Вячеслав Поляков-Прокопьев - Цивилизация из канализации
— От теории, разумеется, сразу перешли к практике, что и понятно, ведь курс большой, а времени — мало! Александру-Эдварду как мужчине было весьма лестно, что ему приходится обучать азам любви юную, совсем неопытную девушку… Впрочем, здесь всплывало одно интересное обстоятельство:
— да, с одной стороны Иззя совершенно неопытна, а с другой — у нее ведь уже были романы в теперь уже прошлой крысиной жизни. По ее собственному признанию, смешивать эти два опыта было никак не возможно. Они ни за что не желали ни складываться, ни наслаиваться, ни суммироваться, в общем, существовали независимо один от другого.
— Правда, некоторые разрозненные фрагменты все-таки переместились из одной жизни в другую, и получалось так, что они удачно дополняли друг друга, проецируясь на нынешнюю жизнь Иззи-Кристины. Как сказала она сама: «Ощущения накладываются, воздействие получается вдвое сильнее, отсюда и полученное удовольствие вдвое слаще!»
— Прошу прощения за пространные объяснения. Иначе нельзя. Надо разобраться обстоятельно. Не каждый день выпадает возможность пронаблюдать столь уникальное сочетание разума и тела, а ведь нам, людям, необходимо быть всесторонне подготовленными к различным перипетиям сосуществования с иными формами разума.
— Хотим мы того или нет, нам все одно предстоит осваивать космическое пространство, где придется встречаться с иными формами живых существ! Так не лучше ли уже здесь, в нашей планетарной колыбели, начать осваивать навыки, которые помогут нам выживать в далеких мирах в будущем?..
— За то время, пока я рассуждал, Константину удалось приготовить вполне сносный ужин. Выйдя на середину гостиной, он громогласно объявил:
— Ужин подан, господа! Прошу к столу!
После событий последних дней это приглашение прозвучало подобно райской музыке. Все были голодны настолько, что никого не надо было упрашивать отведать то или иное блюдо. Поначалу было не до разговоров.
Улыбаясь друг другу, все трое активно поглощали яства, расположившиеся на столе. Однако по мере наполнения желудков начали проявляться и первые признаки желания возобновить речевое общение. Проглотив очередную порцию красных креветок, Иззя-Кристи заметила:
— Константин, большущее тебе спасибо, ты не дал нам умереть с голоду! Ты — самый лучший парень, какого я знаю… Ну, если быть объективной до конца, по части «лучшести» ты, пожалуй, немного уступаешь Александру… Но!
— Если положить на одну чашу весов тебя как друга, а на другую — Александра как возлюбленного, то обе чаши, мне кажется, уравняются. Не стану скрывать, меня это не может не радовать.
Она встала, подошла к Константину и по-свойски поцеловала его в щеку. Тот покраснел и пролепетал нечто вроде:
— Не стоит благодарностей… всегда вам рад… приходите еще…
— А вот с этого места поподробней! — насторожился Александр. — Что значит «приходите еще»? Сначала она тебя поцеловала — я промолчал, потом она отблагодарила тебя очень признательным взглядом — это я тоже кое-как стерпел… но повторный поцелуй выведет из равновесия кого угодно! В конце концов, я тоже хочу поцелуев!
— Сначала приготовь ужин, угости ближних своих, глядишь, и тебя поцелуют. А может, и не только поцелуют… — лукаво парировала Иззя-Кристи.
Все трое дружно засмеялись. Было еще немало шуток и дружеских пикировок. Ужин закончился огромными порциями фруктового мороженного, благо морозильник у Константина работал исправно.
— Иззя-Кристи без напоминаний быстренько убрала со стола. Вот, что значит воспитание в многодетной крысиной семье! Константин, естественно, ей помогал, чем вызвал новую молчаливую вспышку ревности у своего друга.
— На сей раз Александр только сверкнул глазами в его сторону, но Константин сделал вид, что ничего не заметил. Оно и к лучшему: не буди лихо, пока тихо!
На стол была водружена старинная лампа с зеленым стеклянным колпаком, довершавшая антураж настоящего военного совета. Не хватало разве что карты с красными стрелками, указывающими направления главных и второстепенных ударов. Впрочем, отсутствие карты с лихвой компенсировалось красноречием основного стратега, то бишь Александра-Эдварда.
Обсуждение нового плана было в самом разгаре, когда зазвонил домашний телефон. «Странно, — подумал Константин. — Кто бы это мог быть?..»
Александр и Иззя внимательно прислушивались к его разговору с неведомым собеседником.
— Да, слушаю вас. Да, я. Здравствуйте, здравствуйте. Да, я узнал вас, разве можно было забыть такой ангельский голосок? Немного занят… Буду только рад! Конечно, можно, если желаете — прямо сейчас. Да, я с друзьями. Нет-нет, ничуть не помешаете!
— Будем рады вас видеть. Да, некоторых вы уже видели, с некоторыми еще не знакомы. — Продиктовав адрес, Константин добавил: — Ждем! Очень ждем!
— Интересно, кто эта дама, которая, к тому же, нас еще и знает? — с улыбкой спросила Иззя-Кристи, когда Константин вернулся к друзьям…
— Помните секретаря-референта из Управления делами Президента? Так это она и есть.
— Интересно, с чего это вдруг она звонит именно тебе?
— Сам не понимаю. Для меня это такая же загадка, как и для вас.
— Не темни, не темни! — сказал Александр. — Охмурил, значит, несчастную девушку… Если честно, это как-то странно — такая красивая девушка, и вдруг запала на тебя. Что-то здесь не так. Признавайся, подсыпал ей какого-то приворотного зелья в чай? Угадал?
— Как вам не стыдно! Она, в отличие от вас, увидела все мои скрытые достоинства, мой богатый внутренний мир, путь в который открыт не всем…
— Да что ты говоришь? Неужели такое возможно? — Смеясь, удивился Александр-Эдвард. — Хотя чудеса в природе и встречаются, но так редко, редко… Чтоб ты понравился такой сногсшибательной красотке, надо, наверное, не одной планете сойти со своей орбиты! Но… что случилось, то случилось. Лично я за тебя рад. Когда она обещала прибыть сюда, к нам?
— Через сорок минут.
— Отлично! Успеем поразмыслить над нашим военным планом.
Все склонились над столом, где Константин развернул несколько листов со схемами, по которым проводились тактические учения еще при старом военном режиме. Начался деловой разговор, обмен мнениями. Работа продвигалась успешно.
— Все было уже практически готово, когда в назначенный час раздался звонок в дверь. Константин открыл и, увидев улыбающуюся Полину, заулыбался в ответ. Его голос был сама любезность, когда он проговорил:
