Владимир Владко - Аргонавты Вселенной (с иллюстрациями)
— Ну, жертва любопытства, убедились теперь, что с трубочкой удобнее? И что вообще, пожалуй, не стоит ревизовать данные нашей подготовки? — дружески осведомился Николай Петрович.
Сокол молча кивнул головой. Да, очевидно этот эксперимент был лишним…
Ван Лун вскрыл банку консервов и разложил содержимое по тарелкам. Здесь неожиданностей не было. Каждый хорошо помнил подготовку к условиям жизни без веса и ел осторожными, замедленными движениями. Сокол отметил про себя, что самым трудным было освоиться с полным отсутствием веса у кусочков пищи. Всякий раз рука, подчиняясь многолетней привычке к земным условиям, будто сама пыталась с соответствующим усилием приподнять кусок пищи. И если бы постоянным контролем не удавалось ее удерживать, всякий раз пища отлетала бы к потолку каюты.
Наконец завтрак был закончен. Ван Лун вынул из кармана свою трубку и набил ее табаком. Взяв трубку в рот, он вынул спички…
— Ван, дорогой, а вы помните наш уговор? — остановил его Рындин. — Не больше двух трубок в сутки. Мы не можем тратить драгоценный воздух на вашу дурную привычку!
— Николай Петрович, — жалобно взмолился Ван Лун, — позволю себе защититься. Это всего только первая! По крайней мере, в астроплане!
— Ну ладно, — махнул рукой Рындин. — И все-таки куда лучше бы вам вовсе бросить курить… А, да разве вас убедишь, этакого заядлого курильщика!
Ван Лун зажег спичку, как всегда выжидая, пока сгорит ее головка. Но спичка почти сразу погасла. Ван Лун зажег вторую. Но и эта погасла так же быстро. Сокол вопросительно взглянул на Рындина и заметил на его лице лукавую усмешку.
— В чем тут дело, Николай Петрович? — спросил он.
Рындин рассмеялся:
— Да ни в чем особенном, друг мой. Ван Лун, видимо, тоже экспериментирует или просто забыл одну из деталей нашей предполетной подготовки. А обязан был помнить, особенно если ему так хочется продолжать отравлять себя никотином. Это естественное явление для нашего невесомого мира. Спичка в обычных условиях горит лишь потому, что нагретый ее пламенем воздух поднимается вверх. Он расширяется от нагревания, становится более легким — и его вытесняют окружающие слои воздуха, холодные и потому более тяжелые. Значит, на Земле воздух все время поступает к пламени, поддерживая горение. А тут…
— Понимаю, вспомнил! — прервал его Сокол. — Здесь нет веса, поэтому нагретый воздух не становится легче, он остается около спички и не допускает к пламени свежего кислорода. Спичка гаснет. Все это так. Значит…
— Значит, надо слегка обдувать горящую спичку, чтобы удалять продукты горения и доставлять новый кислород для пламени, что мы сейчас и попробуем сделать для Ван Луна, — закончил Рындин. — Кстати, из всего этого выясняется, Ван, что вы без посторонней помощи не можете зажечь спичку. Великолепно, есть способ строго контролировать ваше курение!
Ван Лун зажег третью спичку, а Сокол осторожно начал помахивать над ней рукой. Пламя разгорелось. Сокол, не переставая, обмахивал огонек. Ван Лун так же осторожно зажег трубку и с наслаждением затянулся. Седые струйки дыма слоями повисли в воздухе около Ван Луна…
И вдруг Сокол закашлялся, глотнув дыма, и даже чихнул. Ван Лун виновато взглянул на него.
— Будьте здоровы, Вадим… — начал он — и сразу остановился: ему показалось, что у противоположной стены тоже чихнул кто-то. Что за чертовщина?.. Ван Лун вынул трубку изо рта и с недоумением спросил: — Думаю, акустические эффекты не могут появляться из-за утраты веса? Откуда такое громкое эхо?
Ему отвечали не менее удивленные взгляды Рындина и Сокола: конечно, потеря веса не имела никакого отношения к эхо!
Ван Лун хотел было положить трубку на стол, но, вспомнив о невесомости, просто оставил ее в воздухе. Затем он выразительно приложил палец к губам и тихо двинулся вдоль стены туда, откуда донеслось странное эхо.
Там, в стене, находилось несколько высоких ниш, скрытых подвижными шторными крышками, какие бывают на конторских столах. В этих нишах хранились усовершенствованные легкие скафандры с аппаратами для дыхания. В астроплане было всего четыре таких скафандра: три — в нишах центральной каюты и один, запасной, — на складе. Они могли очень пригодиться на случай необходимости работать в атмосфере, непригодной для дыхания, или вводе. Если понадобится, в этих скафандрах можно было даже выйти из корабля в межпланетном пространстве: они были достаточно упругими, несмотря на свою легкость, и обогревались электричеством.
Ван Лун приблизился к крайней нише, откуда, как ему казалось, донеслось необычайное эхо. Он снова прислушался. Тишина. Две пары глаз, Рындина и Сокола, внимательно следили за его действиями. Сокол приподнялся от стола:
— Что вы хотите делать, Ван?
Ван Лун остановил его жестом руки. У него были свои соображения. Придерживаясь за кожаную петлю, он нажал кнопку в стене. Шторка скользнула вниз, открывая нишу.
В ней, как и следовало ожидать, стоял прикрепленный к стене зажимами серо-зеленый, покрытый металлической сеткой, резиновый костюм с прозрачным, закругленным сверху цилиндром из прочнейшего органического стекла. Цилиндр-шлем тускло поблескивал, отражая свет из каюты. Кроме скафандра, в нише не было ничего.
Ван Лун нажал еще одну кнопку. Яркий свет внутренней электрической лампочки залил нишу.
И команда астроплана с изумлением увидела в прозрачном цилиндре-шлеме чье-то лицо. На Ван Луна растерянно смотрели широко открытые глаза неизвестного человека, находившегося в скафандре.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ,
Итак, академик Рындин продолжал свой доклад:
— Советская наука за последние годы вплотную подошла к осуществлению космического перелета на ближайшую планету. В наших руках был такой изумительный способ передвижения в пространстве, как ракетные корабли, созданные по гениальной идее великого русского ученого и изобретателя Константина Эдуардовича Циолковского. Вооруженные автоматикой, электроникой, атомной энергией и другими блестящими достижениями науки, мы можем теперь осуществить то, что еще несколько десятков лет назад казалось красивой, но несбыточной мечтой. Советскими учеными был создан искусственный спутник Земли — он и поныне обращается вокруг нашей планеты вместе с другими спутниками, созданными учеными других стран. Как вы помните, этот первый ракетный корабль с установленными на нем долгодействующими автоматическими приборами и радиоаппаратурой был заброшен на высоту в 265 километров. Его рассчитали так, чтобы он совершал полный оборот вокруг Земли за 90 звездных минут. Следовательно, на протяжении одних суток он делает 16 оборотов вокруг Земли. А за это время давно знакомый вам спутник «Диск-1» успевает вернуться к местности, над которой он уже пролетал ровно сутки назад. Вот почему вы так регулярно видите спутник «Диск-1» над нашей Родиной в любой телескоп. Еще один постоянный искусственный спутник «Диск-2» был создан в Китае спустя три года. Эта задача оказалась более сложной. Второй межпланетный аппарат забросили с Тибетского плоскогорья уже на высоту в 35 тысяч 800 километров. Спутник «Диск-2» виден с различных точек Земли ежедневно в одно и то же время. Регулярно в 8 часов вечера, например, он оказывается над Москвой, как по расписанию. Конечно, наблюдать его можно только в условиях обсерватории, ибо «Диск-2» сравнительно очень мал. Но вместе со своим братом «Диском-1» он верно служит науке и каждый вечер напоминает нам о наших друзьях, ученых великого китайского народа.
