Александр Казанцев - Том (4). Купол надежды
– Так вот почему мы встретились на шоссе!
– Идиот! Если бы вы были так же догадливы и там!..
– Но разве комиссия долетела до Нью-Йорка?
– До него долетел этот Анисимов, а не оказался с вашей помощью среди всех на «Конкорде». Тогда было бы о'кэй!
– Мне не пришло это в голову, босс.
– Даже острые ножи тупеют, если их не точить.
– Я готов, сэр, быть ножом, мечом, кинжалом.
– Знаю. Потому и «подобрал» вас на дороге. Чтобы наточить.
– О'кэй, сэр!
– К делу. Вы читали статью профессора Тейлора, отца водородной бомбы, который утверждал, что ее можно украсть?
– Да, сэр. Но там говорилось, как сохранить материалы, из которых можно создать атомную бомбу.
– «Предупреждать» об этом все равно что указывать на такую возможность.
– Но, сэр, администрация после этой статьи, вероятно, приняла нужные меры. Сам президент… нераспространение…
– У нас было время, пока статья готовилась к печати. Ее можно было прочитать и до выхода в свет.
– Должен ли я понимать, что…
– Вы ничего не должны понимать. Только действовать, как укажут.
– Да, босс.
– Заполучить материалы для атомной бомбы, о которой болтал «папаша всеобщего уничтожения», оказалось возможным. Но этого мало. Нужны еще мозги, которые способны сделать из материалов действующую штуку. Они уже гостят у нас. Вам предстоит завернуть им их паршивые щупальца так, чтобы мозги сработали как надо. Словом, если вам не удалось взорвать город под ледяным куполом…
– Надо взорвать сам ледяной купол! – догадался Генри Смит.
– Вот вам и поручается обработать заполученных нами специалистов. Кстати, и вашего Анисимова тоже.
– Как? И он там? Зачем?
– Постарайтесь связать их всех троих одной веревочкой. И атомную бомбу с белковой тоже.
– О'кэй, босс! Можете положиться на меня. Я все устрою.
– У вас не будет другой возможности, парень, – зловеще напутствовал Броккенбергер. – Говорят, саперы и гангстеры не ошибаются дважды.
– Но где мне действовать и когда, сэр?
– А мы уже приехали, сын мой. Вот она, «вилла-гроб». Тиха как могила. И чтобы выйти из нее, надо… воскреснуть. – И Броккебергер снова затрясся в беззвучном смехе. – Пришлось одолжить ее для такого благого дела. Сейчас я дам приказ по радио своим паршивцам впустить вас. Вылезайте. О'кэй!
Генри Смит выбрался на шоссе.
Красный «ягуар» молнией метнулся с места.
Смит стоял перед калиткой тенистого парка, в глубине которого виднелась богатая вилла. Он рассматривал затейливую вязь железной решетки и размышлял над последними словами босса. Поворота с пути, на который судьба толкнула его, уже не было.
– Эй вы там, пошевеливайтесь, дьявол вам в глотку! – услышал он хриплый голос в репродукторе, вделанном в столб калитки. – Открыта ваша проклятая дверь. Толкайте.
Глава девятая. «Мозги на щупальцах»
Холл виллы был просторным двухсветным залом с прозрачным сводом. Внутренние галереи второго и третьего этажей изнутри охватывали холл. Широкая мраморная лестница разделялась на втором этаже надвое. Внизу по обе ее стороны стояли беломраморные статуи Афродиты и Дианы.
Пол был устлан дорогими коврами. Бесценные вазы, японские, китайские, индийские, стояли вперемежку с разностильной мебелью и говорили скорее о расточительности, чем о вкусе. И все это в чрезмерном количестве. Гигантский холл при всей его претенциозности чем-то напоминал типичный для Америки универсальный магазин, и все, что находилось в нем, казалось выставленным на продажу.
Белый концертный рояль «Стейнвей» стоял особняком, выделяясь неожиданным пятном.
Доктор Стилл уже приготовил его для артиста, поднял крышку, напоминающую крыло огромной белоснежной птицы.
Анисимов уселся в мягкое кресло, нежно обнявшее его со всех сторон.
Несмотря ни на что, он готов был слушать музыку и не позволял себе упасть духом.
Оба же его товарища по заключению после «обеда с выстрелами» пребывали в подавленном состоянии.
– Однако вы, сэр, с характером, – не то с восхищением, не то с укором заметил Анисимову профессор О'Скара, когда они вставали из-за стола, отведав наскоро приготовленных овощных блюд.
Солнце. уже не заглядывало через узкие и высокие, как в средневековом замке, окна. В восточных небо приобрело фиолетовый оттенок, а в противоположных – отражало закатную зарю.
– Что-то запаздывает наш артист, – сказал профессор О'Скара, вставая. – Пойду сообщу ему о сегодняшнем аншлаге.
И, солидно шагая, благообразный, но понурый, он удалился в боковую дверь.
Ждали его долго. Доктор Стилл нещадно курил сигарету за сигаретой, обдавая Анисимова табачным дымом. Николай Алексеевич старался не морщиться. Оба молчали.
Наконец появился О'Скара, медлительный, даже чуть торжественный.
– Увы, джентльмены, – сказал он, опускаясь в кресло. – Концерт, очевидно, не состоится.
– Отчего же? – огорчился Анисимов.
– Наш виртуоз «перебрал», как сказал бы сам об этом, если бы мог говорить. Он находится в весьма плачевном состоянии. И даже потерял свой автомат.
– Что? – вскричал Стилл. – Где автомат?
– Я нашел его на пороге спальни Джо, поднял и…
– Где же он? Где? – вскочил Стилл, глаза его лихорадочно блестели.
– Я положил оружие под подушку Джо. Хорошо, Гарри не заметил. Он пристрелил бы беднягу.
– Гангстер – бедняга! А мы? Не понимаю вас, профессор, – возмутился Стилл, с размаху снова опускаясь в кресло. – Вы отказались от оружия, которое могло вернуть нам свободу! Вы умалишенный!
– Не горячитесь, доктор Стилл. Я не мог взять оружие, ибо это повлекло бы кровопролитие, что противно божьей воле.
– А держать нас – это с ведома господа бога?
– Доктор Стилл, я уважаю ваши убеждения и рассчитываю на то же с вашей стороны.
– Даже если это лишает меня свободы, которую я мог бы обрести с оружием в руках?
Анисимов внимательно присматривался к своим коллегам и наконец решил вмешаться в спор:
– Джентльмены, я сожалею, что концерт не состоится.
– Да, сэр, концертант мертвецки пьян, – подтвердил профессор О'Скарра.
– Но не заменить ли нам музыку беседой?
– Я готов. Но только после того, как выясню, где теперь автомат! – живо отозвался Стилл.
Он почти бегом выскочил в дверь, куда перед тем уходил О'Скара. И уже через минуту вернулся:
– Там горилла-Гарри. Он приводит в чувство своего напарника. И страшно ругался, увидев меня. Мог бы пристрелить. Честное слово!
