Артур Кларк - Большая глубина. Лунная пыль (романы)
Не меньше него были повинны в недосмотре Пат Харрис и главный инженер Лоуренс. Блестящий план, отличное выполнение, и всего лишь одна трещина. А больше и не надо…
Инженерный отдел Эртсайда продолжал работать вовсю, но отчаянная гонка с часовой стрелкой прекратилась. Теперь время позволяло изготовить макеты пылехода, погрузить их в море у Порт-Рориса и испытать разные решения завершающей операции. Советы — разумные и прочие — продолжали сыпаться со всех сторон, но на них никто не обращал внимания. Способ определен, и никаких поправок не будет, если не случится ничего неожиданного.
Через двадцать четыре часа после установки иглу приспособления были изготовлены и доставлены на место. Да, рекорд, но Лоуренс от души мечтал, что ему никогда не понадобится его превышать, как ни гордился он людьми, которые совершили этот подвиг. Инженерный отдел редко пожинал заслуженные лавры, его усилия воспринимались, как должное — как воздух, который подавали те же инженеры.
Теперь, когда все пошло на лад, Лоуренс ничуть не возражал против того, чтобы выступить, и Морис Спенсер был только рад ему помочь. Он давно ждал этого случая.
Кстати, если ему не изменяла память, впервые телевизионную камеру и интервьюируемого разделяло пять километров. При таком огромном увеличении картинка, понятно, слегка расплывалась, и малейшие толчки заставляли ее плясать на экране. Поэтому все на борту старались не шевелиться, а приборы и аппараты — кроме самых необходимых — были выключены.
Главный инженер Лоуренс стоял в скафандре на краю плота, опираясь на небольшой подъемный кран. Под стрелой крана висел широкий, открытый с обеих сторон бетонный цилиндр — первая секция колодца, который должен был пронизать лунную пыль.
— Мы все обдумали и решили, что это будет лучший способ, — сказал Лоуренс далекой телекамере (хотя слова его были в первую очередь обращены к людям, погребенным на глубине пятнадцати метров под плотом). — Этот цилиндр называется кессоном. Под действием собственного веса он легко погрузится в пыль, заостренная нижняя кромка войдет в нее, как нож в масло. Составим несколько секций и так доберемся до пылехода. Когда нижняя секция станет на его крышу, можно выбирать пыль, соединение будет достаточно плотным. И получится как бы колодец, шахта, которая соединит нас с «Селеной». Но это еще только половина дела. Потом надо накрыть колодец одним из наших герметических иглу, чтобы можно было пробивать крышу пылехода, не опасаясь потери воздуха. Думаю… надеюсь, что все это будет не так уж трудно.
Он помедлил, спрашивая себя, касаться ли других подробностей, которые делают операцию гораздо сложнее, чем она кажется на первый взгляд. Да нет, не стоит: кто в этом разбирается, сам поймет, а остальным это ни к чему, подумают, что он набивает себе цену. Пока все идет хорошо, незримые наблюдатели (по сведениям начальника «Лунтуриста», за ними сейчас следит около полумиллиарда телезрителей) его не смущают. Если же что-нибудь не заладится…
Главный поднял руку, сигналя крановщику.
— Майна!
Четырехметровый цилиндр начал медленно уходить в пыль; вот погрузился совсем, только самый край остался над поверхностью. Так, первая секция есть… Хоть бы и остальные оказались столь же послушными.
Один из спасателей осторожно прошел с уровнем в руках по ободу, проверяя, нет ли перекоса. Он поднял кверху большой палец. Лоуренс ответил ему тем же. Когда-то он не хуже любого монтажника владел языком жестов; умение в их профессии достаточно важное, так как радио могло подвести, к тому же каналы связи чаще всего были заняты более важными задачами.
— Приготовить вторую! — распорядился главный инженер.
Это будет уже посложнее: удерживать первую секцию неподвижно и присоединить к ней вторую так, чтобы не сбить наладку. По чести говоря, для такой работы нужно два крана… Ладно, рама из двутавровых балок, прилаженная над самой поверхностью моря, примет на себя часть нагрузки.
«Теперь только бы не промахнуться!» — мысленно взмолился главный инженер. Вторая секция оторвалась от саней, которые доставили ее из Порт-Рориса; три техника вручную выровняли бетонное кольцо, и оно повисло строго вертикально. Вот когда надо было помнить о разнице между массой и весом. Как ни мало весил качающийся цилиндр, его инерция была той же, что на Земле, и он мог расплющить зазевавшегося человека. Бросалось в глаза замедленное движение этой подвешенной массы. На Луне скорость качания маятника наполовину меньше, чем на Земле. Привыкнуть к этому неуроженцу Луны было почти невозможно.
Но вот вторая секция легла на первую, соединение готово, и Лоуренс снова командует: «Майна!» Сопротивление возросло, однако кессон под собственной тяжестью плавно ушел в пыль.
— Восемь метров есть, — сказал Лоуренс. — Уже больше половины. Давайте третью секцию.
Потом пойдет четвертая — и все. Правда, он на всякий случай заказал запасную секцию. Способность Моря Жажды поглощать арматуру внушала ему тревогу. Пока пропало лишь несколько болтов и гаек, но если с крана сорвется бетонное кольцо, оно мигом утонет. Пусть даже неглубоко (например, упадет боком) — и двух метров достаточно, можно считать эту секцию пропавшей. Спасать спасательное снаряжение некогда.
Третья секция погрузилась в пыль заметно медленнее. Ничего, лишь бы шла. Еще несколько минут, и они упрутся в крышу пылехода.
— Двенадцать метров, — внятно произнес Лоуренс. — «Селена», мы всего в трех метрах от вас, вы вот-вот нас услышите.
Они услышали. И насколько легче сразу стало на душе! Еще за десять минут до того Ханстен приметил, как кислородная труба подрагивает, соприкасаясь с опускаемым кессоном. Сразу было видно, когда кессон останавливался, а когда двигался снова.
Опять толчок, и одновременно с потолка посыпалась пыль. Трубы, по которым подавался воздух, торчали вниз сантиметров на двадцать, швы Пат обмазал быстросхватывающимся цементом, который входил в аварийное снаряжение любого космического корабля. Видимо, эта замазка теперь ослабла. Но мельчайший пылевой дождь, сочившийся сквозь щели, был слишком слаб, чтобы вызвать тревогу. Все-таки Ханстен решил обратить на него внимание капитана.
— Странно, — заметил Пат, глядя на конец трубы. — Этот цемент ничего не должен пропускать…
Он вскарабкался на кресло и тщательно осмотрел шов. Минуту помолчал, потом соскочил на пол. Пат был явно озабочен.
— В чем дело? — тихо спросил Ханстен.
Коммодор уже достаточно изучил Пата, он сразу понял, что случилось неладное.
— Труба ползет вверх, — ответил капитан. — На плоту кто-то работает очень небрежно. Ушла на целый сантиметр с тех пор, как я замазывал шов.
