Дмитрий Кравцов - Третий источник
- Пьем на брудершафт! - Сказал Толяныч на ощупь, решив отложить инспекцию малютки.
***
Не иначе, как в данный период бытия Толянычу была кармически предопределено просыпаться от посторонних звуков.
Вот и сейчас кто-то так звонко и жадно глотал где-то над головой, что пришлось волей-неволей выбираться из пучины сна. Однако он попытался урвать еще немного времени и повернулся на правый бок. Тут же в рот потекла какая-то жидкость, и некоторое время Толяныч покорно пил. Потом открыл один глаз и обнаружил, что такую емкость единым духом не осилить - уровень пены доходил ему до правой ноздри. Сплю, вяло подумал он и попил еще немного. Почему горячее?.. Не пиво... Мозг уже начал принимать и обрабатывать информацию, требуя все новой и новой. Это заставило Толяныча все-таки сесть и оглядеться: Ванна? Черт!!! Его бурно вырвало.
- Неплохое начало, братуха. - Голос Крота доносился словно из треснувшего динамика. Так вот откуда взялись разбудившие Толяныча жадные глотки. О, вот опять!
- Дай сюда! - и получив бутылку шампанского, Толяныч прополоскал рот, избавляясь от мерзкого мыльного привкуса и с наслаждением напился. - Ну-с, какие наши планы? - спросил, возвращая пустую посуду. Шампанское пузырилось в носу.
- Слушай, ты когда сервак нормальный заведешь, а? У тебя там с голосовым управлением фигня какая-то. Я попробовал к себе в управление прозвониться, аж вспотел - говоришь ему номер, а он ни гу-гу, зараза. Пришлось вручную набирать. Отстаешь от прогресса, братан, отстаешь. А еще электронщик...
- Серега, бляха-муха! Нашел о чем с утряни спрашивать. Ты бы еще спросил, почему я машину себе не куплю! - Этот всплеск эмоций исчерпал и так далеко не безграничные силы, и Толяныч вновь погрузился в воду.
- Ладно, ладно, остынь. Короче, Мурзику я уже позвонил - он ждет нас к семи.
Крот протянул руку за пределы видимости, и, словно фокусник, извлек еще одну бутылку. Смачно хлопнула вдоль по коридору пробка. Следующим фокусом Серега извлек стакан, осторожно налил, напился - а-а-ах...
- Вот за что я люблю шампанское, так это... - Начал он, довольно улыбаясь.
Толяныч лениво плеснул рукой:
- А почему, собственно, ты звонил Мурзику, а, братан? - Слюна под воздействием шампанского перешла наконец в более-менее жидкое состояние. Толяныч плюнул и сморщился от отдачи в затылок.
- А потому. - Серега еще раз наполнил стакан и поставил пустую бутылку на пол. - Потому, что Мурзик, во-первых, живет в соседнем доме с этими твоими людоедами. Во-вторых, Мурзик - наш человек. А в-третьих, он же цыган. А кому ж, как не цыганам, во всякой чертовщине разбираться.
- А сейчас сколько?
- Чего? Шампанского? Это, брат, вполне философский вопрос.
- Времени...
- А-а-а... - следующий стакан с шипением опрокинулся в серегину глотку. - Почти четыре.
- Ночи?
- Дня.
- Как там погода?
Крот уже начал блестеть глазами:
- Да достал ты меня! Хорош в блевотине плавать - вылазь давай.
Толяныч посмотрел ванну. Ну и не такая уж блевотина, а в пене так и вообще не видно. Крот по-братски протянул ему полстакана пузырьков и янтаря. Толяныч охотно выпил:
- Не хочу. - Шампанское бродило в голове подобно паломнику в пустыне. Он поерзал, устраиваясь поудобнее. - Водка есть?
- Вылезай, сука!!! Вот, блин, огрызок - ему теперь водки подавай!!! А бабу не хочешь?
- А есть? - проявил Толяныч слабый интерес.
Состояние легкой подвешенности облегчало жизнь. Пузырьки шампанского поднимались со дна желудка - Толяныч очень хорошо представлял себе весь процесс, словно смотрел внутрь себя через узкое темно-зеленое горлышко: пузырьки уже проникали в пищевод, а дальше непостижимым образом накапливались под черепом как бы слегка щекоча мозг. Голова была легка. А если бы дирижабль надуть с помощью шампанского, он полетит?
- Вылазь, говорю. Жратва готова.
- О! Это дело! Уже иду. - Толяныч бодро вскочил - Ох, бляха-муха!!! - В голову прилила кровь, лучше б она этого не делала. Он схватился за душевой шланг, в первую очередь ища поддержки. - А все-таки, водка осталась?
- Осталась, осталась. Мойся давай - смотреть на тебя не могу.
- Не смотри. - и Толяныч сделал вид, что опять садится в пену, из которой был рожден несколько секунд назад. Не только сделал вид, но и какой-то миг был готов действительно рухнуть. - Ох... Мама! Роди обратно!
Кротельник плюнул в сердцах и, выматерив его последними словами, захлопнул дверь. Пришло пересилить себя и действительно вылезать. В коридоре сидела Матрена, завернувшись в собственный хвост и толянычевы спортивные штаны.
- Ах ты, моя умница, ах, моя разумница! - сипло похвалил Толяныч кошку и облачился. С кухни доносился запах съестного и пение Крота.
- ...Знаешь, за что хочется выпить? - навалился через некоторое время на столешницу локтями Толяныч, наливая себе водки.
- Ну? - Заинтересовался Серега, подался вперед, словно ожидал услышать небывалое откровение.
- Просто так. Давай за это и выпьем... Кстати, а куда девчонки подевались?
- Ушли. Сначала Светка на работу отчалила, а Ольга осталась. Вы там еще покувыркались, потом она тебя в ванную потащила. Ну вы дали джазу! Целый концерт закатили. У меня голова была, как торшер, а ты еще и того... Уж она-то повизгивала. Молоток! Ладно, давай еще маханем. И как ты об эти мощи не оцарапался? - Сам Крот издавна отдавал предпочтение плотным и крепким бывшим спортсменкам.
"Значит все-таки Ольга" - отметил про себя Толяныч и попытался вспомнить хоть что-нибудь. Бесполезно. Это даже не сбой, это провал в памяти.
- Нормально не поцарапался. А что же ты, сучок дранный, мне малютку поломал? - припомнил он.
- Так ведь ковра у тебя нет - вот и получилось. Мы ж со Светкой не в петушином весе, понимать надо. Матрас я заклеил, а вот основа... Не бжи, Родригес, я тебе с какого-нибудь рейда новую принесу. А может и ковер заодно.
- Ты добрый, Серега. - С Кротом Толяныч дружил аж с четырех лет и имел возможность оценить, каков из него добытчик. Отличный!
Они посидели немного, маханули еще по одной за дружбу, и Серега сказал, что пора собираться. Тем более, что Мурзик любил точность. Не очень-то это характерно для цыгана, но такой вот он, Мурзик.
3.
- Вай мэ! Какие гости! - Мурзик ослепил друзей золотой улыбкой в тридцать две коронки. - Женщина, выйди сюда!
- Позолоти ручку, красавчик, всю правду тебе скажу... - В прихожую с улыбкой вплыла теть Маша, и стало гораздо светлее пропорционально количеству наличного золота. Шелковая пижама с драконами издавала шуршание, словно опавшие листья в осенней Битце. Первым в ее объятия угодил Крот. - Хотя тебе, кобель, и говорить нечего. И так вижу, что жену спровадил.
- Да за что же ты меня так не любишь, теть Маш! - Притворно залебезил Серега.
