Аскольд Шейкин - Северная баллада
Ее зовут, что-то срочное надо сделать там, за стеклянной стеной.
- Не уходи, я скоро освобожусь, - просит она.
Но как же мне здесь оставаться?..
Я опустился в клети на рудничный двор и, улучив момент, когда дежурный отвлекся, свернул в главный железнодорожный тоннель и пошел по шпалам. Что же все-таки делать? Этого я пока так и не знал.
Грохот падающей в думпкары руды становился все отдаленней.
Что же все-таки делать?
Луч света ударил мне в спину. Оглушительно взревел тифон. Я обернулся. На меня надвигался электровоз. Он был уже совсем рядом. Я метнулся к стенке тоннеля, попытался плотнее приникнуть к ней, но там были навешены толстые, оплетенные стальной лентой змеи электрических кабелей. Они отталкивали меня. Тифон продолжал реветь.
Я знал, что в тоннеле через определенные промежутки специально для тех, кто случайно окажется на пути поезда, вырублены ниши. Но где ближайшая из них? Слишком поздно я спохватился. Нагруженный рудою состав быстро не остановишь.
Я рванулся вдоль тоннельной стенки. Затрещал, зацепившись за что-то, капрон куртки. Я рванулся еще раз, как только мог. Куртка распахнулась, и я всей грудью налетел на крючья, поддерживающие кабель. Пропоров свитер, эти крючья когтями впились в мое тело. Боль обрушилась, словно удар, лишила дыхания. Мелькнула мысль: "Но где? В какой стороне выход из тоннеля? Добегу ли я до этого места?"
Необыкновенный, яркий, как озарение, душевный порыв внезапно придал мне силы, оторвал от стены. Безотчетно повинуясь ему, я выскользнул, показалось мне, уже почти из-под самых колес электровоза и прямо по рельсам бросился вперед и лишь потом увидел перед собой далекий, ослепительно сверкающий светом солнечного дня глазок тоннельного устья.
Не знаю, что думали машинист и его помощник. Да и едва ли они успели различить, человек ли, зверь ли промелькнул перед локомотивом.
Выбежав из тоннеля, я устремился дальше и дальше, бесстрашно проламываясь сквозь стенки еловых зарослей, взлетая на гряды камней, грудью, лицом ударяясь о них и вновь поднимаясь для следующего броска.
Наконец я свалился на мокрые плиты. В нескольких шагах от меня темнела ниша. Водяная завеса упруго колыхалась над входом в нее. Я был у цели. Еще минута, и, казалось, мое сердце перестало бы биться. И теперь оставалось совсем немного: дотянуться до этих ласковых струй.
Навстречу мне из глубины ниши метнулся лебедь. Тот самый, с мазут-, ным пятном. Он вынырнул из-под козырька ниши и взмыл в воздух. Это происходило беззвучно, и все же я слышал, я чувствовал, знал, что именно от белой огромной птицы сейчас исходит торжественный клич, пронизывающий меня всего.
"Не улетай! Надо, чтобы тебя здесь завтра увидели!" - подумал я. Наивная просьба!
Я прополз эти оставшиеся несколько шагов и лицом вверх, безотрывно глядя в ту сторону, куда скрылся лебедь, лег на пороге ниши.
Но теперь и во мне, в моем сердце бушевала, рвалась из моей груди безпредельная радость. Это сюда меня влек тот немой властный зов, который овладел мною в тоннеле. Я тогда был в растерянности. Потерял представление, в какую сторону бежать, что вообще делать. Этот зов спас меня.
От гула проходящих за каменной грядой составов дрожала плита, на которой я лежал. Ревели тифоны. Два электропоезда по параллельным путям шли навстречу друг другу.
И новый прилив небывало огромного ощущения собственной силы, беспредельной веры в ожидающее впереди счастье овладел мною.
"А что, если?.. - бесстрастно, как это бывало прежде только перед самым решающим выстрелом и уже на самом последнем и самом трудном огневом рубеже, вдруг подумал я. - Что, если... Но не спеши подводить черту. Все, даже самое срочное, ты должен делать спокойно. Спокойно... спокойно..."
Утром я снова пришел к Трофиму Петровичу. По тому, с какой суетливой предупредительностью встретили меня и он, и Ольга Матвеевна, как они жали мне руку, заглядывали в глаза, угадывалось, что они очень мне сострадают. Но я-то в этом теперь не нуждался.
- Вчера во второй половине дня, - сказал я, обращаясь сразу к ним обоим, - лебедь, о котором вы знаете, на моих глазах улетел от родника. Тогда же я обмыл водой новые и, скажу вам, не так уж и шуточные ранения на груди. Сегодня их нет как не было. Источник "живой" воды существует.
Не глядя на меня, Трофим Петрович смущенно теребил бороду.
- Да, возможно, возможно. Но мы - наука. Пока нет твердо установленных фактов и не ясен механизм того, как они возникают, нет и явления.
- Почему же нет фактов, - ответил я. - Факты есть. И понятна причина, из-за чего ваши наблюдения прошли вхолостую. Она в том, что те двое суток рудник не работал и, главное, по ущелью не ходили поезда. А вдруг все дело в том, что в толще горных пород как раз не было тех самых блуждающих электрических токов, которых вы так страшились? Что, если они-то и наделяют источник чудесной силой? А ведь она есть. В этом я еще раз убедился. И так, что нет и малейших сомнений.
Оба они довольно долго и озадаченно глядели сперва на меня, потом друг на друга.
- Все совпадает! - продолжал я. - И то, что именно в эти дни не было звериных следов, ведущих к ущелью. И то, что лебедь смог улететь только вчера, когда рудник опять заработал. Ну а в чем, как говорите вы, механизм? Надо искать!
Трофим Петрович схватился за голову.
- Зачем же искать? Немедля пойти и проверить. Два листочка лакмусовой бумажки - вот и всей аппаратуры! Пара пустых!
Ольга Матвеевна метнула на него взгляд.
- Активированная вода?
- Да! Да! И вся картина прекрасно в это укладывается. Трофим Петрович повернулся в мою сторону. - Вы, естественно, можете не знать. Это научное достижение самых последних лет. Группа ташкентских ученых установила, что, если через воду проходит электрический ток, она разделяется по химическим свойствам на щелочную и кислотную, а по воздействию на животные и растительные организмы на "живую" и "мертвую". И "живая" вода способна быстро заживлять раны, снимать усталость, причем такие свойства сохраняются пять-шесть часов подряд. Хотя, впрочем, и тут все не так просто. Чтобы получить активированную воду, . нужны пористая перегородка между электродами, соблюдение особых режимов подачи тока.
Ольга Матвеевна подхватила:
- Но это вполне могло стихийно сформироваться в горной толще: направленная фильтрация через песок, природный полупроводниковый эффект. Случайно совпало, и настолько удачно, что проявляется с небывалой силой. Гораздо ярче, чем даже в ташкентских опытах.
Как и в тот раз, они уже совсем забыли о моем присутствии.
- И смотрите! Замеры, анализы были начаты примерно через полсуток после выключения энергосети. Естественно, что ничего не удалось обнаружить.
