Игорь Пронин - Нашествие
— Кроха согласен помочь, — успел сообщить Эшуд и дернулся, услышав первый удар часов. — Мне надо в строй.
— Идем, идем, — вздохнул Рошке.
В чем Кроха Ляссен должен помочь полицмейстеру? Галашше давно хотел установить временное перемирие с хуланскими семьями, да только они не хотели даже разговаривать об этом. Может быть, Старый обещал отпустить Квашу и Фичу, недавно задержанных воров? Мало вероятно, в отчете Отцам были указаны их имена и прегрешения, теперь их судьбу может определить лишь суд.
«Грачи» уже выстроились, лейтенанты были готовы к докладам. Рошке, немного раздраженно отдавая салют, принял эти доклады, даже не прислушиваясь к словам. За спиной скрипнула дверь: Галашше всегда выходил лишь на минуту.
— Господин полицмейстер! — Рошке начал, еще даже не до конца обернувшись. — Бригада построена! Беспричинно отсутствующих нет, чрезвычайных происшествий не случилось! Списки больных и дежурных…
Галашше не глядя принял листки, пробежался взглядом вдоль строя к ткнул пальцем в дальний конец:
— Нетоле, Леппе, Грае, ко мне, остальные по плану.
— Вольно! Развод окончен!
Рошке остался на месте, надеясь, что Галашше позовет и его, Но дверь за его спиной захлопнулась. Миме пробежали перечисленные «грачи», за ними вяло тащился недотепа Вик Палассе.
— А ты куда?
— Да никуда. Так, подожду их. Мы сегодня свободны может, пойдем к кому-нибудь… — протянул Вик, расстроенный своей непричастностью к происходящему.
— В курилке жди. И, кстати, купи себе новую шляпу. Смотреть противно!
Палассе отошел от крыльца, едва не столкнувшись с Быком Метессе. Тот действовал именно «по плану», то есть направлялся в подвал Управления, в «певческую».
— Кого сегодня подвесишь?
— А кого Старый прикажет, того и подвешу, — ухмыльнулся Бык, имевший право на некоторую фамильярность. — Народу, как всегда, хватает. Хуланов, наверное.
— Зачем тебе хуланы? Воровали на рынке, оказали сопротивление при задержании, свидетели есть. С ними и так все ясно: к Святым Отцам на суд и дальше на север.
Тех осужденных, которые не заслуживали виселицы, Иштемшир отсылал за море, в империю Кенчи. Там, на северных рудниках, всегда были нужны руки. А в городе их и деть было бы некуда — для уборки улиц хватало пьяных драчунов да попрошаек.
— Я не знаю. — Бык заинтересовался крышей Управления. — Мое дело маленькое. Только чую, что Старый от этих хуланов еще чего-то хочет… Они ведь на Чивоху показали, сказали, он того чегишая зарезал.
— Да ну? — Это было новостью для Рошке. — Чтобы хуланы на своего показали?
— Пришлось постараться, я аж взопрел тогда кнутом махать. Но господин Галашше так хотел…
— В отчете Отцам этого не было, — припомнил лейтенант.
— Мое дело маленькое.
Бык лениво отдал салют и прошел в Управление. Почесав переносицу, Рошке попытался переварить полученную информацию. Задержанные воры показали на Чивоху, значит, Чивохе Пуговке конец. Из города, конечно, можно убежать, но Отцы есть везде, и везде его будут искать. Убийство не шутка, быть Чивохе Пуговке в Аду. Зачем такой семье хуланов? И душа загублена, и тело вот-вот умрет. Но Галашше не отправил Святым Отцам сведения о Чивохе, а вместо того послал разыскать его Эшуда Нетоле… И Кроха Ляссен, друг и побратим Пуговки, обещал помочь.
«Выторговал Старый помощь за несообщение Отцам…— понял Рошке. — Душа душой, а на виселицу Чивоха не торопится; Убийство даже лишний повод не торопиться; если рассудить, на Небо-то не попасть. Но ведь хуланы в суде повторят свои показания, разве не так?»
5
Галашше в это время размышлял в своем кабинете, покуривая трубку. Ему было о чем подумать — игра началась по крупной. Один из надзирателей перед самым разводом передал полицмейстеру новое послание от чегишаев: в дом к Мачеле съехались бургомистр с ближайшими родственниками и едва ли не половина членов Магистрата, Сейчас Вешшер жалуется им на Галашше, уговаривает покончить с ним… Возможно, уже завтра Магистрат вынесет постановление о его отставке. Что тогда?
Пятеро купчиков из Грохена должны были заговорить уже этой ночью, больше времени нет. А полицмейстер даже не знал, о чем, собственно, они должны говорить! Хотя… В голове Галашше роились подозрения, страшные подозрения. Он не говорил о них даже Рошке — не потому, что не доверял, а потому, что боялся опозориться.
— Хуланы… — проворчал полицмейстер. — Все мои приятели теперь: чегишаи да хуланы.
Он позвонил в серебряный колокольчик, и в дверь тут же заглянул сержант.
— Голодранцы тут?
— Ждут, господин полицмейстер!
— Запускай.
Леппе, Нетоле и Грамми вошли друг за другом, выстроились у стены. Полицмейстер поскреб щеку; может, стоило поговорить сперва с Эшудом, отдельно? Но расстроенные нервы требовали немедленных действий.
— Нетоле, про атори я уже все знаю, об этом потом. Давай сейчас про Чивоху.
— Я его не застал, но мне устроили встречу с Крохой Ляссеном. Он сказал… — Эшуд наморщил лоб, припоминая все в точности, — он сказал, что очень благодарен господину Галашше за доверие. Сказал, что Чивоха не убивал чегишая, что его оговорили. Я спросил, что за люди Кваша и Фича, Ляссен сразу ответил: на них кровь. Вообще, господин Галашше, там у них страшно, у хуланов… Сплошь убийцы!
— Ну, мне ты про это не рассказывай. Да и не переживай: не твоей душе в Ад лететь. Значит, Ляссен подтвердил виновность Кваши и этого…
— Фичи. Да, подтвердил, сдал их с потрохами. На них семья никейцев в зареченских предместьях, три года назад, а потом еще Кваша убил стражника, когда его поймали на стене. Помните, один сорвался? Так его Кваша столкнул.
— Так оно и бывает всегда, — кивнул полицмейстер. — Душа убийцы уже, считай, в Аду, значит, хуже он себе не сделает. Поэтому, если не повесить человека за первого мертвеца, он обязательно убьет еще раз, и так до тех пор, пока все-таки не встретится с виселицей. Что ж, это хорошо…
— Разве Кроха придет к нам давать показания? Ему запрещено входить в город, — напомнил Леппе.
— Не нужно никаких показаний, Бык сам достанет из Кваши и Фичи признания. Главное — знать, что кровь на них.
Галашше сделал паузу, рассматривая лица «грачей». Нетоле чуть кивнул — он полностью согласен, а вот Леппе немного обескуражен. Не понимает еще, к чему дело клонится… Зато Шели Грамми абсолютно спокоен, этот вообще мало думает о высоких принципах.
Полицмейстер открыл буфет и достал четыре стакана — пора поговорить о главном. Сперва он хотел послать на юг только Леппе и Грамми, но уж слишком прямолинеен хромой сержант. Надо усилить эту парочку Нетоле, все же он самый понятливый, а в Иштемшире партия, похоже, уже проиграна. Если не заговорят грохенцы.
