Филип Фармер - Многоярусный мир. Том 1. Сборник фантастических произведений
В нескольких футах от бриллиантовой люстры Вала остановилась и сказала:
— Ну, мой безобразный братец! Похоже, ты выполнил свою часть сделки.
Он кивнул.
— Итак, где же находится космический корабль?
Теоторион шагнул вперед, надеясь, что Вала тоже сделает шаг. Однако, она стояла неподвижно, затем насмешливо сказала:
— Вход как раз в другом конце коридора, в розовой оправе зеркала. Ты мог бы пройти в него, оставив меня умирать… если бы знал! Ты безмозглая мерзкая тварь!
Теоторион зарычал и прыгнул на нее. Лувах выскочил из за укрытия и бросился было вперед, но столкнулся с Хрисендой. Вольф кинулся прямо к Вале.
Она пронзительно вскрикнула и вытянула правую руку, отведя ладонь под прямым углом к руке и направив жестко разведенные пальцы к потолку. Из ладони выплеснулся интенсивный белый луч не толще иглы. Вала повела рукой, луч скользнул по шее Теоториона и его голова свалилась. Какое-то время тело еще стояло, из шеи фонтаном била кровь. Потом труп рухнул на пол.
Почему Вала не убила и Вольфа крошечным лучеметом имплантированном в ладони, так и осталось тайной. Возможно, она хотела сохранить кого-нибудь в качестве будущей жертвы, которую можно поистязать, такое решение оправдывалось психологией Властелинов.
Вольф был беспомощен, в этот раз Вала была в этом уверена. Она шагнула к нему.
— Теперь я убью тебя, — сказала она. — Ты так опасен, что нельзя оставлять тебя в живых даже на секунду больше, чем необходимо.
— Я еще не мертв, — процедил Вольф.
Пальцы его сжались на голове Теоториона и он метнул ее в Валу. Затем вскочил на ноги и кинулся к ней зная, что у него нет ни одного шанса, но надеясь, что случится чудо и хоть на мгновение ее внимание отвлечется.
Вала подняла руку, чтобы отправить вызывающий ужас снаряд. Луч рассек голову, но половина все еще продолжала лететь к ней.
Однако луч был направлен к потолку и моментально перерезал золотую цепь. Полутонная люстра рухнула на девушку. Вольф был в атаке, когда это произошло. Он бросился на пол, спасаясь от луча — на тот случай, если она еще была жива. Вала пристально смотрела на него, глаза ее еще сверкали яростью. Но тело и руки ее были придавлены тяжестью алмазов, по полу растекалась кровь.
— Ты…победил…брат, — выдохнула она.
Хрисенда вышла из-за статуи и бросилась к Вольфу. Зарыдав она прильнула к нему. Он не мог ругать ее за это, но нужно было действовать.
Крепко обняв ее, он несколько раз поцеловал девушку и потом отстранил.
— Нам нужно выбраться отсюда, пока это возможно, — сказал он. — Нажми на третью горгулью с левой стороны на верхнем украшении зеркала.
Она нажала и зеркало повернулось, открыв проход. Вольф вскинул на плечо потерявшего сознание брата и двинулся к потайному проходу.
— Роберт! — позвала Хрисенда. — А как же она.
Он остановился.
— Что, «как она»?
— Неужели ты собираешься бросить ее здесь? Ведь она при смерти! Она же страдает!
— Ну и что? — ответил он. — Она это заслужила.
— Роберт!
Вольф вздохнул. Похоже, он снова стал настоящим Властелином, прежним Джадавином.
Он положил Луваха на пол и подошел к Вале. Она повернулась и ее рука освободилась, причем кусок отколотого алмаза упал на пол. Вольф прыжком подскочил к ней и схватил за руку в тот момент, когда из ладони сверкнул луч. Он выкрутил ей руку так сильно, что затрещали кости. Она вскрикнула от боли и умерла.
Направленный на Вольфа лазерный луч рассек ее надвое.
Вольф, Хрисенда и Лувах вошли на корабль. Звездолет поднялся по стволу пусковой шахты на самую вершину дворца. Стартовав, Вольф повел корабль к «вратам», укрытым в горах планеты темпосфуджеров. Только после этого у него нашлось время узнать, как Вале удалось выманить Хрисенду из постели и похитить ее из этого мира.
— Меня разбудил Гексакулум, — объяснила Хрисенда. — Ты спал, она — Вала — предупредила меня, что если я попытаюсь разбудить тебя, ты умрешь страшной смертью. Вала сказала, что только безукоснительно выполняя ее указания, я спасу тебя от смерти.
— Тебе следовало бы знать получше, — заметил Вольф. — Если бы она могла причинить мне вред, то давно бы это сделала. Но тогда ты слишком испугалась за меня, я понимаю тебя. Ты не осмелилась даже подумать, что она блефует.
— Да, мне хотелось закричать, но я боялась, что она осуществит свои угрозы. Я так боялась за тебя, что не могла даже думать. Поэтому я прошла через указанные ею «врата» — те, что ведут в нижние этажи нашей вселенной. Перед тем, как выйти, я по ее приказу отключила сигнализацию. Вала ждала меня в пещере у «врат», чтобы перенести в этот мир. Остальное ты знаешь.
Вольф передал рычаги управления Луваху, чтобы обнять и поцеловать Хрисенду. Она заплакала и глаза Вольфа также наполнились слезами. То были не только слезы облегчения, что он вернулся с Хрисендой, целой и невредимой, но и освободился от неимоверного напряжения, в котором жил последнее время, скитаясь по этой жестокой вселенной. Он плакал также по Вале и братьям, но не тем, которые хотели убить его, а тем какими они могли бы быть.
Теодор Старждон
КОГДА ЗАБОТИШЬСЯ И ЛЮБИШЬ…
В постели, рядом с ней, он был прекрасен.
Когда любишь, когда заботишься, когда кого-то боготворишь, то можешь наблюдать сон возлюбленного так же, как и его походку, жест, игру солнца на волосах, смех, как он пьет воду из чашки, даже когда не смотрит на тебя-даже неподвижность, даже сон.
Она наклонилась ближе, сдерживая дыхание, и посмотрела на его веки. Вообще, веки у людей бывают иногда полными, или набрякшими, или слегка покрасневшими-эти же были и тем и другим, но еще и прикрытыми. Если посмотреть пристальнее — там, где они изгибаются, — живет свет, словно крошечные копья, стоящие сомкнутыми радами.
Все так хорошо, настолько замечательно, что она позволила себе в восхищении усомниться в реальности этой действительности. Но одновременно у нее на мгновение возникло желание поверить себе самой, что это действительно реальность. Правда. Что наконец-то это произошло. Все, что прежде она имела от жизни, все, о чем мечтала, каждое ее желание-исполнялось, стоило лишь захотеть.
Появлялся восторг, гордость или удовольствие, от обладания новым даром, привилегией или предметом, впечатлениями: ее кольцо, шляпка, игрушка, поездка в Тринидад. И все же, каждый предмет преподносился ей (до сих пор) на блюде, называвшемся «да, ну конечно же». И разве она не хотела того? Но, теперь, он, величайшее из всех ее желаний, когда-либо существовавших.
Первое в ее жизни, ставшее необходимостью.
