Роберт Шекли - Кн. 6. Рассказы
Неожиданно его резко швырнуло на бок. Что-то его держало! Он отчаянно замолотил руками, но бить было не в кого. Его ухватила незримая стальная длань! Ноги оторвались от пола, и на миг Джим завис в воздухе, извиваясь и брыкаясь. Безжалостная хватка вокруг ребер сжала так, что он едва мог дышать. Его неумолимо начало поднимать.
Дыра в пространстве, подумал Маллен и попытался крикнуть. Размахивая руками, он задел тахту и тут же вцепился в нее. Его стало поднимать вместе с тахтой. Он рванулся, и то, что его держало, на миг ослабло.
Маллен упал, мгновенно вскочил и прыгнул к двери. Его снова поймало и ухватило, но он уже был возле батареи и просунул за нее обе руки.
Маллена тянуло все сильнее; батарея страшно скрипела. Ему казалось, что он сейчас разорвется надвое, но из последних сил держался. Неожиданно незримая длань отпустила.
Джим свалился на пол.
Когда он пришел в себя, уже был день. Филис, закусив губу, плескала ему в лицо водой.
— Я еще здесь? — пробормотал Маллен.
— Как ты себя чувствуешь? Что произошло? О, милый, давай уедем отсюда...
— Где твой отец? — потребовал Маллен, вставая на ноги.
— На рыбалке. Ты сядь, сейчас я вызову врача.
— Нет. Погоди. — Он прошел на кухню и достал кекс. На этикетке было написано: «Кондитерская Джонсона, Нью-ЙорК». Заглавная «К». Совсем крошечная ошибка.
А мистер Картер? Не здесь ли таится ответ? Маллен кинулся наверх и торопливо оделся. Он запихнул кекс в карман и выбежал на улицу.
— До моего возвращения ничего не трогай! — закричал он Филис.
Она проследила взглядом, как его машина скрылась за поворотом, и, стараясь не расплакаться, побрела на кухню.
Маллен добрался до Старого Ручья за пятнадцать минут. Он оставил машину и пошел вверх по течению.
— Мистер Картер! — позвал он. — Мистер Картер!
Он шел и кричал около получаса, все дальше углубляясь в лес. Деревья склонялись над ручьем и переплетали над ним свои ветви. Маллен шел уже прямо по воде, почти бежал, то и дело оскальзываясь.
— Мистер Картер!
— Я тут! — раздался голос старика. Вскоре показался и он сам, на крутом берегу маленькой заводи, с длинной бамбуковой удочкой.
Маллен в изнеможении свалился рядом.
— Наконец-то ты прислушался к моему совету, — удовлетворенно сказал мистер Картер.
— Нет, — едва отдышавшись, выпалил Маллен. — Я хочу, чтобы вы мне кое-что объяснили.
— С радостью, — отозвался старик. — Что тебя интересует?
— Рыбак ведь не станет вылавливать всю рыбу из водоема, не так ли?
— Я бы не стал, но некоторые способны и на такое.
— А наживка? Правда, что всякий настоящий рыбак пользуется искусственной наживкой?
— Я горжусь своими мухами, — сказал мистер Картер. — Я стремлюсь приблизиться к оригиналу. Вот, к примеру, изумительная копия шершня. Или вот — чудесный комар.
Внезапно леска натянулась. Старик легко и уверенно потащил и вскоре протянул Маллену бьющуюся форель.
— Это еще практически малек — мне он не нужен.
Он осторожно снял рыбу с крючка и бросил ее в воду.
— Когда вы отпускаете их, как по-вашему, — они понимают? Они не расскажут другим?
— Конечно, нет, — ответил мистер Картер. — Они не могут научиться даже на собственном опыте. Мне уже дважды попадается один и тот же. Им еще надо подрасти.
— Ясно... — Маллен посмотрел на тестя. Старик совершенно не замечал того, что происходит вокруг, совершенно не замечал ужаса, обуявшего район. Рыбаки живут в своем собственном мире, подумал Маллен.
— Ты бы пришел на час пораньше, — посоветовал мистер Картер. — Клюнул настоящий красавец. Фунта два, не меньше. Ну и задал же он мне работенку! И под конец сорвался. Но... Эй, что ты делаешь?
— Назад! — заорал Маллен, спрыгнув в воду. Теперь он понял, почему его беспокоила мысль о мистере Картере. Аналогия.
Безобидный мистер Картер ловит свою форель, как тот, другой рыбак, ловит...
— Все назад! Предупредите остальных! — кричал Маллен, беснуясь в воде. Только бы Филис не прикасалась ни к каким продуктам!..
Он вытащил из кармана кекс и зашвырнул его как можно дальше.
Чумной район[4]
Перевод на русский язык В. Буки
Неопытные путешественники стараются материализоваться в каком-нибудь укромном месте, в уединении. Они возникают на помойках, в складских помещениях, в телефонных будках, отчаянно надеясь, что переход выполнен гладко. И всегда подобное поведение только привлекает к ним внимание — то, чего они хотели избежать. Но для такого опытного путешественника, как я, переход — пустяк. Место моего назначения — Нью-Йорк в августе 1988 года. Я выбрал вечерний час пик и материализовался в гуще толпы на Таймс-сквер.
Конечно, для этого требуется определенная сноровка. Нельзя же просто появиться. Надо сразу начать двигаться: голова слегка наклонена, плечи чуть сгорблены, в глазах бессмысленное выражение. Тогда никто тебя не заметит.
Я провел всю операцию превосходно и, держа в руке чемоданчик, поспешил в центр. Там, возле пруда у вашингтонской арки, поставил чемоданчик на землю и воздел руки к небу. На меня оглянулись несколько человек.
— Подходите, друзья! — воскликнул я. — Подходите скорей! Не упускайте возможности. Не надо смущаться и робеть, подходите ближе и слушайте добрые вести.
Вокруг меня собралась маленькая толпа.
— Эй, что вы продаете? — обратился ко мне молодой парень.
Я улыбнулся ему, но не ответил. Мне нужна большая аудитория.
— Подождите же, друзья, подходите и внемлите. Это то, чего вы ждали, прекрасная возможность, последний шанс!
Вскоре собралось человек тридцать, и я решил, что для начала достаточно.
— Славные жители Нью-Йорка! — воззвал я. — Я хочу поговорить о загадочном заболевании, неожиданно вошедшем в ваши жизни, об эпидемии, попросту называемой Синей Чумой. Сейчас вы уже знаете, что спасения от этого безжалостного убийцы нет. Конечно, врачи продолжают уверять вас, что ведутся исследования, что скоро, дескать, будет найден ключ и определена радикальная терапия. Но на самом деле у них нет даже сыворотки, ни антител — ничего. Да и откуда? Ученые не в состоянии даже выявить причины заболевания! Пока они наработали лишь пустые и противоречивые теории. Из-за жуткой активности и быстроты возбудителя, чрезвычайной заразности и неизвестных последствий мора можно ожидать, что врачи не успеют найти вовремя лекарство для вас, страдающих. Вся история несчастного человечества ясно показывает: несмотря на попытки контроля и лечения, эпидемии свирепствуют до тех пор, пока не исчерпают себя.
