Роберт Стоун - Дорога смерти (Обретение волшебства - 2)
Однако Мадх успел проникнуть туда первым. И он захлопнул его своей волей, словно крепостной решеткой, как раз вовремя, чтобы встретить сокрушительную силу вторжения нисташи.
- Еще лучше, дитя, - совершенно спокойно заявил Эмон Гёт. - Но я боюсь, ты не сможешь долго выдержать, защищая и свое орудие, и себя самого. И будь уверен, после того как я возьму то, что мне надо, я неспешно угощусь вами обоими под безлунным небом.
Брент не понимал смысла слов древнего нисташи. Он понятия не имел, как и от чего защищает себя Мадх. Индорец просто стоял рядом, но его челюсти дрожали от ужасного напряжения. Эмон Гёт тем временем продолжал разматывать свои повязки. Он уже обнажился до бедер, открыв свои сморщенные, почерневшие гениталии. Он был полностью поглощен этим занятием и по-прежнему не замечал, что в руке Мадха был зажат какой-то предмет.
Брент подумал, что если бы не шипы, эта штука смахивала бы на желудь. Они выглядели отвратительно острыми, как иглы, но если Мадх думает, будто кулак, полный иголок, - это оружие против нисташи, то он, видимо, просто сошел с ума.
Последняя повязка Эмона Гёта соскользнула с ног, и нисташи небрежно бросил на трон всю эту длинную кожаную сбрую. Его подданные тоже расстались со своими облачениями мумий. Брент огляделся, судорожно пытаясь отыскать путь к спасению, но они с Имбресс были окружены морем голодных, нагих живых мертвецов.
Внезапно Мадх вскинул руку вверх. Брент ожидал, что тот запустит свое шипастое оружие в Эмона Гёта, но Мадх просто резко сжал руку в кулак. Шипы глубоко вонзились в плоть индорца, один из них проколол кожу между большим и указательным пальцами. Кровь потекла по руке человека.
Секунду ничего не происходило. Мадх оставался на своем месте, дрожа всем телом, словно в припадке. Зубы чародея выбивали дробь.
Эмон Гёт медленно наклонился вперед, в его прищуренных глазах мелькнуло подозрение, что долгожданное пиршество украли-таки у него из-под носа.
А затем ударила молния.
Синие, зигзагообразные и короткие стрелы не вырывались из туч, но поднимались от черного камня под ногами. Словно исполняя жуткий, беззвучный балет, нисташи метнулись в разные стороны. Большинство избежало шипящих ударов с изящной легкостью, но нескольким не повезло. Там, где их коснулись молнии, плоть обуглилась и почернела, а четверо или пятеро, которым досталось больше других, извиваясь, упали на камни.
Похоже, одновременно произошло слишком много событий, чтобы Брент смог их воспринять. Рядом с ним одного из нисташи поразила молния, и его товарищи опустились вокруг него на колени, но не для того, чтобы помочь собрату, как вначале подумал Брент. Нет, они принялись прокусывать собственные губы и языки, пока не заструилась кровь. Затем один из живых мертвецов протянул свой зазубренный ноготь к языку умирающего собрата и царапнул его. Опытными пальцами они мазали кровью свои обнаженные тела и тело умирающего нисташи, что-то пели, рисуя древние письмена на своих ребрах и бедрах. Внезапно нисташи замер, и во тьме безлунной ночи Бренту показалось, что нечто парообразное поднимается от мертвеца к жадным ртам собравшихся вокруг него.
Но у Брента не было времени удовлетворять свое любопытство по поводу питания нисташи. В этот процесс было вовлечено только несколько десятков существ. Некоторые, достаточно дисциплинированные, чтобы сдержать голод, принялись вновь наматывать повязки, а иные, все еще обнаженные, бросились к своему оружию, видимо, собираясь пока воздержаться от пиршества ради нового кровопролития.
Когда первый из вооруженных нисташи достиг трона, Хейн наклонился и вытащил что-то из-за голенища своего сапога - стальную восьмидюймовую иглу с небольшим крестиком на конце, дававшим опору его пальцам. Убийца повернулся вокруг своей оси с грацией дикаря и в тот момент, когда на него прыгнул нисташи, стремительно вскинул руку вверх. Игла пронзила кожу живого мертвеца под подбородком, вонзившись прямо в мозг. Черная кровь хлынула из ушей и рта нападавшего, и он рухнул навзничь. Это зрелище оказалось слишком соблазнительным для нескольких его собратьев, они столпились над упавшим, чтобы украсть те усталые века, которые умирающий нисташи сам некогда украл у кого-то.
Брент обернулся и обнаружил то, что искал, рядом с одним из насыщающихся нелюдей: там лежало странное оружие на длинном древке. Решив испытать искривленное лезвие, он взмахнул им и аккуратно отсек голову прежнего владельца, затем удовлетворенно кивнул. Нисташи хорошо выбрали оружие.
И они умели им пользоваться. Обнаженный нисташи нацелился пронзить Брента вилкой своего оружия, бывший шпион едва успел увернуться. Нисташи вновь взмахнул древком, изогнутое лезвие свистнуло у головы Брента, но Имбресс успела ударить врага ногой по обнаженному колену. Раздался отвратительный треск высохших костей, нисташи рухнул на камни и стал жертвой группы сородичей, которые как раз покончили с предыдущей порцией.
Имбресс подхватила освободившееся оружие и заняла боевую стойку, спиной к спине Брента. Справа от них Хейн все еще сеял хаос, но первоначальная жажда крови оголодавших безумцев, кажется, улеглась, впрочем, как и молнии, которые теперь только изредка вырывались из каменного пола. Эмон Гёт выкрикивал приказания, поспешно восстанавливая свои повязки, и нисташи опять двинулись вперед.
А потом откуда-то сзади раздался крик - не странное шипение, издаваемое нисташи, а настоящий боевой клич, Брент уже слышал его однажды, возле Хаппар Фолли.
- Каладор!
Брент увидел, как у юго-восточной башни над толпой врагов взметнулся огромный меч, а вслед за ним блеснуло широкое лезвие топора.
- Пелл! - крикнул Брент, отпихнул с дороги ближайшего нисташи, схватил Елену за руку и потащил ее навстречу своим товарищам.
Последний, сильнейший удар молнии расколол воздух, за ним последовал оглушительный взрыв, сбивший с ног всех, кто находился на крыше, - и людей, и нисташи. Воздух наполнился дымом, более густым, чем туман, Брент лишь по счастливой случайности не выпустил руки Елены. Он рывком поднял ее на ноги и начал пробиваться между тел нисташи туда, где, как он надеялся, был юго-восток.
Когда дым стал рассеиваться, Брент оглянулся и увидел Эмона Гёта. Вождь живых мертвецов не преследовал их, а пытался оторвать своих подданных от их павших собратьев.
- Только смертельно раненых... - кричал он. Мадха и Хейна нигде не было видно.
- Брент!
Услышав крик друга, Брент повернул голову. Белфарский вор находился всего в нескольких ярдах от него, по бокам Марвика прикрывали Кэллом Пелл и тот гигантский воин, который так вовремя появился около Хаппар Фолли. Теперь нисташи были более осторожны, понимая, насколько они уязвимы без своих жутких повязок. Живые мертвецы отступили перед острой сталью людей, и через мгновение Бренту с Имбресс удалось присоединиться к товарищам.
