала осваиваться в нем.
Интересно, как здесь можно передвигаться? Роб сделал усилие, и – вот чудо – какая-то сила перенесла его на добрых пять шагов вперед. Не следует торопиться! Ведь сила тяжести на Луне в шесть раз меньше, чем на Земле!
Удивительно легки движения рук. Ровно и мягко бьется сердце.
Роб сделал пробежку. Он мчался, как настоящий бегун на Олимпийских играх. Чтобы получить еще больший эффект, включил реактивный моторчик. Газовый поток подбросил его высоко вверх. Похолодело внутри. С замирающим сердцем Роб парил над безжизненной унылой долиной.
Впереди из-за горизонта показался длинный горный хребет. Черные глыбы камней – навалы в виде пирамид, башен, заостренных пик…
Как узок круг небосвода! Протяни руку – и, кажется, он прямо перед тобой. Где же Поль? Его не видно. Отстал? А может быть, разбился…
– Мистер Арноль! Мистер Арноль! Вы слышите меня? Я сделал посадку. Где вы? – заговорил в микрофон Роб.
Ответа не последовало. Ну вот, называется собрались вместе умирать. Судьба не переставала жестоко насмехаться над ними и в последние минуты жизни. Неужели он погибнет здесь, такой одинокий и несчастный?
Вдруг в наушниках что-то щелкнуло, зашумело. До слуха долетел невыразительный прерывистый шепот:
– Герои "Анаконды"… Телеграмму… Вы живы?..
Роб вздрогнул, насторожился. Говорила Земля! Она посылала тревожные вопросы в мрачную глубину космоса, требовала ответа. Еще несколько слов, незабываемых и дорогих. Говорили люди, они волновались, переживали, томились неизвестностью.
Затем далекие невнятные голоса замерли, и в наушниках снова зазвенела гнетущая тишина.
Вот и все! Он, Роб, больше никогда не услышит людских голосов! В последний раз Земля прощалась с ним.
Отчаяние и горе сжали сердце. Он умрет, и тело его будет лежать здесь вечно. Когда-нибудь, возможно, прилетят сюда люди и узнают о загадочной трагедии.
– Люди! Земля! Родина! Я – ваш сын! Не забудьте-в предсмертный час я думал о вас! – проговорил он с невыразимой тоской.
Могли ли его услышать там, на бледно-зеленоватом диске, который называется Землей? Конечно, нет! Мизерна сила электромагнитных волн его передатчика…
Измученный горестными раздумьями мозг и усталое тело требовали отдыха. Роб сел на большой валун и стал наблюдать за Солнцем. Оно плыло, клубилось огнем, но все усилия этого светила были напрасными: попрежнему черным и тяжелым был купол неба. Его как бы разделяла надвое большая светлая дорога – Млечный Путь. Ярко и неповторимо красиво светились Марс и Юпитер.
Сон сводил веки. Обогревшись, Роб совсем по-земному сладко захрапел.
***
Пробуждение было внезапным. Роб почувствовал, что все его тело сковал холод. Вокруг царили зеленоватые сумерки. Сияли крупные звезды. Ландшафт казался срисованным с какой-то романтической сказочной картины: ломаная линия небосвода, покатые стены скал, черные провалы ущелий, хаос камней – и все это залито ласковыми волнами скупого удивительного света.
Теперь Земля не была каким-то придатком неба – она светила ярко и ровно. Здравствуй, Земля! Ты светишь молчаливо и торжественно, будто стала в почетный караул близ своих сынов, осужденных на смерть.
Хотелось есть. Роб нашел ртом эластичную резиновую трубку, и несколько минут в его опустевший желудок вливалась живительная сладковатая жидкость. Чтобы согреться, он включил атомный нагреватель.
А теперь – в дорогу! Нужно искать Солнце. Где оно, в какой стороне? Вон ярко горит какая-то продолговатая звезда. Так это же вершина высокой горы! Так оно и есть: "звезда" с каждой минутой все уменьшалась и, наконец, совсем погасла.
Направление известно! Роб легко вскакивает на ноги и, сделав разбег, включает реактивный двигатель. Сразу в фантастическом свете ожило все вокруг. Роб до боли в глазах всматривается вдаль. Здесь нужно быть осторожным: один неверный шаг – и поминай как звани. Все дальше и дальше назад отодвигаются унылые щели, ущелья, отвесные скалистые кручи.
