Ната Чернышева - Это был просто сон...
— Я хочу вернуться домой, — сказала Ирина. — И только. Больше мне ничего не нужно…
Она помнила, что ее желания всегда сбываются. И потому верила, что вернется, вернется домой обязательно! И встретит Рустама с сыном. И все снова станет как прежде…
Иначе просто быть не может.
Не может быть…
Возле одной из клумб они встретили Алаверноша. Он возился с цветами, по своему обыкновению. Но при виде женщин поднялся и сложил руки жестом приветствия. Клаемь ответила тем же. Ирина опустила голову. Не хотела она ни видеть его, ни разговаривать с ним. Но его взгляд, словно высокоточный лазер, прожигал насквозь. Ирина не знала, куда деваться. Прямо хоть сквозь землю проваливайся…
— Ваш дом — здесь, — сказала Клаемь, продолжая прерванный разговор.
Алавернош вернулся к своим цветам, слава Богу. Ирина не представляла себе, что с ней стало бы, вздумай он заговорить с нею, пусть жестами, все равно. Или подойти ближе. Или…
— Клаемь, скажите. Ведь вы все знали, не так ли? С самого начала!
— О чем вы?
— Не притворяйтесь! — не сдержалась Ирина. — Все вы про меня знали. Потому и взялись меня опекать. Правда?
Клаемь помолчала. Потом сказала:
— Вам ни к чему в деталях знать то, что знаем мы…
— А я хочу знать! — яростно выговорила Ирина. — Я имею право знать все! Это моя жизнь, моя, а не ваша!
Клаемь покачала головой:
— Нет.
Ирина поняла, что не добьется никаких объяснений. И незачем даже начинать скандал. Толку не будет.
А по большому-то счету, не все ли ей равно? Клон.
Биоробот…
ГЛАВА 26. ЛАЗУРНАЯ ПОЛЯНА
Ирина смотрела на Лилайона ак-лидана и тихо злилась на себя саму. Ведь она, Ирина, пришла сюда с твердым намерением отказаться от дальнейшего лечения! Несколько дней назад с нее сняли полную ментограмму… то еще развлеченьице, можете поверить. А потом Ирина твердо решила — все, хватит, надоело. Отказаться от этого лечения, и все тут. Чтобы в жизни никогда больше этого ак-лидана не видеть, не слышать, не разговаривать и не соглашаться с ним.
Она полна была яростной решимости. И что же? От всей ее решимости не осталось и следа буквально за три минуты. Причем по собственной воле! Страшный он человек, кто бы там что ни говорил, страшный…
— Отказаться от терапии? — искренне изумился Лилайон ее словам. — С чего бы? Именно на середине курса!
— Не хочу, — кратко заявила Ирина.
— Почему?
Не хотелось вдаваться в подробности. Но ак-лидан ловко выведал у нее про тот разговор между а-дмори леангрошем и Клаверэлем барлагом. Спрашивается, зачем? Что он, на ментограмме не прочитал? Или после сканирования своими вопросами не мучил? Раздражение не утихало. Но бросить все, встать и уйти Ирина, хоть и хотела отчаянно, но отчего-то не могла.
— Я не человек, понимаете? — со злостью говорила она. — Клон, биоробот. И потому все это ваше лечение ни к чему. Зря возитесь.
— Поразительно, — воскликнул ак-лидан с нездоровым ликованием. — И вы в это верите?
— А вы нет? — дерзко спросила Ирина. — Ведь все, все же сходится. И мое появление на Анэйве. И похищение. И все то, что на Лиме было…
— Так. Давайте тогда по порядку. Вам кто эту дивную теорию преподнес? Насчет биоробота и клона.
— Как — кто? — удивилась Ирина. — Арэль Дорхайон. В разговоре со своим сыном!
— Арэль Дорхайон, — медленно повторил ак-лидан, нехорошо улыбаясь. — А кто он такой?
— Как — кто? Он же ваш а-дмори леангрош!
— Правильно, — сказал ак-лидан. — А-дмори леангрош. Управленец, политик, бывший военный. У которого в предках до ста сорок седьмого колена включительно ни одного ак-лидана не замечено. И вот его словам вы верите. А специалисту с многолетним стажем практической работы доверять не хотите. Чудеса!
Ирина упрямо молчала.
— И вы считаете, что у вас нет собственной воли, что все ваши поступки равно как и вся ваша память вместе с опытом, приобретенным на Анэйве, — результат психического кодирования?
— А что, нет, что ли? — упрямо буркнула Ирина.
Ак-лидан только вздохнул.
— Вы, наверное, тоже специалист в моей профессии, — сказал он с иронией. — Я смотрел ваши ментограммы. Все. Изучал их внимательно. Начиная с самой первой, которую с вас сняли тогда, когда вы объявились на Анэйве. И заканчивая недавней, которую получил от вас несколько дней тому назад. Разницу способен отличить даже самый нерадивый стажер, между прочим. А я, к примеру, уже давно не стажер. Я вижу больше! Скажу прямо, такой значительный прогресс достаточно редкое явление в моей практике. Мне случалось проводить адаптацию детей, пострадавших от гормона роста и психического кодирования. Поверьте мне, я знаю что говорю.
— Хотите сказать, что я — не робот?
— Выбросьте эту глупость из головы, — посоветовал ей Лилайон. — Выбросьте! Вы такой же робот, как и я сам. Вы бросились в озеро, разом преодолев психокод от Натален Магайон-лиа и директиву послания преступников, и все потому, что хотели спасти Арэля Дорхайона, ведь вы же понимали, чем ему это грозит. Вы спасали его жизнь по собственной доброй воле! А теперь вот сидите передо мной и отчего-то уверяете меня в том, что никакой собственной воли не имеете в принципе. Чудеса.
— Но… он сказал, что это тоже психокод. Когда я в озеро… что это специально было подстроено.
— Кто сказал? — уничтожающе поинтересовался ак-лидан.
Ирина промолчала.
— Вот что, — решительно заявил Лилайон. — Вам необходим активный отдых. Подальше от лан-лейрана и команды а-дмори леангроша. В каком-нибудь маленьком курортном поселочке, скажем, на берегу моря, дней двадцать, не меньше. И чтоб вас никто не тревожил и не волновал зря.
— Я не могу, я на работе! Меня не отпустят.
— Кто не отпустит?
— Раласву сэлиданум! Она такая… такая…
— Вот она и отпустит. Не беспокойтесь. Это уже не ваши заботы…
Лазурная Поляна — небольшое поселение, зажатое на узкой полосе суши между морем и горной цепью, отделявшей побережье от материка. Поэтому поселение вытянуто вдоль на несколько десятков километров. Добраться к нему можно морем либо по воздуху.
Никаких официальных зданий, клиник, центров, только частные домики и дворики, утопающие в зелени. Ирина даже удивилась немного. Вроде бы ее лечиться отправляли. Но, с другой стороны, курорт и смена обстановки — это тоже лечение… Один лишь взгляд на зеленые растения, от которых давным-давно отвыкла в лан-лейране, приносил душевное успокоение.
Ее встречали. Немолодая чернокожая женщина назвалась Минхай Нанпоркэ. Имя Ирины она уже знала. Ее дом располагалася у самого моря, украшенные вьющейся зеленью террасы нависали над самым пляжем. Песок на пляже переливался всеми оттенками синего, надо думать, именно из-за этого необычного песка поселок получил свое название…
