Владислав Выставной - Ход мамонтом
И вскоре по всей окрестности на скалах, камнях, стенах полуразрушенных домов стали появляться удивительно похожие на оригиналы картинки из Акировых анимэ. Дети рисовали активно и с удовольствием. В этом их стремлении уже не было дикой стихийности взрослых Иеху. У последних рисование было лишь альтернативой разрушению, желанием испортить вещь, спрятав ее под изображением.
Дети же тщательно выводили понравившиеся им картинки. Они еще не понимали земных языков, но уже вливались в земную культуру. Потому, что и анимэ – всего лишь часть культуры Земли…
И это была первая победа.
…Как-то в беседе со своими программистами Акира обмолвился о том, что татуировки племени Иеху – не что иное, как некие зашифрованные послания, древние письмена.
И сразу же пожалел о сказанном.
Потому что на него разом насели истосковавшиеся по работе научники, особенно математик, лингвисты и те же самые программисты. Они подняли невероятный шум, и тихий рабочий кабинет Акиры превратился в некое подобие фондовой биржи в момент кризиса.
Ученых трясло: впервые со времен разгадки древнеегипетской письменности намечалось грандиозное открытие. Ученым было плевать на то, что общественность вряд ли оценит их работу и на то, что Нобелевский комитет, вместе со своей премией, наверняка, в полном составе прячется где-то в норвежских лесах.
Все это было чепухой по сравнению с перспективой обнаружить первую инопланетную письменность, узнать что-то путь о погибшей, но высокоразвитой внеземной цивилизации.
Под давлением научников Жеке пришлось напрячь все свои дипломатические способности, авторитет вождя и обаяние Санька, чтобы злые Иеху позволили сфотографировать рисунки на своих телах – которые еще не были скрыты более поздними «художествами» Акиры. Между прочим, оказалось, что ни один рисунок все-таки, не пропал. С разукрашенных воинов все символы были точно перенесены на тела подростков.
И теперь ученые сканировали в мощные компьютеры Стоунхенджа таинственные письмена, выстраивали их в разнообразном порядке, спорили до одурения и жгли перегруженные тяжелой работой процессоры.
Все-таки, Стоунхендж продолжал оставаться уникальным местом – тем, где – к счастью ли, к несчастью – удалось собрать лучшие умы человечества. Пожалуй, такого никогда еще раньше не было. Даже в американских секретных центрах, где создавалась первая атомная бомба, и куда свозили со всего лучших физиков, математиков, инженеров – исключая тех, кто в то время работал на нацистскую Германию или трудился в советских «шарашках».
Поэтому неудивительно, что спустя всего три недели дикого нервного напряжения, споров и мозговых штурмов удалось, наконец, уловить смысл древнего послания на человеческих телах.
… Бывший профессор Оксфордского университета Глен Миллер, руководитель группы математиков, пришел в офисную палатку к Тиму с охапкой бумаг. Он был в крайне взволнованном состоянии.
– Тим, – сказал Глен и закашлялся. Очки у него на носу запрыгали. Несколько листков упало на пол
Тим спокойно смотрел на происходящее. Он был уверен, что удивить его больше ничем уже невозможно. Время удивлять безвозвратно ушло вместе с прежней сравнительно размеренной и спокойной жизнью в том мире, где можно было по телефону заказать билет на самолет в любую точку земного шара. И что самое главное – действительно без проблем и даже с удовольствием туда добраться…
– Тим, – повторил Глен Миллер. – Мы закончили работу!
– Отлично, – спокойно сказал Тим. – Значит, водопровод, наконец, будет работать стабильно?
– Какой, к черту, водопровод?! – воскликнул Глен. Очки на его носу возмущенно подпрыгнули.
– Как это – какой, – удивился Тим. – Тот, который должна была наладить твоя группа. Или чем вы занимались целый месяц? Народ скоро завшивеет весь. А он, понимаешь, еще возмущается…
– Да погоди ты, со своим водопроводом! – простонал профессор. – Моя группа совершила такое открытие, что вы просто ахните!
– Угу, – кивнул Тим. – Вы чинили водопровод и открыли закон сообщающихся сосудов. Браво.
– Нет! – воскликнул Глен. – Мы расшифровали письмена Иеху!
– Бр! – мотнул головой Тим. – Что еще за письмена? Это индейские что ли? Что ж, это как нельзя кстати. Если вы этим занимались вместо починки водопровода…
– Да не индейские!!! – заорал профессор. – Письмена Покровителей!
– А, – просто сказал Тим. – Ну, так бы и сказал. Орать-то зачем?
Миллер отдышался, злобно раздувая ноздри и вращая выпученными глазами. Он знал, что Тим – умный человек, но он – чертов прикладник и с ним трудно говорить о высоких материях. Однако он же был единственным из руководства, способным оценить значимость открытия.
А открытие, вполне возможно, представляло собой и вполне прикладное значение.
– Вот, сказал, Глен, – раскладывая бумаги на столе перед Тимом. – Это знаки, это их соответствующее фонетическое значение…
Он посмотрел на реакцию Тима. Реакция была нулевая.
М-да. Этим впечатлением можно было произвести только на специалиста. Тим же думал о водопроводе.
– Объясняю, – несколько поникнув, сказал Глен. – Удивительным представляется тот факт, что на какой-то другой планете письменность строилась на тех же принципах, как, скажем, греческая или римская. Или же современная. Это не иероглифы. Это буквы. А это – цифры.
– Я потрясен, – ровно сказал Тим. – Дальше.
Профессора передернуло. Но он уже смирился с таким мерзопакостным отношением к науке и продолжил:
– Ладно, отброшу ряд интересных моментов и перейду к сути. Нам удалось сложить фрагменты в довольно складный текст. Несмотря на то, что Иеху тщательно соблюдали традицию переноса раскраски из поколения в поколение, несколько фрагментов, конечно же, пропали. Ну, или дикие животные съели носителя, кого-то унесла река – и так далее. Это, в общем, не важно, так как в целом картина довольно понятная. И поражающая воображение.
Итак, Иеху были высокоразвитой цивилизацией. Примерно как у нас…. Гм… Было недавно… Или даже еще более развитой. Картина развала и нашествия Покровителей аналогичная. Затем – ассимиляция с Покровителями и уход с разоренной планеты на новую…
Профессор сделал паузу, убеждаясь, слушает ли его Тим.
Тим слушал.
– А вот это… – сказал профессор, показывая Тиму на своих листках непонятные схемы и значки. – Это, уважаемый, знаете что такое?
– Ну, разумеется, нет, – ответил Тим, хотя по правде, схема напомнила ему центральный коллектор очистных сооружений. Он предпочел смолчать, чтобы не привести профессора в праведное научное негодование.
