Виктор Сапарин - Поющие пески
— Вот бы эту воду–то наружу вытащить!
— Так это и собираются сделать. Но сначала нужно уточнить расположение ее под землей…
— Колодцы рыть или бурить. Вот что для этого надо.
— Их и бурят. Но тут теория одна выдвинута. Думают некоторые ученые, что в подземном стоке происходят сейчас изменения, благоприятные для нас. Если эта теория подтвердится, то проще будет и колодцы бурить. И вся картина расположения воды под землей станет гораздо яснее.
По этой гипотезе, сообщил далее Павлик, и ожидались выходы грунтовых вод на поверхность в районе, где находились сейчас путники.
— Значит, теория–то подтвердилась? — сказал Прохор Иванович, показывая на ключ.
— Ну, об этом не берусь судить, — имел мужество признаться Павлик.
— Важный, видать, родничок нашли, — заметил Прохор Иванович, взглянув еще раз на скромную лужицу воды, выбившейся на поверхность.
Он встал на ноги, невысокий, плотный, с округлыми плечами, с выражением решимости на лице.
— Подъем!
После всех сегодняшних событий Прохор Иванович как бы по молчаливому уговору был признан командиром отряда. Оба комсомольца слушались его теперь беспрекословно. Даже Павлик понимал, что Прохор Иванович, рядовой коммунист из колхоза «Победа», обладал теми качествами руководителя, которых ему, Павлику, как раз не хватало.
БУДНИ ОТРЯДА
На другой день прибыл Поляков. Знакомый студентам по университету доцент, сутуловатый, в очках и с толстым портфелем, с которым он никогда не расставался, за что и получил шутливое прозвище «министра», здесь в пустыне совершенно преобразился. Он был в комбинезоне, перепоясанном ремнем, кепке с большим козырьком и в темных консервах, защищающих глаза от солнца и пыли. Вместо портфеля сбоку висела полевая сумка с вложенным в кожаный кармашек компасом.
С вездехода сгрузили ящики с продуктами, химикалиями и радиотелефонную станцию. Тут же с помощью Прохора Ивановича установили раздвижную мачту и попробовали связь. Главная рация экспедиции отозвалась и сообщила позывные и порядок переговоров. Разговор происходил очень просто — с помощью обыкновенной телефонной трубки. Вызвать штаб экспедиции оказывалось не сложнее, чем набрать номер на диске городского телефона.
— У нас такие же в МТС, — сказал Прохор Иванович, — но только радиус действия поменьше.
Поляков осмотрел хозяйство отряда и остался доволен. В руках Прохора Ивановича все находилось в строгом порядке. Павлик в глубине души ожидал выговора за то, что они самовольно предприняли вылазку в пески. Но Поляков, хотя и слыл человеком въедливым, удержался на этот раз от замечаний.
Выслушав обстоятельный рассказ о пешем походе по пустыне и найденном источнике, их гость и начальник записал кое–что в блокнот. Заинтересовался он и поющими песками и даже хотел захватить с собой на вездеходе мешок с песком. Но он направлялся не в штаб экспедиции, а в противоположную сторону — на железнодорожную станцию: туда прибыла новая группа студентов–практикантов, и надо было их встретить. Поэтому Павлик решил ждать более подходящей оказии.
О первой посылке, отправленной самолетом. Поляков сообщил удивительную вещь. Когда геологи экспедиции развязали присланный Павликом мешочек, в нем лежали обыкновенные песчинки, каких сколько угодно в пустыне. Перебираемый руками, пересыпаемый с места на место, песок молчал.
— Или порция мала, — сказал Поляков, — или вообще это случайный феномен. Бывает, что пески «поют» только временно, при определенных условиях. Вон в Америке, в штате Невада, есть песчаная гора, которая «поет» только спустя несколько часов после полудня. Звук там, как предполагают, получается вследствие того, что песок, нагретый солнцем, излучает именно в эти часы накопленное тепло. Возможно что–нибудь в этом роде и с вашим барханом.
Поляков вызвал начальника экспедиции и долго разговаривал с ним по радиотелефону. По окончании разговора он объявил маленькому отряду решение.
Они будут жить и работать здесь еще несколько дней. Он. Поляков, или кто–нибудь еще из руководителей экспедиции будут наезжать к ним время от времени. Но ряд заданий — правда, очень несложных — студенты будут выполнять самостоятельно. Видимо, сообщение о первых их успехах произвело в штабе экспедиции благоприятное впечатление, раз на них надеялись. Главное, что им поручалось, — это следить за найденными источниками воды. Галя должна была продолжать наблюдения за животным миром пустыни. Кроме того, и это, очевидно, было одной из причин, почему их оставляли в этом месте, они будут как бы хранителями поющих песков до прибытия известного исследователя пустынь профессора Ястребова, которому сообщили о находке. Ястребов интересовался поющими песками и имел на их счет какую–то особую. свою собственную теорию.
После отъезда Полякова лагерь зажил будничной жизнью.
Прохор Иванович и студенты навещали оба места, где была обнаружена вода, брали пробы и, снабдив запечатанные пузырьки этикетками, готовили их к отправке в штаб экспедиции. Путь к «колодцам», по настоянию Прохора Ивановича, они отметили вешками — перевернутыми ветками саксаула, и ориентировались теперь на местности легко. Прохор Иванович совмещал функции завхоза и администратора и помогал, чем мог, студентам.
Галя первые дни отлеживалась в палатке. Нога у нее опухла, и Прохор Иванович категорически запретил девушке вставать на ноги. Только на пятый день опухоль стала спадать.
Поющие пески продолжали привлекать пылкое воображение Павлика. Ему хотелось самому разгадать тайну их «пения», не дожидаясь приезда Ястребова. Ведь нашли же они сами, без Полякова, выход грунтовой воды! Почему же не раскрыть и эту загадку, над которой ломало голову столько ученых?
Но все старания студента не приносили никакого результата.
Он облазил все вокруг, нашел еще несколько бугров поющих песков, начертил их взаимное расположение, заставил умеющую рисовать Галю занести их в альбом, смерил углы осыпания, произвел наблюдения температуры, даже попробовал песок на вкус.
Пески «пели» в разные часы — и днем и ночью. Только сильно переворошенные в каком–нибудь месте, они переставали здесь звучать. Однако, «отдохнув», снова обретали голос.
Может быть, и проба, посланная Павликом, оказалась немой по той же причине? Песок просто растрясло дорогой!
Он протелефонировал в штаб экспедиции, чтобы там дали песку полежать, а потом снова испытали его. Пришел ответ: песок молчит.
Павлик послал еще порцию — с летчиком, который сделал случайную посадку на такыре. Летчик спутал лагерь студентов с группой гидрологов, которым вез почту и газеты. В пустыне сейчас работало несколько мелких и крупных отрядов, они часто меняли место своего «жительства», и работа воздушного почтальона была много труднее, чем у его пеших собратьев в городе.
