Гайворонский Борисович - Незваные...
– Интересный какой, как черепашка маленькая… Или крабик. Может, это телефон какой-то новый или часы? Он открываться должен как-то, видишь тут…
– Вижу, но как? Может, на палец надеть? На мой как раз будет…
И надел. Перстень пришёлся впору для среднего пальца правой руки. Смотрелся недурно, но излишне массивно. Для какой-нибудь гламурной персоны с глянцевой обложки – как раз, а для такого парняги, как Серж, – просто «западло».
– Дай мне примерить! – загорелась Марина.
– Да куда тебе? Ну на.
Украшение перекочевало в девичьи руки, а затем было надето также на средний палец, хотя великовато было бы и для большого.
Марина взвизгнула и затрясла рукой, как ужаленная. Она закрутилась волчком на месте, пытаясь снять перстень. Полеха бросился к ней, почему-то перепугавшись до смерти, – в голове его промелькнула дурацкая мысль, что «краб» ожил и укусил Марину. Снятый перстень полетел на пол. Покрутился на месте и застыл. Девчонка ошалело смотрела на него и потирала ладонь, словно ей больно.
– Что это было? – испуганно произнесла она.
– А что было, Мариш, что случилось? Дай посмотрю…
– Да нет, ничего, Серёж… Просто…
– Ну-ка, покажи!
Он взял её ладонь в свою и обследовал палец, на котором только что побывал «краб». Ничего, никаких следов, укусов, ожогов.
– Он зашевелился как-то…, и кольцо сжиматься стало.
Серж кинулся к перстню, присел перед ним на колени и, не касаясь его руками, всмотрелся. Колечко ещё торчало секунду, но было маленьким, в размер девичьих пальчиков, затем вдруг расширилось до прежнего диаметра, пискнуло и убралось в своё ложе.
По телу пробежали мурашки, Полеха увидел, как волосы на руках встали дыбом.
– Ну и хрень… Да что же это за чудо такое, майн гот?! Сроду такого не видал. А ты? – он обернулся к стоящей столбом и потирающей палец Марине.
Вопрос был риторическим. Никто из них ничего не понимал и не имел представления о природе таинственного предмета.
«Какие, к чёрту, телефоны четыре десятилетия назад?! – думал Полеха. – А почему, собственно, четыре? Может, этой штуке тыща лет, а то и не одна. Кого же они тогда грабанули? Может, музей какой? Наверняка сами даже не успели врубиться, какую цацку хапнули. Да, конечно! Мне бы Шурша сказал, если б знал. Хапнули, скинули в заначку и рассмотреть наверняка не успели даже…»
– Значит, он автоматически меняет размер под хозяина. Так получается? – встал с колен Сергей.
– А откуда она у тебя?
– Он, она… Что же это за чертовщина? Пойдём покурим пока, а эта хрень пусть полежит тут.
– Пойдём.
Выйдя на балкон и закурив, Серж обнял Марину за плечи и прижал к себе.
– Марин. Я клад нашёл в одном подвале. Человек хороший подсказал. Дал наводку, а сам помер. И вот среди всякого прочего там эта штуковина лежала. Даже две, как близнецы. И ещё была одна вещичка… Сейчас докурю и покажу. Тоже какая-то не такая.
– А что за клад? Древний?
– Да как тебе сказать? Зарыт-то он был и не так давно, а вот предметы некоторые, к примеру, этот, – он мотнул головой в сторону комнаты, где случился инцидент, – могут быть и древними.
– А что там ещё было?
– Золото, камушки.
– Вот это да! Так ты богач ко всему прочему?
– К какому прочему?
Марина обвила его за талию, кошкой вынырнула из-под обнимающей её руки и оказалась между перилами балкона и Сержем. Заглянула в глаза.
– Ты мой принц. Граф Монте-Кристо.
– Похоже на то, – улыбнулся «граф» и поцеловал свою «графиню». – Пойдём, покажу.
Усевшись за стол в кухне и попивая кофе, оба разглядывали не менее подозрительный, чем краб-перстень, предмет. Он действительно очень напоминал жука, особенно сейчас, лёжа на полированной мраморной поверхности кухонного стола. Только пришлось подложить под его «брюшко» коробок спичек, поскольку торчащее снизу кольцо делало жука неустойчивым. Марина вскочила и побежала в другую комнату, кинув на ходу «я сейчас». Через мгновение она листала том Альфреда Брэма «Насекомые» и приговаривала:
– С детства хотела стать биологом, зоологом… Бабочек на иголки сажала, чучела всякие делала, лягушек спиртовала, птенцов мёртвых… У меня в школе по этим предметам круглые «пятёрки» были. Однажды биологиня заболела, так директор меня заставил по её просьбе урок провести.
Сначала на глаза попался некий «маврский клоп» – по своей форме точная копия мистического перстня, лежащего на паркете. Но жука, похожего на предмет их теперешнего интереса, так и не нашли. И колорадский, и дровосек, и олень – только незначительное сходство, но не то. Ну, жук – и точка. Брюшко вытянутое, заостренное книзу, сантиметров восемь в длину, головка приопущенная, панцирь шестиугольный вместо шеи и единственный глазСк. Вместо двух. Как циклоп какой-то. А в несуществующем рту кольцо зажато. Опять словно на палец просится насадить всю эту лабуду. Только уже не перстень получится, а что-то лежащее на тыльной стороне ладони. Жук, и всё тут. Только без лапок, усиков и жвал. Хотя фантазия могла в узорах тонкой гравировки найти все, что угодно. По всей поверхности жука был рисунок – и продольная риска сверху, разделяющая пару хитиновых надкрылков, и точечные узоры по периметру, словно обозначение лапок, и поперечные линии, сегментирующие брюшко… Казалось, он сейчас полежит, полежит, и оживёт. Выпустит спрятанные лапки и усики и…
– Марин, а как ты думаешь, из чего он сделан?
– А взять можно?
– А не испугаешься?
– Теперь уже нет, после этого…, – девушка покосилась в сторону зала, где лежал перстень-трансформер. – Да и не забывай, я ж сказала: от гербариев до препарирования млекопитающих занималась. Бывалая я.
Марина лукаво и озорно улыбнулась и осторожно взяла в руки жука.
Кольцо словно призывало продеть в него палец.
– А ты знаешь, Серёж, если и рискнуть, – она показала на отверстие под головой жука, – ничего нового или худшего, мне кажется, не произойдет. Ну не оружие же это, чтоб убивать своих владельцев!
Серж каждое мгновение видел Марину новой, непривычной. Открывающиеся свойства её характера нравились ему всё больше. Ну явно нестандартная девчонка! Думал, провинциалка забитая. Ан нет. Толковая девка! Образованная, рисковая, азартная. И… какая-то целомудренная при этом.
– Давай! – постановил он. – Только, дай, я первый.
– Ну вот, опоздала, только хотела сказать: чур, я первая… Блин, ну как всегда, – скорчила кислую гримасу Марина. Но жука покорно отдала.
Серж, опьянённый сегодняшней ночью, встречей с замечательной девушкой, можно сказать, своей мечтой, этими мистическими приключениями, смело водрузил на тот же палец жука, уложил на тыл кисти его тельце, достигающее «хвостом» запястья, и замер в ожидании очередного чуда.
