Дэвид Вебер - Честь королевы
Хонор открыла капсулу жизнеобеспечения, и Нимиц с видом неохотного согласия прыгнул внутрь. Сейчас, правда, была не аварийная ситуация, и он неторопливо проверил воду, кормушку и устроил гнездо так, как ему хотелось. Потом он свернулся клубочком и взглянул на нее, издав негромкий предупреждающий звук.
– И ты тоже будь осторожен, – тихо ответила она, гладя его уши. Он закрыл глаза, наслаждаясь ее прикосновением, а потом она отняла руку и запечатала дверь.
* * *– БИЦ подтверждает оценки массы, полученные от модулей, мэм, – доложил Веницелос, встретив ее у лифта. – Корабль подходит с другой стороны планеты.
– Время прибытия?
– Он все еще в двух миллиардах километров, мэм, и держит ускорение в пределах пятидесяти g, скорее всего, чтобы избежать обнаружения. Основная скорость – пятьдесят девять с половиной тысяч километров в секунду. Если он сохранит нынешнее ускорение, то подойдет к Грейсону часов через восемь на скорости примерно семьдесят четыре тысячи.
Хонор кивнула, потом повернула голову, когда из лифта вышел кто-то еще. Это был коммандер Брентуорт, напряженно поздоровавшийся. На складе ему подобрали мантикорский костюм, и только грейсонские знаки отличия, нанесенные на плечах, выделяли его среди остальных.
– Еще есть время высадить вас на планете, Марк, – сказала она так, чтобы никто больше ее не слышал.
– Мой боевой пост здесь, мэм.
Улыбка у него была натянутая, но голос прозвучал с завидным спокойствием. В здоровом глазу Хонор засверкало одобрение, но она тем не менее продолжала настаивать:
– Может, ваш пост и здесь, но вряд ли мы в ближайшее время будем много устанавливать с кем-нибудь связи.
– Капитан, если вы хотите, чтобы я покинул корабль, можете отдать приказ. Иначе я остаюсь. Если вы ради нас собираетесь сражаться с этими фанатиками, то на борту должен быть хотя бы один грейсонский офицер.
Хонор собиралась сказать что-то еще, но закрыла рот и покачала головой. Она тронула его за плечо и отошла к астрогационному посту ДюМорна, чтобы посмотреть на его экран.
«Гнев Господень» – или «Саладин», как его не называй, – поддерживал ускорение на невысоком уровне, но это скорее всего была общая мера предосторожности. На нынешнем своем курсе он находился в сотне световых минут от Грейсона и более чем в сорока от звезды Ельцина, и на таком расстоянии ни один грейсонский прибор не мог бы различить его импеллеры.
Конечно, его капитан знал, что его ждут современные корабли, но он не мог видеть «Бесстрашный» и «Трубадур» на своих собственных приборах, да и надежно укрытые разведмодули он не заметит. Так что если он не знает их расположение, расстояние действия их приборов обнаружения и способность передавать информацию быстрее света – а знать это ему неоткуда, – то сочтет, что его не обнаружили.
Она потерла кончик носа. Учитывая разницу в массе, она бы действовала не так, но он явно выбрал осторожную тактику. К тому времени, когда корабль попадет в дальнюю зону действия приборов Грейсона, он уже будет на другой стороне Ельцина и, скорее всего, отключит при этом двигатели. Это продлит время полета, но подведет его к цели по баллистическому курсу. Без заметного гравитационного сигнала от импеллеров он приблизится на расстояние выстрела от Грейсона прежде, чем его заметят активные приборы.
Но она его уже видела. Вопрос был в том, что делать с этой информацией. Хонор нагнулась над панелью ДюМорна и набросала примерный более короткий курс. Он начинался у Грейсона и пролег вокруг планеты прямо внутрь проекции курса «Саладина».
– Стив, введи это и обработай, пожалуйста. Рассчитай максимальное ускорение по этому курсу. Когда мы попадем в поле действия его приборов?
ДюМорн начал расчеты. На ее глазах примерный курс превратился в законченный, и вокруг Ельцина появился гипотетический вектор.
– Он заметит нас примерно вот здесь, мэм, в ста тридцати пяти миллионах километров от Ельцина, через сто девяносто минут. У нас будет основная скорость пятьдесят шесть тысяч шестьсот шестьдесят семь километров в секунду. Он будет вот здесь – примерно в четырехстах девяноста пяти километрах от Ельцина и одном и трех десятых миллиарда от Грейсона по нынешнему курсу. Наши векторы сойдутся в двух и трех десятых миллионов километров от Грейсона через пять и двадцать пять сотых часа после этого. Конечно, мы исходим из предположения, что ускорение не изменится.
Хонор кивнула, соглашаясь с уточнением. Если что и было точно известно на этом свете, так это то, что ускорение «Саладина» не останется неизменным, когда он заметит «Бесстрашный» и «Трубадур».
– А если мы пойдем вокруг Ельцина прямо по продолжению их курса?
– Секундочку, мэм. – ДюМорн произвел еще несколько расчетов, и на его экране появился второй векторный вариант. – Так он нас заметит примерно в полутора миллиардах километров от орбиты Грейсона через двести пятьдесят минут. Скорость подхода будет сто сорок тысяч четыреста девяносто семь километров в секунду, и векторы пересекутся через сорок восемь минут после обнаружения.
– Спасибо. – Хонор сложила руки за спиной и пошла к командирскому креслу, обдумывая варианты.
Ни при каких обстоятельствах она не могла сидеть здесь и ждать появления врага. Если позволить «Саладину» столько времени наращивать скорость, то он будет иметь абсолютно все возможные преимущества для первого ракетного залпа и сможет безнаказанно пройти мимо Грейсона – и кораблей Хонор.
Чтобы избежать этого, Хонор могла напасть на него лицом к лицу, идя по курсу линейного крейсера ему навстречу. В таком случае «Саладину» от нее не уйти, но они сойдутся на большой скорости, и время сражения будет сильно ограничено. Они пересекут зону действия ракет за четыре минуты, а энергетического оружия – всего за семь секунд. «Саладину» придется принять бой, но его капитан может твердо рассчитывать на то, что бой будет короткий.
В качестве другого варианта Хонор могла построить собственную, более крутую параболу, внутри траектории «Саладина». У линейного крейсера все равно будет выше скорость в момент обнаружения «Бесстрашного» и «Трубадура», но они пойдут на сходящихся курсах, причем Хонор будет внутри. Ее кораблям придется пройти меньшее расстояние, и «Саладин» не сможет их подрезать, даже если переведет клин на полную мощность.
Проблема была в том, что это будет именно столкновение на сходящихся курсах, дуэль бортовых залпов. В ней линейный крейсер имел преимущество в виде более тяжелого вооружения, гораздо большего боезапаса, более прочных защитных стен. Сама продолжительность столкновения даст ему больше времени разнести «Бесстрашный» и «Трубадур» на кусочки… но и у них будет больше времени атаковать его.
