Кеннет Робсон - Тайна океана
Вспыхнул красный свет, и сразу же прозвенел звонок. Док снял стеклянный шлем и подошел к телефону.
- Говорит Белый Дом, - послышался голос. - Мы получили сведения о двух спасательных шлюпках с "Трафальгар Сквер". Они были подобраны в районе Лофотенских островов, у побережья Норвегии.
- Эти острова находятся в тысяче миль к северу от Ла-Манша, - сказал Док. - Поистине это похоже на фантастику. Ну а комиссия? Что вы узнали?
- Совсем немного. Мы пытаемся получить достоверную информацию о том, что случилось с "Трафальгар Сквер". Пароход был брошен. Сообщают, что военное посольство похищено. Шлюпка, в которой находились члены комиссии, исчезла в северном направлении. Это может быть просто безумным вымыслом.
- Боюсь, скоро вы убедитесь, что это правда, - сказал Док.
Разговор был окончен.
Док созвал своих компаньонов в лабораторию: -' Все свои дела вы должны незамедлительно привести в порядок. Братья, нам предстоит путешествие в Арктику. Позаботьтесь о снаряжении.
Док так и не надел шлем. В дверь позвонили. Док повернул выключатель квадрат матового стекла осветился. На экране появился ползущий человек. Алая струйка, вытекая из его рта, медленно капала с подбородка. На экране детально был воспроизведен участок коридора перед штабом Дока.
- Великий Скотт! - проскрипел Шпиг. - Еще один!
Ренни и Длинный Том уставились на экран.
- Это тот парень, который сказал, что он норвежец, - провозгласил Длинный Том. - Он ушел отсюда вместе с тем типом, Камой.
Хьялмар Ландсон, белокурый норвежец, шатаясь, поднялся на ноги, вероятно, он упал после того, как кабина лифта пошла вниз. Теперь он сделал еще одно усилие, чтобы достичь двери Дока.
Док проскользнул через библиотеку в холл. Дверь, управляемая по радио, открылась.
Высокий норвежец наполовину поднялся на ноги.
Его глаза, похожие на твердый голубой лед, уже начинали стекленеть. Одной рукой он вытирал сочащуюся изо рта кровь.
- Док - Док Сэвидж, - пробормотал он. - Вы должны - должны знать об этом... Кнут Ааге... он будет...
Хьялмар Ландсон качнулся вперед. Инкрустированная рукоять кинжала торчала у него между лопаток - причудливо изогнутое лезвие почти полностью погрузилось в ужасную рану возле позвоночника.
Док Сэвидж быстро сделал подкожную инъекцию.
Казалось, что Хьялмар Ландсон возвращается к жизни.
- Они захватят это... найдите Кнута Ааге... фьорд Салтен... Москенес... северный проход в Воротах Сатаны... этот профессор, который умер... Кама хотел купить... моя страна... отправьтесь туда...
Последние слова норвежца потонули в невнятном клокотании. Что он подразумевал, упоминая мертвого профессора, теперь уже навсегда останется его тайной.
Сейчас, когда мертвый Хьялмар Ландсон лежал, вытянувшись на полу, он больше чем когда-либо походил на светловолосого викинга с Крайнего Севера.
- Кем бы он ни был, он остался верен своей стране до последнего, задумчиво сказал Док Сэвидж. - Москенес - это один из Лофотенских островов.
- Кама! - воскликнул Шпиг. - Вот кто убийца!
- Гром и молния! - прорычал Ренни. - Я не был бы так уверен в этом! Во всем виновата рыжая девчонка, поддельная Крантс!
Но в этот момент другой предмет требовал внимания Дока и его компаньонов. Сердце Хьялмара Ландсона перестало биться ровно в восемь часов утра. И вместе с ним остановился громкий пульс сердца Большого Нью-Йорка.
ГЛАВА 8 КОГДА ГОРОД ЗАМЕР
Нью-Йорк Сити, Манхэттен и все прилегающие к ним районы получили предупреждение из Вашингтона.
Несколько миллионов человек должны были работать с удвоенной осторожностью. Поезда могли остановиться, паромы - выйти из строя. Метро могло превратиться в источник опасности. Грохот надземки мог оборваться.
Радио и утренние газеты призывали горожан быть предельно осторожными в их передвижениях по городу в восемь часов утра.
В восемь часов утра Нью-Йорк жил своей обычной жизнью. В резиденции Дока на восемьдесят шестом этаже можно было слышать непрерывный гул работающего города.
Оглушительный рев транспорта был так привычен уху среднего нью-йоркца, что переставал им восприниматься. В то мгновение, когда Хьялмар Ландсон нашел свою смерть в коридоре Дока Сэвиджа, волна шума внезапно схлынула.
Но теперь на город накатилась другая волна, более ужасная, возможно, чем все, что могло случиться, - это была неожиданно наступившая тишина. Относительная тишина тем не менее, но не полное отсутствие каких-либо звуков. Крики и пронзительные вопли людей во внезапно остановившихся поездах метро и надземки, в тысячах автомобилей, загородивших улицы, едва ли воспринимались как шум, когда привычный гул транспорта стих.
Нью-Йорк застыл, полностью парализованный.
Хуже всего были давка и паника в метро. Поезда остановились, все огни погасли. Тысячи спешащих на работу людей оказались запертыми в преисподней. Возможно, тысячи были бы убиты здесь и на надземке, где люди хлынули из застывших на месте вагонов, если бы на проводах по-прежнему было напряжение.
Машинисты и охрана тщетно пытались остановить обезумевшую толпу, мечущуюся вдоль путей в поисках выхода. Они были сметены, и люди бросились к лестницам, ведущим наверх.
Док Сэвидж и его компаньоны рассматривали из своего окна улицу, лежащую далеко внизу.
- Как на медленно прокручиваемой пленке, - высказался Шпиг. Посмотри, Док! Все автомобили остановились!
Ничего не понимающие люди протискивались из дверей. Их белые лица были подняты к небу. Многие, очевидно, были уверены, что пришел час Страшного Суда.
- Сделано в совершенстве, - сказал Док. - Наши лампы погасли. Электричество пропало. Мы не в состоянии что-либо сделать.
Бронзовый человек вбежал в лабораторию и взял фонарик с ручным генератором. Даже маленький генератор этого прибора отказывался работать.
- Док! - крикнул Длинный Том. - Мы заперты здесь! Электрический механизм двери вышел из строя!
Входная дверь была заблокирована, и открыть ее было невозможно. К счастью, существовало несколько запасных выходов.
Радиоаппаратура Дока, используемая в аварийных ситуациях, не работала. Радио так много стало значить в современной жизни, что его молчание, возможно, представляло самую большую опасность для парализованного города. Испуганные домохозяйки, пытающиеся понять, что случилось с их пылесосами, холодильниками, телефонами и электрическим освещением, в первую очередь повернули ручки своих радиоприемников.
В течение ближайшего получаса крики в толпе постепенно стихли. Люди говорили шепотом. Их нормальные голоса, не сопровождаемые привычным городским шумом, звучали абсурдно громко.
