Кейт Форсит - Коготь дракона (Ведьмы Эйлианана - 1)
Мегэн и озерный змей завывали и покачивались друг перед другом добрых десять минут. Изолт посматривала по сторонам, на случай, если рядом кто-нибудь появится, но их никто не потревожил. Слушая зловещие завывания, Изолт подумала, что даже если поблизости кто-то был, он вряд ли решился бы подойти поближе.
Когда наконец странная беседа закончилась, узкое лицо Мегэн осветила радость.
- Пойдемте,- сказала она, поспешно подхватывая свой посох.
- И куда мы пойдем теперь? - сварливо осведомился Бачи.
- На поиски Изабо,- ответила лесная ведьма.
- Изабо умерла,- мягко сказала Изолт.
- О нет, она не умерла. На Изабо был мой знак. Озерный змей не причинил ей вреда.
- Но где же она тогда? Что произошло?
- Именно это я и пытаюсь выяснить,- сказала Мегэн, ее обычная угрюмость сменилась бурной радостью.- Должно быть, ей удалось бежать, иначе мы бы что-нибудь услышали. Все, что требуется сейчас,- это найти ее.
ИЗАБО ГОНИМАЯ
Холодная вода привела Изабо в чувство. Ее охватила паника, и она забилась, пытаясь освободиться от пут. Обнаружив, что путы не поддаются, она собрала всю свою волю и разорвала их. На миг она почувствовала, как мир вокруг нее сжимается, а душа превращается в твердый прозрачный камень, в котором отражаются вода, водоросли, слабый свет и подводные течения. Потом мир снова померк, в легкие хлынул жидкий огонь, а перед глазами завертелись разноцветные огни. Только боль в руке не позволяла ей потерять сознание, когда она барахталась, из последних сил пытаясь выбраться на поверхность.
Послышался громкий пронзительный звук, Высоко над головой она увидела длинную шею и крошечную головку озерного ули-биста. В воде отражался свет факелов - солдаты наклонились, глядя в воду. Охваченная ужасом, Изабо метнулась обратно, под
прикрытие позеленевших свай, потом поплыла, противоположном направлении так быстро и тихо, как только могла. Изуродованная рука мешала плыть. Она подумала об ули-бисте, скользящем в толще воды, и из горла вырвался всхлип. Через мгновение змей оказался прямо над ней - огромное извивающееся создание, с полной пастью мелких острых зубов. Длинная шея изогнулась, Изабо почувствовала, как его холодный бок коснулся ее кожи. Потом ужасные челюсти вцепились ее платье и потянули. Вода вокруг забурлила. На минуту Изабо потеряла дар речи, но потом с радостным изумлением осознала, что ули-бист тащит ее в безопасное место.
- Думаешь, он схватил ее? - донесся до нее голос одного из стражников. Другой с хохотом ответил:
- Ты посмотри на эту тварь! Думаешь, связанная девчонка сможет удрать от него? Нет, на этот раз она попалась, как пить дать, попалась.
Изабо устало улыбнулась и прижала болящую руку к груди, позволив озерному змею везти ее.
Долгие томительные минуты они плыли сквозь густой туман. Изабо пугалась малейшего шума. Она с трудом могла поверить, что ули-бист спас ее, и гадала, что он за это потребует. Она не знала языка озерных змеев и не смогла определить, понимает ли он ее мысленные сигналы. Может быть, его привлекли волны, которые разошлись по воде, когда она разорвала путы? Может быть, он просто не был голоден? Она молила Эйя, мать и отца всего сущего, спасти ее.
Озерный змей все плыл и плыл, рассекая густой туман. Казалось, этому не будет конца. Изабо погрузилась в полудрему, сквозь которую слышались голоса - Мегэн ругала ее, Искательница ведьм злобно ухмылялась и тянула за волосы, Старший Палач склонялся над ней, и от него пахло свежей кровью. Ее привел в чувство зловещий крик змея - чудовище выползло на берег и, наклонив голову, втащило ее на песок. Его крик был последним, что она слышала, прежде чем провалиться в долгий кошмар.
Следующие несколько дней растворились в мареве лихорадки. Ледяная вода, невозможность сменить одежду и пульсирующая боль в руке превратились в темноту и вихри пляшущих огней, который грозили унести ее. Но она понимала, что должна идти дальше. Главная Искательница может послать людей, чтобы отыскать ее кости, на нее может случайно наткнуться патруль. Она мечтала упасть и забыться в долгом, долгом сне, но продолжала брести вперед.
На следующий день ей удалось отыскать в лесу какие-то травы и съесть немного ягод. В голове стучало, к горлу подступала тошнота, но она упрямо шла вдоль ручья.
Речка выведет меня, твердила она себе. Скоро я буду в Тулахна-Селесте. Скоро я буду в безопасности.
Изабо слишком сильно лихорадило, чтобы она заметила, что больше не идет вдоль Риллстера. Там, где река петляла по широкой, постепенно понижающейся равнине, центр которой занимало озеро Тутан, Изабо брела вдоль стремительного ручья, пробирающегося сквозь густые заросли. Там, где Риллстер тек прямо на юг, русло ручья вело к востоку.
Однако с каждым часом Изабо становилось все хуже. Голова нестерпимо болела, единственное, о чем она помнила,- она должна переставлять ноги. Сначала правую, потом левую, потом снова правую. Она уже давно потеряла ручей и брела сквозь чащу, и в голове не было ничего, кроме мучительного стука в висках и шарканья башмаков. Настала ночь, потом день. Изабо лежала там же, где упала много часов назад, и талисман горел ничуть не сильнее, чем ее пылающий лоб. Ей казалось, что сквозь рой кошмаров, вьющихся вокруг нее, она видит несущегося к ней Лазаря. Ревел ветер, гнулись деревья, из темноты наплывали незнакомые лица, она была крошечной, словно горошинка, и большой, как целый мир. Тени метались, звуки смешивались, превращаясь в рев, цвета меркли и сливались в одно огромное пятно.
Она проснулась резко, как от толчка, и сразу почувствовала прохладу. Она лежала в темной комнате, а кто-то касался ее лица влажной тканью. Она попыталась что-то сказать, но губы запеклись, а язык напоминал ящерицу, свернувшуюся во рту. Человек, который за ней ухаживал, поднес к губам чашку с водой. Изабо жадно выпила. Ее тело казалось легким, как семечко одуванчика. Она попыталась поднять голову, но тут же уронила ее обратно на подушку.
- Эй, эй,- в его голосе слышался упрек.- Если выпьешь слишком много, может стать хуже.
Она снова ощутила боль, грызущую руку. Сквозь окровавленные бинты она увидела свои пальцы, чудовищно распухшие и воспаленные, и сердце отчаянно заколотилось об ребра. Предплечье уже начало опухать. Человек проследил ее взгляд.
- Да, дело плохо,- произнес он.
При этих словах она взглянула на него повнимательнее. Зрение постепенно прояснилось - только сейчас поняла, что существо, которое за ней ухаживало, не было человеком. В нем было не больше трех футов, с треугольной мордочки не сходило виноватое выражение - словно у кота, пойманного над миской сметаны. "Должно быть, это клюрикон",- подумала она. Он был одет в грубую одежду с чужого плеча. На шее у него висела всякая дребедень - ключи, дешевые кольца, пуговицы, крышки от чернильниц и детская ложечка. Все это сверкало и блестело, хотя в комнате царил полумрак. Скосив глаза, она разглядела его уши - большие, покрытые мягкой коричневой шерсткой, подвижные, как у эльфийской кошки. Если бы не уши, он был бы похож на малорослого и очень волосатого человека.
