Мэрион Брэдли - Призрачный свет
— Я всегда говорил тебе, что если будешь пользоваться не только пятью известными чувствами, а подключишь и другие, то получишь лавину дополнительной информации. Я терпеливо ждал, давая тебе возможность самой отдать книгу. Правда, не поздно сделать это и сейчас. В голосе его прозвучала надежда.
"Он победил и наслаждается моим унижением". Труф начинала охватывать злость к этому наглому, самодовольному мерзавцу. Вместо того чтобы признать свою вину, он смеялся над ней.
— Где "Страдающая Венера"? — прервала его Труф.
— Прямо перед тобой, — невозмутимо ответил Пилгрим. — Я снял с нее копию пару дней назад. Помнишь, я сказал тебе, что у меня есть копировальная машина? Забыла? А сделав копию, я положил книгу на место. Несколько часов "Страдающей Венеры" в твоем тайнике не было, а ты даже ничего не заметила. Признаться, обнаружив книгу под бельем, я сначала подумал, что ты хочешь в ближайшее время уничтожить ее. Это было бы справедливо, книга не принадлежит тебе. Ты не пользовалась ею из скромности, у меня же этого качества нет. Врата должны быть открыты, и не только потому, что так хотел наш отец, а потому, что я хочу возглавить дикую охоту на тех, кто не признает себя рабами сидхе.
— Торн хотел не этого, — выкрикнула Труф.
— Что я слышу? — усмехнулся Пилгрим. — Наша сестричка вспомнила своего милого папочку. Кровь взывает? Жаль, что ты унаследовала от него всю его застенчивость. Надежды оправдал только я, его сын.
— Ну, допустим, ты унаследовал его работу, — возразила Труф. — Ты даже похож на него. Проводить свои идиотские ритуалы ты можешь сколько угодно, но результат у тебя будет нулевой, — крикнула Труф. Полмесяца этот подонок делал из нее дуру, играл с ней, как кошка с мышью. Эта мысль была Труф невыносима.
— Ты желаешь зла своему ближайшему родственнику, — покачал головой Пилгрим. — Прискорбно видеть такое негуманное отношение среди почтенного семейства Блэкбернов. Нет, дорогуша, все сработает, и ты это прекрасно знаешь. Ты чувствовала это, и ты, любовь моя, будешь тем ключом, который мне так необходим. Не моя, а твоя сила поможет приоткрыть завесу.
Труф испуганно уставилась на Пилгрима.
— Ты сошел с ума, — прошептала она.
Пилгрим вздохнул.
— Мне, может быть, не стоило бы так откровенничать, но я устал и хочу спать. Ты все время забываешь, моя дорогая свихнувшаяся на рационализме сестренка, что магия — это наука. Так говорил Торн, говорю я, и, Господи помилуй, в этом даже Майкл уверен, и только ты остаешься тверда как камень. Ну нельзя же быть такой твердолобой, — с сожалением произнес Пилгрим.
Он замолчал, потянулся и посмотрел на Труф невинными глазами. В этот момент Труф почти ненавидела его. Она внезапно заметила, что Пилгрим на глазах молодеет, превращаясь в озорного, задиристого мальчишку. Таких превращений она не видела в Джулиане.
Но Пилгрим и Джулиан — одно и то же лицо, разве не так?
— Как гласит наука, — продолжил Пилгрим, — ни одно действие не остается без последствий. Какова методика, таков и результат. Говоря проще, врата можно открыть только при трех условиях. Первое — проведение ритуала в его мельчайших деталях, а он у меня есть. Второе условие — знание места, где находятся врата. Судя по твоим увлекательным записям, ты, как и я, знаешь это место. Старый Элкана Шейдоу только слегка, самую малость, приоткрыл врата. Мы же вышибем их с петель. И третье условие — врата открываются по зову стража врат.
— А этим человеком был Эллис, — вставила Труф. — В вашем круге истины роль стража врат исполнял Эллис, он сам говорил мне это в первый день, когда я сюда приехала.
— Нет, милая моя, не Эллис, — улыбнулся Пилгрим, и Труф совершенно неожиданно почувствовала, куда он клонит. Хотя Пилгрим и сумасшедший, он прав. Только она может открыть врата, между ней и блуждающей по Вратам Тени магией установилась некая связь, которую Труф почувствовала с первого дня пребывания в поместье. Но она была еще слепа, по собственной глупости и упрямству не прислушивалась к своим чувствам.
Она поверила им только сейчас, когда стало поздно.
— Если бы ты взяла на себя труд прочитать кое-что из моих записей, когда обшаривала мою комнату, — пояснил Пилгрим, — ты бы сразу обо всем догадалась. Неужели ты всерьез подумала, что мне нужна твоя дилетантская биография Торна Блэкберна? Да стоило мне только захотеть, я бы нанял лучших частных детективов и раскопал о Торне все. Правда, я и сейчас знаю о нем несравненно больше, чем ты можешь предположить. И давно уже знал. Уловив в глазах Труф сомнение, Пилгрим продолжил: — Очень маловероятно, дорогая моя, что ты знаешь самые важные факты из биографии Блэкберна. Известно ли тебе, что Торн был двоюродным братом Катрин? А как ты отреагируешь, если я скажу тебе по секрету, что и Джордмэйны, и Блэкберны были потомками Шейдоу? Следовательно, и мы с тобой тоже ими являемся. Торн приехал сюда потому, что знал, где находятся врата. Он искал и нашел твою мать, потому что знал — его сила, сила сидхе, должна смешаться с силой человека, только тогда врата откроются. Торн не был сыном Эдварда Блэкберна, последний только усыновил его. Мать Торна была известной колдуньей, а дед его — магом. Интересно? — спросил Пилгрим. — А вот еще интересней — в некоторых кругах до сих пор считают, что только колдовство матери Торна избавило Англию от немецкого вторжения. Говорят, что после того, как Гитлер решил оккупировать Англию, на него напал беспричинный страх и он отказался от своей затеи. Еще будучи малышом, Торн участвовал в ритуалах, которые проводила его мать. Она была человеком, причем таким, который может требовать к себе почтения, а отцом Торна был сидхе, один из светлых богов.
— Зачем ты все это мне рассказываешь? — спросила Труф.
— Просто потребность перед кем-нибудь высказаться. Пей вино, — сказал Пилгрим. — Иными словами, с наследственностью у Торна было все в порядке, но подвел пол — врата поддаются только женщине, так было с начала сотворения мира. Например, невесте старого Элканы Шейдоу, девушке из индейского племени тагхана. Эта земля — ее наследство. Поэтому Торн нашел Катрин и привез сюда, во Врата Тени. И он знал, что по всей логике его дочь будет стражем врат. Торн был нетерпелив, он попытался открыть врата и сразу обнаружил свою ошибку — в отсутствие стража врат выходящая из них сила убивает. И она убила твою мать, а ты осталась сиротой. Вторично экспериментировать Торн не стал, он испугался. Я же не боюсь. — Пилгрим допил вино.
Абсолютная связность и логичность повествования Пилгрима позволяла поставить ему безошибочный диагноз — параноидальный бред. Но кого и зачем Пилгрим пытается ввести в заблуждение?
