Александр Казанцев - Дар Каиссы
Костя Куликов, желая быть вежливым, согласился на прощальную встречу в шахматном клубе, пообещав канадцу показать свое новое произведение.
Александр Максимович ван дер Ланге был одет в какой-то немыслимый по расцветке спортивный костюм, какие, очевидно, носят у них там, за океаном. Галстук был бабочкой, что особо подчеркивало его обычное надменно-серьезное выражение лица.
Канадец встретил Костю почтительной улыбкой и сразу же сделал удивленные глаза, разглядывая Куликова.
- Да, да, я постригся, - смущенно признался Костя. - Надоела мне эта грива.
- Вы стали какой-то другой.
- Нет, все тот же, только с виду другой.
Костя остригся "под польку" на другой же день после поражения, тщетно прождав Викиного звонка. Он снял свою пышную шевелюру, потому что ему показалось, что она нравилась Вике.
Недаром на прощание она запустила в нее свои пальцы в "первое их утро"...
- Без длинных волос вы стали старше, строже. Ну да бог с ней, с модой, - говорил Александр Максимович, усаживаясь рядом с "шахматным маэстро" за выбранный ими столик. - Я привык, что вы показываете позиции на магнитных шахматах. - заметил он.
- Сегодня играю за столиком, - мрачно пообещал Костя. - Чтобы дать ему мат.
- Кому?
- Вот ему. - указал Костя на пустующий стул.
- А-а! - понимающе протянул ван дер Ланге.
На доске перед ним стояла вот такая позиция(18).
KAISA18.GIF
- Белые начинают и выигрывают! - объявил Костя.
- Вы позволите мне подумать? - попросил Александр Максимович.
Костя встал и прошелся по залу, где за столиками любители шахмат играли легкие партии или анализировали сыгранные мастерами и гроссмейстерами. У некоторых досок он останавливался ет задумывался.
Через некоторое время он вернулся к своему столику.
- Ну как? - спросил он.
- К сожалению, это, очевидно, слишком трудно для меня. Черные успевают провести ферзя и добиваются вечного шаха. Сдаюсь.
- Сдаваться не вам надо, - решительно сказал Костя, с размаху садясь на стул, - 1. d7.
- Это просто, - сказал канадец. - но у него, - и он посмотрел на пустой стул, - есть кое-какие возможности: 1...с5+ 2. Кр : f5 Cc7, и белая пешка задержана. Я правильно говорю?
- Правильно. Но... продолжение следует. 3. К : с7.
KAISA19.GIF
- О-о! Он не будет брать вашего коня, а возьмет пешку 3...ab (19) и поставит ферзя с шахом.
- 4. Kd5+! - Объявляя шах, Костя даже стукнул конем по доске.
- Это не так страшно. 4...Крс6.
- 5. Кре6!
- Как? Вы пропускаете его в ферзи?
- Конечно! 5...Ь1Ф (20) 6. b5+.
KAISA20.GIF
- Я все еще не понял. Неужели нельзя взять пешку? Если не королем из-за вилки конем на с3, то королевой? У нее будет достаточно простора шаховать белого короля,
- Берете пешку ферзем? Пожалуйста! 6...Ф : Ь5 7. d8K мат! (21)
KAISA21.GIF
- Ах, вот как! Конем, вновь рожденным конем мат? Ха-ха-ха!
Восхитительно! Вы отомстили конем за коня. Но признает ли он?
Ведь стул пуст.
- Это неважно! Важно, что вы признали, что все истинные любители шахмат признают эту красоту.
- Это в самом деле красиво? - послышался такой знакомый Косте голос. Хочу понять шахматную красоту! Половину египетского царства за это!
Он оглянулся. Вика!
Александр Максимович вскочил со стула, уступая место даме.
- Бьютефал, как говорят у меня на родине. Надеюсь, вы извините меня, маэстро, за то, что я предупредил нашу поднебесную спутницу по поводу демонстрирования вами вашего нового произведения. Согласитесь, что у посетителей "Седьмого неба" на это есть особые привилегии.
- Жаль, Ивана Тимофеевича нет, - улыбаясь, сказала Вика. - А это хорошо, что ты постригся. Ты, оказывается, старше, чем казался. Ну, как заявка?
- Я все... все тебе расскажу, - пролепетал Костя, оглядывая зал.
Но того, кого он боялся здесь увидеть: в шахматном клубе не было.
Глава четвертая
ЧЕРНЫЙ УГОЛОК
Косте все время хотелось петь, хотя певцом он никогда не был.
Улицы города казались ему нарядными, автомашины яркими.
прохожие веселыми, хотя вместо ответной улыбки он порой встречал недоуменный взгляд. Так ведь не могли же все они знать, что творилось у него на душе!
А там ликовала Вика! Они с ней вдоль и поперек исходили павильоны Выставки достижений народного хозяйства, многие московские парки, побывали даже на выставке собак (до чего же умны и хороши псы!), потом на художественной выставке (нет.
стремление взрослых подражать детскому рисунку не трогает сердце!), в театрах посмотрели гастролирующие труппы с периферии (и некоторые нс хуже столичных!). И всюду было чудо какхорошо!
Особенно когда провожаешь Вику домой. Но удивительно много в Москве прохожих, даже в предрассветное время!
Из Комитета по изобретениям и открытиям пришло уведомление о получении заявки на изобретение "энергетической трубы"
от Куликова и Нелидовой. Теперь требовалось выполнить эскизный проект сооружения и... составить в честь этого шахматный этюд!
С Викой было много споров. Чтобы вертикальный ветер ставил мягкое (по замыслу Вики) сооружение стоймя, требовалось или сделать трубу конической, когда сужающийся диаметр создаст подпор воздуха, достаточный для натяжения материала оболочки (зто предлагал Костя), или поместить внутри трубы парашютики.
которые через стропы и прикрепленные к ним обручи поднимали бы ее (так предлагала Вика). Парашютики были ей дороги, потому чко о них говорили у подножия Останкинской башни в первый день знакомства Вики с Костей. Костя же, придумывая какие-то там завихрения из-за парашютиков внутри трубы, просто недостаточно ценил их первую встречу! В виде компромисса было решено заменить парашютики обтекаемыми яйцеобразными "поплавками".
которые поднимались бы ветром без завихрений. Из-за этого технического спора соавторы едва не поссорились. Помирил их лишь поцелуй, прерванный шагами несносного прохожего.
И еще увлекла Костю идея нового этюда. В шахматных задачах есть тема "прокладки пути", ее называют "бристольской". Суть ее - в парадоксальности первого хода: белая дальнобойная фигура уходит на край доски, выбывая из игры, но освобождая путь другой фигуре, завершающей замысел. Идея эта в сознании Кости своеобразно преломилась. Поток воздуха устремляется в небо, и за ним следом поднимается вся труба. Пусть белый слон уподобится потоку воздуха, устремляющемуся в небо, а вслед за ним последует белый король, олицетворяющий собой все сооружение.
Так техническая и шахматная идеи переплетались в уме изобретателя, и однажды, придя на свидание с Викой, он принес eй свое новое произведение.
На скамеечке за забором стройки, в их "черном уголке", как из-за цвета бревен недоломанного домика называла их местечко Вика, было уютно.
