Виталий Забирко - Слишком много приведений
- Паспорт! - потребовал следователь.
Я подал ему документ. Но теперь уже безбоязненно заглянул ему в глаза. Холодные у него были глаза за. стеклами очков, и взгляд тяжелый. Жесткий, надо понимать, человек, Николай Иванович, прямолинейный. По мнению таких людей, добропорядочные граждане в этом кабинете не оказываются.
Однозначно.
Николай Иванович раскрыл паспорт, положил его перед собой, пододвинул поближе клавиатуру компьютера.
- Фамилия?
Я назвал. Следователь сверился с паспортом, отстучал на клавиатуре.
- Имя?..
- Отчество?..
- Год рождения?..
- Национальность?..
И вдруг по его ворчливому, недовольному тону я понял, что не верит он в перспективность моих показаний и вызвал меня исключительно для проформы. Положено ему опрашивать свидетелей, и никуда от этой процедуры не деться. Оттого хмур и зол. Совсем в другом свете предстал передо мной следователь Николай Иванович Серебро. Стали понятны и его жесткий, приказной тон утром по телефону, и сухость, с которой он встретил меня в кабинете. Рутина всегда раздражает. Похоже, несколько по-иному пойдет у нас разговор, чем со следователем Оглоблиным месяц назад. Впрочем, и Оглоблина понять можно - в отличие от Николая Ивановича он дотошным образом проверял навет госпожи Популенковой.
- Предупреждаю, что за дачу ложных показаний вы будете отвечать по всей строгости закона, - усталым голосом пробурчал следователь, закончив вносить в компьютер мои анкетные данные.
- Ясно, - кивнул я.
По лицу Серебро скользнула мимолетная усмешка. Мол, это рецидивисту все ясно насчет "всей строгости", а мне-то откуда?
- Тогда начнем, - вздохнул он и уткнулся взглядом в клавиатуру. - Что вы делали вчера в кафе "У Йоси"?
Дисплей компьютера был повернут к нему, но я тоже "видел" набираемый текст и невольно улыбнулся. Не знаю, как согласно орфографии русского языка пишется имя владельца погребка, но на вывеске стояла буква "Е". Кому - мелочь, а мне было приятно заметить ошибку.
Я открыл рот, но ответить не успел. Раздался робкий стук в дверь, и я внутренне подобрался. К сожалению, дар предсказания не проявлялся по собственному желанию, и знать, кто стоит за дверью, я не мог. Вполне возможно, следователь Оглоблин... С другой стороны, не похоже - стук робкий, да и вряд ли Оглоблин стучится к своему коллеге. Распахивает дверь и входит.
- Я занят! - поморщился Серебро.
Тем не менее дверь тихонько приотворилась, и в щель просунулась голова "вольного художника" Шурика. У меня отлегло от сердца.
- Всего на секунду... - жалостливо попросил он.
- Я занят!!! - повысил голос следователь, оторвав взгляд от клавиатуры.
Лицо Шурика обиженно сморщилось.
- Николай Иванович... - затараторил он вопреки грозному предупреждению следователя. - Я его узнал... - Шурик указал на меня глазами. - Он там был... Может подтвердить, что я ушел раньше, чем началась стрельба...
Следователь Серебро словно вырос на стуле - хотя куда при его безупречной осанке можно было еще распрямляться? - и вперил в "вольного художника" неподвижный, мрачный взгляд.
- Гражданин Куцейко, - ледяным, не предвещавшим ничего хорошего тоном изрек он, - я вам уже выдал повестку, поэтому разговор мы продолжим завтра в десять утра. А если вы сейчас же не закроете дверь, то ночевать будете в КПЗ!
Бедный Шурик с такой скоростью захлопнул дверь, что чуть не прищемил собственную голову.
- Повторяю вопрос, - повернулся ко мне Николай Иванович, - что вы делали вчера в кафе "У Еси"?
"Началось", - подумал я, но вовсе не о вопросе следователя. Пока он препирался с Шуриком, кто-то изменил написание имени владельца погребка на дисплее. Не приведи господи, если этим занялась Рыжая Харя. Однако особых волнений по этому поводу я не испытал. Индифферентно принял. Будь что будет.
- Отдыхал, - спокойно сказал я. - Сидел за стойкой и пил коньяк.
- И с которого по который час вы там находились?
- Не знаю, - честно признался я и пожал плечами. - Не смотрел на часы. Но ушел из погребка еще до начала криминальной разборки.
Следователь посмотрел на меня поверх очков и хитровато прищурился.
- А откуда вам известно, что случилось в кафе после вашего ухода?
Мои брови взметнулись, но я тут же взял себя в руки. Знаем мы эти штучки! И кино смотрим, и детективы почитываем. Правда, подобные вопросы - из самого низкопробного чтива.
- Об этом только что сказал гражданин Куцейко, - медленно, с расстановкой объяснил я. - А еще ранее, утром, вы мне по телефону сообщили.
Как говорится, каков вопрос, таков ответ.
Ответ отнюдь не смутил следователя, наоборот, он удовлетворенно хмыкнул. А я "увидел", что ни свой вопрос, ни мой ответ он в компьютер не занес. Нет, не ловил меня на слове следователь - это был тест на мою психологическую уравновешенность. Опять я ошибся в его интеллектуальном уровне. Действуют стереотипы: если мент - значит, дубина. Причем в большинстве случаев - стоеросовая.
- Выходит, не смотрели на часы... - задумчиво протянул Николай Иванович. - Отдыхали... Как это там у классика: "Счастливые часов не наблюдают"?
Я благоразумно промолчал.
- Вы были знакомы с гражданином Аркадием Моисеевичем Ураловичем?
- А кто это? - искренне удивился я.
- Прошу отвечать на вопросы конкретно: да или нет, - поставил меня на место Серебро.
-Нет.
- А с гражданином Сирии Саидом Шерези?
Молнией в памяти сверкнула догадка, и я вновь увидел перед глазами зал погребка и двух мирно беседующих за столиком весьма состоятельных бизнесменов: одного - грузного, бритоголового, надменного и другого - моложавого, кучерявого, с восточными чертами лица. "Так вот о ком ведет речь следователь! понял я и чуть было не брякнул: - Первый раз в погребке увидел". Однако вовремя прикусил язык. Вот уж действительно "горе от ума"! Намекал следователь своей цитатой на это обстоятельство, или вышло простое совпадение?
- Нет, - замешкавшись, произнес я и с уважением посмотрел на Николая Ивановича. Да уж, следователь мне попался отнюдь не дурак.
Дурак не дурак, и кто из нас двоих конкретно кто, выяснить не удалось, поскольку наша беседа кое-кому надоела. Из-за обреза экранного поля в центр дисплея не спеша протрусил кудлатый пятнистый пес и, задрав заднюю ногу, стал мочиться на набранный текст. Текст поплыл. И добро бы псу, как и положено порядочному вирусу, этим и ограничиться, так нет же, мало ему показалось. Спрыгнул с экрана на стол и зашлепал по столешнице, оставляя на полировке чернильные следы.
- А... - начал было очередной вопрос следователь, поднял от клавиатуры взгляд и увидел шествующего по столу и с каждым шагом вырастающего в размерах беспородного пса.
