Дмитрий Шубин - Тигр на свалке
Над толпой низко зависло несколько автолетов с журналистами. Они высовывались из открытых дверей с мини-камерами в руках. Телевидение никогда не упускало подобных инцидентов. Власть же не особо уважала методы, которыми действовали последователи Элдрича, и поэтому хорошенько подготовилась к митингу. Полиция заранее стянула основные силы в «Деловой центр». Служители закона не дремали и, предполагая такое развитие событий, заранее оцепили всю территорию католического храма. Многочисленный отряд копов в полном боевом обмундировании выстроился в шеренгу перед собором. Полицейские выставили вперед массивные щиты и опустили со шлемов, закрывая лица, пуленепробиваемые забрала. В воздухе висели три броневика с водяными пушками наизготовку.
Толпа уперлась в живое полицейское ограждение, но не смогла с ходу сдвинуть этот кордон. Тогда в полицейских и в сторону собора полетели камни и палки, раня служителей закона, а некоторые, долетая до старого храма, разбивали цветные мозаичные окна. У многих почитателей Элдрича в руках появились небольшие монтировки, которыми они, нагнувшись, стали выколупывать из мостовой булыжники. Камни тут же пускались в ход. Вскоре в воздух взметнулись и бутылки с «коктейлем Молотова». Заполыхали огненные очаги.
Минут десять копы терпели это хулиганство, отбиваясь от нападавших и туша огонь из пенных баллончиков, но и этому терпению пришел конец. Позади основного оцепления появилась группа полицейских с ружьями в руках. Возможно по команде, одновременными залпами стрелки принялись выпускать в толпу гранаты со слезоточивым газом. Тут же заработали брандспойты до сих пор висевших в воздухе без действия броневиков, направляя мощные струи воды сверху в толпу, сбивая напирающих людей с ног. Демонстранты бросились врассыпную. Заголосили женщины. Полицейские, стоявшие в кордоне, отставили щиты в сторону и плотной шеренгой двинулись вперед, на ходу снимая с поясов дубинки и доставая пистолеты. Град резиновых пуль посыпался на убегавших. Появились черные с белой полосой летбусы с зарешеченными окнами, они садились на очищенные от демонстрантов места, с боков распахивались двери. Копы начали без разбору заталкивать в салоны людей, как раненых, так и тех, кого захватили по пути. Сильно покалеченных действиями полиции нарушителей спокойствия подбирали андроиды в белых халатах и относили в кареты «медицинской службы», все чин чином, все для показухи. Искусственным созданиям по закону не разрешалось носить оружие, но их охотно использовали в качестве рабочей силы. Хоть создание человекоподобных роботов обходилось недешево, правительства многих округов охотно выделяли средства на их закупку для государственных нужд. Когда Нед Лудд [12] в безрассудном гневе рушил машины, он и предположить не мог, что в будущем можно будет сделать нескольких «Недов Луддов», и все они будут машинами.
Мы с Максом бежали от копов что было сил, и когда в правую лопатку друга ударила резиновая пуля, опрокинув его вперед на мостовую, я подхватил Макса под локоть, помогая подняться. Мы скрылись в аптеке, которая почему-то так и оставалась открытой все это время. Оказалось, что владелец тоже был рьяным сторонником стигматника Карлоса с покрашенной рукой, стальными зубами и серебристыми линзами в зрачках. Когда началось наступление полицейских, он открыл двери настежь и пропускал массу народа через свое помещение к запасному выходу, ведущему во двор.
Вот так вот, в принципе, мы избежали каталажки и всего, что с этим связано. Недолго отсидевшись в какой-то подворотне, я обратил внимание друга на то, что наверняка «ужастик», на который мы хотели попасть, уже идет вовсю. Макс же, изогнувшись и потирая синяк на спине, кинул быстрый взгляд на часы, вскочил и, крикнув, что мы еще успеваем, рванулся на улицу. Я как всегда побежал за ним.
Мы успели. Глюкотеатр «Большое брюхо», в который Макс хотел попасть, считался лучшим в Уруапане. На входе сверкали плакаты анонсирующие фильмы. Постоянно шла голографическая реклама. Билеты стоили дороже, чем в остальных подобных заведениях, но Максу Корсигасу это даже льстило. Мы купили в фойе по пакету с воздушной кукурузой, по пластиковому стакану с кока-колой, закрытому сверху крышкой и с торчащей трубочкой, и уселись в мягкие кресла в зале.
Глюкофильм отличается от любого другого фильма тем, что его никогда нельзя посмотреть дважды. Вы спросите почему? Ну да бросьте. Это же известно всем. Проектором-то является человек, которому внутривенно вливают мескалин [13]. За галлюцинациями, которые ему грезятся, наблюдает весь зал. Ну хорошо, представьте себе, сидит такой вот парень в кресле, весь нашпигованный трубочками и проводами. Получает дозу природного наркотика и крутит в своей башке разные прикольные сюжеты. Зрители же получают все его глюки через виртуальные шлемаки. А теперь хорошенько подумайте, может ли один и тот же глюк пригрезиться дважды? Ответ очевиден – нет. Опять же, откуда знают владельцы заведения, рекламируя очередной сеанс, что будет выдавать проектор: ужастик или, к примеру, вестерн? Вот над этим-то и работают библиотекари. Они – специалисты своего дела. Центральные образы и атмосферу планируемого глюкофильма загоняют в подсознание прямо перед сеансом. Насколько я знаю, люди, которые становятся глюкопроекторами, подписывают специальную бумагу и практически становятся подневольными. Их постоянно держат в состоянии наркотического опьянения, не допуская ломки, но и не перебарщивая с дозами, дабы не загнулись. В принципе, это живые покойники, больше пары-тройки лет не живут. Чтобы уволиться с подобной работы нужна высокая сила воли. Впрочем, родственники людей данной профессии заранее получают откупные. Сами понимаете, что на такую работу идут слишком уж отчаявшиеся люди. Но все равно свободных вакансий нет. Безработица. Такие вот дела, такое вот кино.
Когда свет в зале стал гаснуть, мы надели шлемаки. Глюк и в самом деле оказался страшноватым. В острые моменты Макс резко хватался за меня рукой, пытаясь напугать. Я и вправду вздрагивал, отчего друг гоготал так громко, что соседи начинали пшикать, пытаясь его утихомирить. Этот глюкофильм мы так и не досмотрели. Проектор умер. Может, от передоза, может, по состоянию здоровья. Народ засвистел и затопал. В окно, находившееся под потолком, высунулся пожилой, небритый «механик» и пьяным голос крикнул:
– Заткнитесь, суки. Если что-то не устраивает, то убирайтесь в другой глюкотеатр. Для тех, кто останется, покажем вестерн. Остальные притесь к администратору.
Грубость «механика» никого не удивила. Работа с наркоманами отличалась особой спецификой. Нервы на пределе. Однако большая часть зрителей, явно недовольных, выбралась из кресел и направилась к выходу. Администратор с натянутой улыбкой пытался извиняться и посылал всех в кассу, где мы с Максом получили назад двадцать процентов стоимости билета. Маловато, но все лучше, чем ничего.
