Александр Беляев - Ариэль
— За последнее время, Эллен, вы не спускаете с меня глаз. Уж не влюблены ли?
Девушка смутилась, потом как будто даже рассердилась и ответила:
— И не думала. Это вам только кажется.
— Что кажется? Что вы влюблены в меня? Этого я и не утверждаю. Но что вы как-то особенно поглядываете на меня, это факт.
«Ну, подожди же, я тебе отвечу!» — подумала Эллен и сказала:
— В этом, может быть, вы и правы. Дело в том, что вы чем-то напоминаете мне Тонио Престо.
Престо смутился в свою очередь. «Не прочитала ли она адреса на конверте? Кажется, я забыл однажды на столе. Нет, она этого не сделает. Эллен слишком мало интересуется мною, чтобы читать мои бумаги».
— Вот как! — воскликнул Престо, уже овладев собою. — А вы напоминаете мне, как две капли воды, одну знакомую… У вас большое воображение. Этак вы, пожалуй, вообразите, что я и есть Тонио Престо.
Эллен рассмеялась и воскликнула:
— Ну, мое воображение не столь велико. Таких чудес не бывает.
Престо вздохнул с облегчением, но после этого разговора стал как-то более задумчив и осторожен в разговорах с Эллен.
Настроение его снова изменилось. Он, видимо, нервничал. Еще чаще ходил в почтовую контору. Часто Эллен слышала его нетерпеливые шаги по комнате. В сад он почти не выходил.
В эти дни он ожидал окончательного ответа по своему делу от адвоката Пирса. Пирс уже сообщил Престо, что после того, как губернатор, прокурор и прочие участники прощального ужина прибегли к помощи доктора Цорна, чтобы изменить свою внешность, проект закона о лишении подобных лиц имущественных прав был взят обратно. Вся эта история была придумана хитроумным Пирсом. Его же агенты доставили Тонио и чудодейственные порошки Цорна, получив их каким-то неведомым путем — вероятно, через подкупленных слуг Цорна.
«Я не сомневался в том, что законопроект будет взят обратно, — писал Пирс. — Таким образом, главное препятствие устранено, и остается лишь формальное установление идентичности вашей новой личности с прежним Престо. Доказать это будет не трудно. Победой является уже то, что суд признал вашу доверенность на ведение судебных дел и этим самым как бы признал вашу дееспособность и правоспособность…»
Теперь Пирс употреблял свое влияние и связи на то, чтобы суд скорее назначил дело к слушанию и чтобы «все сошло гладко».
И вот настал день, который остался памятным для Престо и Эллен.
ЗНАМЕНАТЕЛЬНЫЙ ДЕНЬУтром в кухню, где была Эллен, вошел почтальон и сказал:
— Примите телеграмму мистеру Антонио Престо.
Эллен с изумлением посмотрела на почтальона и ответила:
— У нас не живет Антонио Престо.
Почтальон пожал плечами, посмотрел на телеграмму и протянул ее Эллен.
— Адрес указан точно. Смотрите сами.
Эллен прочитала адрес.
— Да, — сказала она, — адрес наш, но Антонио Престо у нас не живет. Очевидно, телеграфная ошибка. — И протянула телеграмму почтальону.
Почтальон взял, еще раз пожал плечами и вышел.
Через окно его увидел Престо и окликнул:
— Алло! Кому телеграмма?
— Антонио Престо, — ответил почтальон.
— Давайте сюда. Я Антонио Престо.
Почтальон подошел к окну с озадаченным видом.
— Да… — замялся он. — Но мне сказали, что в этом доме не проживает Антонио Престо. И потом… если это тот Антонио Престо, которого знает вся Америка, то вы, мистер, не очень-то похожи на него. — И почтальон в нерешительности вертел телеграмму в руке.
— Давайте, давайте! — с нетерпением воскликнул Престо, протягивая руку. — Вы доставили телеграмму по адресу, адресат принимает ее, чего же вам еще нужно?
— Но вот мисс сказала… — все еще колебался почтальон.
Престо выхватил у него телеграмму, моментально вскрыл и прочел:
«Решение суда вашу пользу поздравляю Пирс».
— Отлично, — весело сказал Престо. — Не беспокойтесь. Телеграмму вы вручили адресату. Сейчас распишусь… Вот вам за доставку на дом и за хорошие вести.
И Престо протянул почтальону вместе с распиской десять долларов.
Почтальон расцвел улыбкой, поблагодарил, пожелал всяческих благ и бодро зашагал в обратный путь.
— Победа! — не удержавшись, воскликнул Престо, потряс телеграммой над головой, сделал пируэт, повернулся и увидел
Эллен, стоявшую в дверях его комнаты с расширенными от удивления глазами и побледневшим лицом.
— Зачем вы это сделали? — глухо спросила она.
— А вы все видели и слышали? Что я такое сделал, мисс Эллен?
— Зачем вы приняли телеграмму на имя Антонио Престо? Зачем вы обманули почтальона?
— Я не обманул его и принял телеграмму потому, что я и есть Антонио Престо.
— Этого не может быть.
— А между тем это факт! — весело воскликнул Престо.
— Тогда, значит, вы обманули нас, меня и дядю, называя себя мистером Смитом?
— Да, в этом я виноват. Особенные обстоятельства вынудили меня к подобному поступку. Не осуждайте меня, пока не выслушаете моих объяснений. Когда вернется из обхода мистер Барри, я расскажу вам все.
Эллен ушла в кухню с хмурым лицом, не сказав больше ни слова. Все это было слишком необычно, переворачивало все Представления о жильце. Многое из того, что она говорила мистеру Смиту, не решилась бы сказать Престо. Она вспоминала все свои разговоры с ним, вспоминала, как иногда сурово обходилась с неудачливым журналистом. Потом она начала успокаивать себя: «Нет, это же не тот знаменитый Антонио Престо, которого она знала по экрану. Вероятно, однофамилец, быть может, родственник…» Сомнения и любопытство одолевали ее так, что в этот день у нее работа валилась из рук.
Когда она с тряпками и швабрами в одной руке и ведром воды в другой явилась в комнату Престо, то вид ее был очень смущенный. Как теперь обходиться с этим новоявленным Престо? Она уже не сказала ему, как обычно: «Теперь уходите-ка, не мешайте!» — а посмотрела на него почти с виноватым видом и пролепетала:
— Мистер… Престо! Пройдите, пожалуйста, в сад…
— Сейчас! — ответил Престо. — Одну минутку… — Он что-то быстро строчил на телеграфном бланке.
Эта случайная задержка рассердила Эллен. Ей показалось, что Престо нарочно задерживает ее, важничает. И она хороша! Словно заискивает! И, уже с обычной суровостью, она сказала:
— Мне же надо убирать!
— Вот и все! — сказал Престо. — Простите, что задержал вас. Пойду я не в сад под сосну, а, с вашего разрешения, на почту. Пип! — окликнул он собаку. — Идем гулять!
Сенбернар, давно заглядывавший в комнату, весело залаял и запрыгал.
