Джек Вэнс - Дворец любви. Умы Земли. Большая планета
— Но наши вьюки, наш багаж… И зипанготов еще не кормили, на ваших болотах им негде пастись.
Офицер поднял руку, и четверо солдат выступили вперед.
— Возьмите животных, накормите и вычистите их, смажьте потертости, обмойте и перевяжите ноги. Поставьте в стойла, — Он повернулся к Клайстре, — Ваш багаж в безопасности. На Болотном острове нет воров. Здесь живут только торговцы и ремесленники. Грабеж не в их привычках.
Лорд Виттельхэтч оказался краснолицым толстяком, добродушным и раздражительным. Он был одет в белую рубашку, расшитую лягушками, красный жилет, голубые штаны в обтяжку и черные сапоги. Он носил золотые серьги, пальцы его были украшены металлическими перстнями. Он встретил гостей, сидя в парадном кресле, куда, очевидно, только что втиснулся, ибо все еще фыркал и пыхтел, устраиваясь поудобнее.
Офицер, почтительно поклонившись, представил Клайстру:
— Путешественник с запада, милорд.
— С запада? — Виттельхэтч прищурился и погладил один из подбородков. — Насколько мне известно, воздушное сообщение прервано, и нам придется восстанавливать линию. Как вам удалось переправиться?
Когда Клайстра объяснил суть дела, Виттельхэтч взорвался:
— Ах, негодяи! Постойте, но мы можем приобрести дурную славу из-за такого соседства!
— Мы хотим продолжить путешествие, — со сдержанным нетерпением сказал Клайстра, — Ваш офицер порекомендовал монорельс.
Виттельхэтч немедленно обрел деловой вид.
— Сколько вас?
— Восемь человек и багаж.
Виттельхэтч повернулся к офицеру:
— Как ты думаешь, Озрик, пять одиночных и грузовик?
— Багажа немного. Лучше два грузовика и два одиночных. И проводника: они не умеют обращаться с тележками.
— Куда вы направляетесь?
— Как можно дальше на восток.
— В Миртлисс. Очень долгое путешествие — плата сверх обычной. Если вы купите тележки — девяносто унций железа. Если наймете — шестьдесят, плюс плата проводнику, плюс компенсация за обратный рейс порожняком — еще десять унций.
Клайстра вежливо кивнул и сбил арендную плату до пятидесяти унций. Вдобавок Виттельхэтч получал зипанготов, но зато проводнику платил он.
— Ты поведешь эту партию, Озрик?
— С удовольствием.
— Хорошо, — сказал Клайстра, — Мы отбываем немедленно.
Ветер наполнял паруса, и колеса тележки легко скользили по монорельсу, полудюймовому канату из белой болотной веревки. От Города-на-Болотах дорога вела с дерева на дерево, через топи к скалистой равнине, проходя всего в шести футах над базальтовыми зубьями. Через каждые пятьдесят футов в землю были вкопаны мачты с захватами, поддерживающими монорельс. Они были сделаны так хорошо, что тележки проносились мимо креплений, не останавливаясь ни на мгновение.
Озрик вел первую тележку, Клайстра — вторую. Затем шли два трехколесных грузовика с багажом: едой, одеждой, металлом, витаминами Бишопа, туристским снаряжением Фэйна и всяким хламом, оставшимся от солдат Бьюджулэйса. На первом ехали Элтон, Мотта и Вайли, на втором — Бишоп, Пианца и Нэнси. Фэйн в одиночной тележке замыкал колонну.
Исследуя свое средство передвижения, Клайстра понял нежелание Виттельхэтча расставаться с ним даже временно. Деревянные части тележки были так точно подогнаны, что механизм работал не хуже своих металлических собратьев с Земли.
Большое колесо было собрано из семи частей, тщательно притертых друг к другу и отполированных до блеска. Ножка сиденья была когда-то суком, росшим непосредственно из пола. Веревки, управляющие парусами, сходились к передку тележки. Здесь же, почти на уровне пола, располагались педали, напоминающие велосипедные. Они позволяли преодолеть самый крутой подъем и служили двигателем в безветренную погоду.
Около полудня рельеф изменился. Холмы стали выше, и путешественникам пришлось остановиться и перегрузить тележки на следующий уровень монорельса.
В конце дня они заночевали в свободном коттедже около станции и на следующее утро перевалили через горы, Озрик назвал их Виксильским хребтом. Монорельс шел через узкие долины от утеса к утесу, иногда облака закрывали от путников землю. Тележки проносились через впадины со страшной скоростью, благодаря силе инерции, и замедляли ход только у следующей вершины, и тут уж приходилось пускать в ход паруса и ноги, чтобы перевалить через нее.
Вечером третьего дня Озрик сказал:
— Завтра в это же время мы будем в Кристиендэйле.
— Народ там недружелюбный?
— Напротив.
— Кто правит ими?
Озрик напряженно задумался.
— Вы знаете, когда вы спросили меня, я вспомнил, что никогда не слышал о правителе или правителях Кристиендэйла. Они, наверное, сами управляют собой, если их жизнь можно назвать управляемой.
— Сколько займет дорога от Кристиендэйла до Миртлисса?
— Никогда не ездил этим маршрутом. Он не очень приятен. Иногда Реббиры спускаются из Гнезда, чтобы грабить путешественников. Так что, несмотря на усилия Служителей Фонтана, дорога небезопасна.
— Что лежит за Фонтаном Миртлисса?
Озрик презрительно махнул рукой:
— Пустыня. Земли пожирающих огонь дервишей, отщепенцев, говорят, там появляются вампиры.
— А потом?
— Горы Пало Мало Се и озеро Бларенгорран. Из него берет начало река Мончевиор. Она течет на восток, и вы можете проплыть часть пути на лодках. Я не знаю, как далеко, нижнее течение реки мало исследовано.
Клайстра подавил вздох. Когда они достигнут Мончевиора, им останется всего тридцать девять тысяч миль пути.
Ночью начался дождь, и не было спасения от ветра.
Продрогшие и мокрые, они встретили серый рассвет. Дождь прекратился на некоторое время, хотя тучи висели так низко, что, казалось, их можно достать рукой. Забравшись в тележки, они поставили паруса на самый малый и отправились в путь.
В течение двух часов они неслись вдоль горного кряжа. Ветер толкал их в спины, шипел и свистел. Внизу гнулись и трещали деревья, летели листья. Слева от них была темная, заполненная испарениями долина, панораму справа скрывал туман. Зато когда они пересекли кряж, их глазам открылась чудесная картина: зеленые холмы, леса, блестящие озера, большие каменные замки.
Озрик посмотрел на Клайстру и показал вниз:
— Долина Галатундин. Под нами Гибернская Марка. Герцоги, рыцари и бароны — и все воюют друг с другом. Здесь тоже опасно путешествовать.
Ветер все усиливался. Раскачиваясь из стороны в сторону, тележки неслись на восток со скоростью шестьдесят миль в час. Если бы не благоразумно убранные паруса, скорость была бы еще больше.
