Роберт Хайнлайн - Миры Роберта Хайнлайна. Книга 15
Я позвонила хозяину дома, сказала ему, что оставлю ключи в холодильнике, но отключать его не буду, чтобы не испортились оставшиеся там продукты.
Одного Фоссет не знал — я ни за что не отказалась бы от этой встречи: имя и адрес были те самые, что Босс велел мне запомнить незадолго до своей смерти. Раньше это мне не приходило на ум, потому что он не сказал, зачем я должна запомнить эту информацию. Вот и разберемся!
ГЛАВА 28
Дверь кабинета украшала скромная табличка: «Файндерз, инк.». И чуть ниже — «Специалисты по межпланетным проблемам».
Сидевшая за столиком в приемной девица прищурилась и процедила сквозь зубы:
— Только тебя тут и ждали. Проваливай, тут для тебя работы нет. Было местечко — вот меня взяли, ясно?
— Сомневаюсь, что ты тут долго продержишься. Могу я видеть мистера Мосби?
Она неторопливо разглядывала меня.
— Шлюха, что ли?
— Благодарю за комплимент. Ты где волосы красила? Скажи адресок. А теперь слушай. Меня послали сюда из офиса «Гиперспейс лайнз» в Лас-Вегасе. Каждая секунда обойдется твоему боссу в кругленькую сумму. Не исключено — из твоей зарплаты. Меня зовут Фрайди Джонс. Доложи обо мне.
— А вот мы проверим, — выдавила она, залившись злобным румянцем.
Резко нажав кнопку на крышке стола, она проговорила в микрофон:
— Фрэнки, тут какая-то деваха явилась. Треплет всякое. Говорит, будто ее из «Гипо» в Лас-Вегасе прислали. Брешет наверняка.
— Проклятье! Сколько раз я тебе говорил, чтобы ты так не обращалась ко мне на работе! Впусти ее немедленно!
— Как-то мне не верится, что она от Фоссета. Хочешь надуть меня?
— Заткнись и впусти ее!
Она отложила микрофон в сторону.
— Посиди тут. Мистер Мосби на конференции. Когда он освободится, я скажу тебе.
(Стыдно врать! Не говоря о том, что я прекрасно слышала, что говорила она, я слышала и ответы Мосби — со слухом у меня все в порядке и даже более того.)
— Он тебе не так сказал.
— А? Откуда ты знаешь, что он мне сказал?
— Он велел тебе не называть его «Фрэнки» на работе и впустить меня. Ты с ним препиралась, а он велел тебе заткнуться и впустить меня. Так что я пошла. И не советую тебе меня задерживать.
Она даже рта закрыть не успела.
Мосби было лет пятьдесят, но выглядеть он старался на тридцать пять. На нем был дорогой модный костюм. Широкая, до ушей, улыбка обнажала превосходные зубы. Глаза у него были холодные и неприветливые. Он широким жестом указал мне на кресло.
— Что это вы так задержались? Я сказал Фоссету, что хочу видеть вас до полудня.
Я поглядела на свой перстень-часы, потом — на его настольные часы.
— Двенадцать ноль четыре. За час я проехала четыреста пятьдесят километров по подземке, да еще шаттлом. Что, вернуться в Вегас и попробовать добраться быстрее? Или сразу к делу перейдем?
— Я просил Фоссета позаботиться о том, чтобы вы уехали из Вегаса десятичасовым экспрессом. Ну ладно. Похоже, вы ищете работу?
— С голоду пока не помираю. Мне сказали, что вам нужен курьер для задания за пределами Земли.
Я достала копию моего послужного списка и подала ему.
— Если я — то, что вам надо, расскажите, что за работа. Послушаю и скажу вам, интересует меня это или нет.
Он пробежал глазами листок.
— Судя по моей информации, вам очень нужна работа, и вы таки умираете с голоду.
— О, да — за пять минут до ленча я всегда жутко хочу есть. Посмотрите, там ранжирование моей зарплаты есть. Но ее можно пообсуждать, я согласна. Но только в плане повышения.
— Вы просто потрясающе самоуверенны!
Он еще раз поглядел в послужной список.
— Как поживает Толстопуз?
— Кто, простите?
— Тут написано, что вы работали на «Систем энтерпрайзис». Вот я и спросил: «Как поживает Толстопуз?» Толстопуз Болдуин.
(Это что, проверка? Неужели все, что произошло после завтрака, только на то и рассчитано, чтобы окончательно разозлить меня? Если так, то ни хрена у него не выйдет.)
— «Систем энтерпрайзис» возглавлял доктор Харли Болдуин. Никогда не слышала, чтобы кто-нибудь называл его Толстопузом.
— Да, пожалуй, он в своем роде доктор, это вы правы. Но в деловом мире его кличут Толстопузом. Ну, и как он поживает?
(Держись, Фрайди!)
— Он умер.
— Знаю. Интересно было, знаете ли вы. В нашем деле, знаете, не обходится без всяких обманщиков. Ладно, ближе к делу. Вернее — к телу. Давайте-ка поглядим на вашу кенгурушку.
— Прошу прощения?
(Где же мы засыпались, Фрайди? А… Да нет, с той бандой покончено, со всеми до одного — так, по крайней мере, считал Босс. Но это же не значит, что не было утечки информации еще до того, как мы с ними покончили. Не важно как, но это произошло. Собственно, Босс это предполагал…)
— Фрэнки, мальчик, если вы собираетесь меня раздеть, имейте в виду, что ваша крашеная блондиночка за дверью все слышит и, скорее всего, записывает.
— О нет, она не слышит. Ей даны инструкции на этот счет.
— Я уже видела и слышала, как она выполняет ваши инструкции. Ей, например, запрещено называть вас «Фрэнки» на работе, однако она это делает. Послушайте, мистер Мосби, вы перешли к делам строжайшей секретности в обстановке, далекой от секретности. Если вы желаете, чтобы она участвовала в переговорах, пусть она придет сюда. Если нет, то отключите связь с ней. Мне нужна гарантия полной безопасности.
Он нервно забарабанил пальцами по столу, резко встал и вышел в приемную. Дверь была не совсем звуконепроницаемая. До меня доносился звук их голосов. Ругались, естественно. Вернувшись, выглядел он несколько взъерошенным.
— Она пошла на ленч. Все. Давайте перестанем препираться. Если вы — та, за кого себя выдаете, то есть Фрайди Джонс, известная также под именем Марджори Болдуин, и ранее работали на Толсто… на доктора Болдуина, ответственного директора «Систем энтерпрайзис», значит, у вас имеется искусственно созданная полость под пупком. Продемонстрируйте мне ее. Докажите, что вы — это вы.
Я ненадолго задумалась. Требование подтвердить свою личность — вполне логичное требование. Отпечатки пальцев — чушь собачья, по крайней мере, в профессиональных кругах. Теперь было ясно как белый день, что наличие у меня полости для переноса капсул с секретной информацией не было тайной за семью печатями. Босс так мне и говорил. Пользы больше в ней не было никакой — разве только для того, чтобы доказать, что я — это я.
— Мистер Мосби, вы выложили тысячу долларов за беседу со мной.
— Вот именно! Но пока, кроме упрямства, от вас ничего не добился.
— Прошу прощения, но до сих пор ко мне никто не обращался с подобной просьбой. Это был секрет. Так я, по крайней мере, думала. Но, по всей вероятности, это больше не секрет, раз вы об этом знаете. Для меня это означает одно-единственное: для секретных заданий я больше не гожусь. Так что, если та работа, которую вы мне хотите предложить, подразумевает мой пупок, вы бы лучше подумали хорошенько. Секрет, о котором немножко знают, — это все равно что немножко беременная девушка.
