Владимир Ильин - Куб со стертыми гранями
Кто-то из моих бывших “подопечных” очень хотел причинить боль “эдукатору Теодору”.
Что ж, Он этого добился.
Но пусть Он не думает, что ему удастся уйти безнаказанным и на этот раз. Потому что я сделаю всё, чтобы найти Его, и когда я найду Его, то применю к этому мяснику самый древний воспитательный метод. Тот самый, который вытекает из пословицы “Горбатого могила исправит”…
Обезображенное лицо моей девочки вновь появляется перед моим мысленным взором, и мне кажется, что раньше я где-то уже видел нечто подобное. Лицо девочки, убитой маньяком. И, по-моему, то убийство тоже было совершено в парке, только не Центральном, а… Ну да, в Парке забав и развлечений…
Ну же, Теодор, напряги свои извилины, ведь остается совсем чуть-чуть, чтобы вспомнить всё остальное!..
Тяжело дыша, я стискиваю до боли в пальцах штурвал турбокара, словно это глотка моего злейшего врага — Его глотка… Мне надо сейчас обрести воспоминание о том, чего не было в этой, но было в другой, предыдущей реальности.
И неимоверным усилием воли мне удается это сделать.
Зацепкой служит одно и то же странное словосочетание, которое некто из моих бывших подопечных то и дело вставлял в свою наукообразную речь.
“Объективно, а не философски говоря”…
Он и употреблял-то этот образчик натужного юмора ученых мужей по той причине, что сам принадлежал к числу последних.
Маньяк с ученой степенью…
Теперь, когда прорыв в отмененное прошлое состоялся, мне становится легче вспоминать и другие детали. Словно в плотине пробили брешь, и в нее под чудовищным давлением устремился поток воды, все больше расширяющий дыру и становясь всё неудержимее и обильнее…
Подожди, но ведь где-то совсем недавно я уже слышал эту присказку. Кто же это был?
Ах да, это тот самый тип с солнцем вместо лица, который выступал на конференции Меча и которого Ятаган представил как Ника (боже, как давно это было!)… Кстати, если перевернуть его псевдоним — а это явно был псевдоним, не такой дурак Ятаган, чтобы светить своего тайного агента, действующего в Когниции, даже перед нами, своими соратниками, — то получится “Кин”.
Значит, моего придурка звали Кин… Фамилии его, правда, я не помню начисто. Так же, как и других данных о нем…
Но ведь ты знаешь, от кого можно получить эти данные!
Я набрал на пульте код вызова. Мне долго не отвечали. Наконец, на экране появилось лицо Ятагана. Оно было заспано и помято.
— Что-нибудь стряслось, Теодор? — осведомился он, разглядев меня после того, как протёр хорошенько глаза.
— Да, — сказал я. — Стряслось… Мне нужны данные о том самом Нике, который выступал вчера на конференции.
— Чшш! — прошипел он, оглядываясь по сторонам. — Ты с ума сошел, нельзя же в открытом эфире…
— Плевать я хотел на вашу конспирацию! — взорвался я. — Слушай, Ятаган, этой ночью маньяк, в поисках которого сбилась с ног вся полиция, расправился с моей четырнадцатилетней дочерью!.. И я знаю, что этим потрошителем был тот самый тип, которого ты представил нам под именем Ник!.. И ты должен — да-да, должен — сказать, где я смогу найти его!..
— Что-о-о? — протянул мой собеседник. Судя по всему, мои слова его окончательно привели в чувство. — Ник — маньяк?!.. Почему ты так в этом уверен, Теодор?
— Это долго объяснять, — процедил сквозь зубы я. — Я просто знаю это, вот и всё!..
— Кончай орать, Теодор! — вдруг прошипел сердито мой собеседник. — А то перебудишь у меня весь дом!.. Ты сейчас просто в шоковом состоянии, вот тебе и мерещатся всякие глупости! Я тебе настоятельно советую: езжай домой, проспись, а завтра мы с тобой потолкуем… на свежую голову…
— По-твоему, я совсем сбрендил? — рассердился я. — Никакие это не глупости, поверь мне, Ятаган!.. Я почти двадцать лет работаю с отъявленными негодяями и научился доверять своей интуиции!.. И я уверен в причастности Ника к гибели моей Кристины!..
Мой собеседник неуловимо переменился в лице. Видимо, он принял для себя какое-то решение.
— Что ж, я тебе искренне соболезную, Теодор, — проговорил он. — Смерть ребенка — это, конечно, большое горе… Я тебя понимаю… Но ты не просто отец и гражданин, Теодор, ты служишь Мечу, а это, согласись, накладывает на тебя определенные обязательства, какими бы неприятными для тебя они ни были…
— Что ты имеешь в виду? — ошеломленно спросил я.
Ятаган отвел взгляд в сторону.
— Дело, Теодор, — глухо сказал он. — На первом месте у нас, служителей Меча, должно быть дело, которому мы посвятили себя, а не переживания и эмоции, вызванные стрессами в личной жизни…
И тут я понял его.
— Ты… ты хочешь сказать, что если даже Ник и есть тот самый злодей-невидимка, который охотится по ночам на девочек и женщин, то ты его не выдашь правосудию?
— Ты правильно меня понял, Теодор. Этот человек нужен Мечу.
— Даже если он — серийный убийца? Даже если он — не человек, а маньяк?!..
Ятаган усмехнулся.
— У каждого есть свои недостатки, — цинично сообщил он. — Кто из нас без греха, а, Теодор?.. Разница лишь в тяжести этих грехов. Пойми ты, чудак, Ник — единственный, кто вскрыл существование Когниции и проник в нее!.. И в его лице мы лишимся источника весьма ценной информации.
Я стиснул зубы и досчитал в уме до десяти. Потом — до двадцати. Наконец, судорога отпустила мое сердце …
— Ладно, — тяжело дыша, сказал я. — Я тебя понял, Ятаган. Ты не хочешь выдавать этого сумасшедшего мерзавца ни мне, ни полиции… Ты так дорожишь им, что не хочешь потерять его… Пусть будет по-твоему… Но тогда выполни мою другую просьбу, дружище Ятаган.
— Какую? — спокойно осведомился он.
— Дай мне регр, — сказал я. — Хотя бы одноразовый, мне и одного раза хватит!..
Он укоризненно покрутил головой.
— Эх, Теодор, Теодор, — проворчал он. — За кого ты меня принимаешь, Теодор? За наивного простачка?.. Думаешь, я не догадаюсь, как ты собираешься использовать регр, если я дам тебе его?
— Я всего-навсего хочу спасти свою дочь! — стараясь, чтобы мой голос звучал твердо, произнес я. — Даю тебе честное слово, что и пальцем не трону этого придурка!.. Я даже не собираюсь переноситься в тот момент, когда он напал на нее, поверь мне!.. Я перехвачу Кристину задолго до этого момента — и тогда она будет жива! Ты веришь мне, Ятаган?
Некоторое время он разглядывал меня очень пристально. Потом медленно покачал головой из стороны в сторону.
— Но почему? — вскричал я. — Почему ты мне не хочешь поверить?!..
— Потому что ты не сможешь сдержать себя, Теодор, — спокойно сказал мой собеседник. — Потому что я и сам бы на твоем месте не смог сдержаться…
И экранчик погас.
Я еще посидел немного. Потом что было сил вдарил кулаком по штурвалу.
