Михаил Лезинский - Колючая Арктика
— Озеро Прасковья… Озеро Прасковья… Это шесть часов ходу от Андрюшкино?
— Шесть часов минута в минуту! — подтвердил Кучаев.
— Так что ж ты, К. Максимов, промотавшись шесть часов на нартах, не сподобился какую-нибудь зарисовку выдать? Читабельную?
Максим пожал плечами.
— Выполнял социальный заказ! — Максим опять пожал плечами.
Да. Кучаев выполнял заказ, но в блокноте был записан и другой рассказ, который он и опубликует потом…
ИЗ БЛОКНОТА МАКСИМА КУЧАЕВА
Варианты названий: "А кругом тундра белая…", "Оленей погонять надо!", "Над тундрой ветер перемен"…
Алексей Ягловский посмотрел на меня, облаченного в кукашку и меховые шаровары, на надвинутый чуть ли не на глаза двойной малахай и, усмехнувшись, заметил:
— Шевелиться-то можешь?
— Могу, — ответил я, плохо соображая, как мне это удастся сделать. Но тут же подумал, что для сидения на нартах сил у меня хватит.
У Алексея Николаевича Ягловского на этот счет было свое мнение:
— Однако, ехать шесть часов. И управлять олешками надо. — Но тут же еще раз усмехнулся и добавил: — Впрочем, подвяжем твоих оленей к другой упряжке.
— То, что управляющий Андрюшкинским отделением совхоза «Нижнеколымский» Алексей Николаевич Ягловский наделен острым и саркастическим умом, я заметил сразу. Но не сразу уловил, когда он шутит, а когда говорит всерьез. И то, и другое он умеет произносить без улыбки.
Но на сей раз он не шутил, моих оленей действительно привязали к нартам Евдокии Спиридоновны Слепцовой. Она пенсионерка, но изъявила желание поработать несколько месяцев в стаде.
Тронулись…
Не ради праздного любопытства ехал я сейчас в Алазейскую тундру. Как корреспондент "Колымской правды" я должен был дать репортаж о смене пастухов-оленеводов. О первой на Колыме смене…
Из разговоров оленеводов:
Костя Клепечин: "Что я в тундре должен ишачить с утра до ночи и из месяца в месяц!?"
Алексей Жарков:
"В поселке кино крутят… Несогласный я быть все время в тундре. Месяц там — месяц тут — это куда ни шло!"
Алексей Ягловский:
"Это раньше в тундру загоняли на всю жизнь. Всю жизнь пастух кочевал по тундре и выходил оттуда только умирать. А я сам не хочу так работать и другим не дам!.. Пока меня не сняли, конечно!"
Андрюшкинцы первыми перешли на сменно-звеньевой выпас. И это естественно. Еще много лет тому назад они пытались провести такой эксперимент, но при переброске людей сделали ставку на самолет — это оказалось слишком дорого. (А. Н. Ягловсккй за этот эксперимент получил строгий выговор по партийной линии с занесением в учетную карточку и с последующим снятием с работы за авантюризм!) Но сама мысль о работе по-новому не давала покоя. И вот через много лет снова вернулись к этой идее.
Опыт у Алексея Ягловского уже был и он сразу отказался от "самолетного варианта". Решил смены производить на оленях…
Тронулись…
Захотелось запеть недавно услышанную песню:
А кругом тундра белая,
От мороза звенит,
И олени несмелые
Смотрят косо в зенит…
Действительно, вокруг была тундра белая, и звенела она от мороза (мы выехали при — 41 по Цельсию), но что касается оленей, то не заметил их косого взгляда, да ещё — в зенит. Ради рифмы, что ли?..
Замечу сразу, петь мне расхотелось через минуту: езда на оленях оказалась трудной и утомительной. Какой там сон, запланированный мною раньше! На первой же кочке — а кочек в тундре считать не пересчитать! — нарты резко наклонились, и я, как мешок неуправляемый, — как будто есть управляемые мешки!? — вывалился в снег. "Олений поезд" остановился, и управляющий поглядел на меня тревожно:
— Ушибся?
— Нет.
— Однако, ты в следующий раз, как вывалишься, сразу кричи, а то потеряем в тундре.
— Как кричать?
— А-а-а-а… — подсказал управляющий.
И опять я не понял, смеется Алексей Ягловский или говорит серьезно. Но про себя решил: кричать не буду.
А Евдокия Спиридоновна, пыхнув на меня беломорным дымком, добавила:
— Оленей погонять надо…
— Подошел Костя Клепечин. Тот самый, который говорил, что он ни за какие коврижки не поедет в тундру надолго, погладил моих оленей и тихонько проговорил:
— Погоняй не погоняй — не поможет! Здесь совершенно другой подход нужен.
— Какой, Костя?
— Словами это не объяснить. Каждый олень имеет свой характер.
— И человек имеет свой характер, Костя, но что из того?
— А то, что вы с олешкой не сошлись характерами.
— Погонять чаще надо, — упрямо твердила Евдокия Спиридоновна, — и покрикивать.
Ничего ей на это не ответил Костя Клепечин, но по нему я понял: вчера демобилизованный солдат остался при своем особом мнении.
Костя Клепечин — звеньевой стада 4-го Андрюшкинского отделения, а бригадир — Михаил Иванович в течение двух месяцев возглавлял звено и сейчас должен был временно передать стадо Константину Клепечину — сыну. Происходит не только смена пастухов, но и поколений. Отцу скоро на пенсию, и все думают, что сын возглавит не только звено, но и всю бригаду… Но эти дела решает Семён Николаевич по своему усмотрению… А то, через чур много советчиков всегда находится!
— Однако, Максим Леонидович, зализывайте раны и поехали, — сказал Ягловский.
Вновь тронулись в путь.
Я погонял оленей, а они не шли, тормозя нарты Слепцовой. Я шептал олешкам ласковые слова, пытаясь сойтись характерами, но они никак не реагировали, я бранился, — ругался матом, коему был обучен ещё со времён проживания в Карелии, но и это на оленей не действовало.
Евдокия Спиридоновна то и дело оборачивалась в мою сторону и зло произносила одно единственное слово: "Погоняй!"
Так в мученьях прошло несколько часов… Остановились подкормить оленей. Ко мне подошел Ягловский.
— Ну как?
Руки-ноги у меня еле шевелились, тело отказывалось повиноваться. Есть такое выражение: "свинцовая усталость", так вот эта усталость и наполняла каждую мою клеточку.
— Порядок, — ответил я, с трудом ворочая языком, — вот только олени почему-то не хотят тянуть.
Слепцова что-то стала ему говорить. Я хоть и не понимал по-якутски, но догадался — жалобы идут по моему адресу.
Ягловский усмехнулся. Ох, уж эта усмешечка Ягловского! Небось не один выговор он схлопотал за нее! Не одного крупного начальника сделал своим врагом…
— Олешка, говоришь, не тянет? А может, управлять им не можешь?
— Великое искусство! — возмутился я, хоть и не начальник я, но насмешка и меня раздражала! — У вас, Алексей Николаич, они тоже не потянут. Костя Клепечин сказал: " Оленей не только погонять нужно, но и характерами с ними сойтись".
