Клиффорд Саймак - Доставка удостоенных
- Но ведь люди страдают! Война - это гибель, это разрушенные надежды.
- В наши дни она стала игрой, как у многих доисторических племен. Индейцы Западного Континента считали войну игрой. Юноша не мог стать мужчиной, пока не прошел через первую схватку. Война является источником мужества и доблести. Бывали времена, когда чрезмерное усердие приводило к упомянутым вами результатам, но сегодня кровь почти не проливается. Мы играем в войну, как в шахматы.
- Посредством роботов, - уточнил Юргенс.
- Мы не называем их роботами.
- Наверно, вы называете их механизмами. Но эти механизмы обладают личностью и способностью мыслить.
- Это верно. Они хорошо сделаны, чудесно вымуштрованы. Они помогают нам не только воевать, но и разрабатывать операции. В моей команде изрядное количество механизмов. Их понимание военной ситуации во многих отношениях часто оказывается значительно глубже моего.
- А поле боя загромождено механизмами?
- Конечно, но мы стараемся спасти всех, кого удастся.
- Чтобы подремонтировать и опять послать в бой?
- Ну разумеется! В условиях войны все ресурсы расходуются с предельной скрупулезностью.
- Генерал, - заявил Юргенс, - лично я вряд ли захотел бы жить в вашем мире.
- А что там за мир у тебя? Если не хочешь жить в нашем, то расскажи нам про свой.
- Это миролюбивый мир. Добрый мир. Мы страстно любим своих людей.
- Что за жуть! - заметил Генерал. - Вы страстно любите своих людей. Своих людей?
- В нашем мире людей осталось совсем мало. Мы заботимся о них.
- Хоть мне это и по нутру, - сказал оправившийся от потрясения Пастор, - но я начинаю склоняться к мысли, что Эдуард Лэнсинг прав. Послушайте, становится очевидно, что все мы действительно прибыли из разных миров. Из циничного мира, который считает войну простой игрой...
- Это не простая игра, - возразил Генерал. - Порой она бывает довольно сложной.
- Из циничного мира, - согласился Пастор, - который считает войну сложной игрой. Из мира поэтов и поэтесс, мира музыки и академий. Из мира, в котором роботы по доброте душевной заботятся о людях. А общество вашего мира, моя госпожа, таково, что женщина может стать инженером.
- А что в этом плохого? - не поняла Мэри.
- Плохо то, что женщинам не положено быть инженерами. Они должны быть верными женами, рачительными домохозяйками, добрыми воспитательницами детей - такова естественная сфера приложения женских сил.
- В моем мире женщины бывают не только инженерами. Они бывают физиками, психологами, химиками, философами, палеонтологами, геологами, членами правления крупных корпораций, президентами престижных компаний, адвокатами и законотворцами, руководителями исполнительных служб. Разумеется, этот список исчерпывает далеко не все.
И тут к столу суетливо примчался Трактирщик.
- Освободите место, - попросил он. - Освободите место для ужина. Надеюсь, он придется вам по вкусу.
7
С ужином, и притом весьма вкусным, было покончено. Теперь же они отодвинули стол в сторону и расселись перед горящим камином. Позади них в дальнем углу сгорбились над своими картами четверо игроков.
- А как насчет них? - ткнул в их сторону большим пальцем через плечо Лэнсинг. - Они не присоединились к ужину.
- Они не хотят прерывать игру, - презрительно отмахнулся Трактирщик. - Мы подали им сэндвичи, и они продолжили играть. Они не угомонятся почти до утра, а потом чуточку поспят. Затем у них пройдет молитвенный завтрак, и они снова возьмутся за карты.
- Кому же они молятся? - поинтересовалась Мэри. - Наверно, какимнибудь богам удачи.
- Не знаю, - покачал головой Трактирщик. - Я не подслушивал.
- По-моему, вы самый нелюбопытный человек в мире, - заявил Пастор. - Я ни разу не встречал человека, коему о самых обычных вещах было бы ведомо меньше вашего. Вы не знаете, в какой живете земле. Вы не знаете, почему мы оказались здесь и что должны тут сотворить.
- Я действительно этого не знаю, и никогда не спрашивал, это чистейшая правда.
- Быть может, это оттого, что вам просто не у кого спросить? Что нам не у кого спросить?
- Я полагаю, вы абсолютно правы.
- Итак, - подытожила Мэри, - нас забросили сюда без всякой информации и без инструкций. Некто - или некое агентство - зачем-то забросило нас сюда. Вы имеете хоть малейшее понятие о...
- Ни малейшего, моя госпожа. Говорю вам: остальные прибывшие сюда группы покинули мое заведение, направившись по древней дороге выяснять, что лежит за ее пределами.
- Так значит, были и другие группы?
- О да! Чрезвычайно много. Но с большими промежутками.
- А они возвращались?
- Редко. Изредка забредет какой-нибудь бродяга.
- И что бывает, когда бродяга возвращается?
- Не знаю. На зиму я закрываюсь.
- Вы говорили о древней дороге, - вмешался Генерал. - Не расскажете ли о ней поподробнее? Куда она ведет и что находится вдоль дороги?
- Я знаю только слухи. Ходят слухи, что там есть город и куб.
- Только слухи?
- Да, больше ничего.
- А что там за куб? - спросил Лэнсинг.
- Больше мне ничего не ведомо. Ни о чем другом я слухом не слыхивал. И есть еще обстоятельство, о котором я говорю весьма неохотно, но... Я обязан о нем упомянуть.
- Что еще? - заинтересовался Пастор.
- Вопрос оплаты. Я должен получить плату за еду и ночлег. Кроме того, я держу небольшую лавку, в которой вы можете приобрести продукты и прочее снаряжение, необходимое, чтобы двинуться в путь.
- При мне денег нет, - заявил Генерал. - Я ими редко пользуюсь. Если б я знал, что попаду сюда, непременно раздобыл бы немного наличности.
- У меня всего несколько банкнот и горсть мелочи, - сообщил Пастор Трактирщику. - Будучи человеком духовного звания, в своей стране я весьма беден.
- Я могу выписать вам чек, - предложила Мэри.
- Простите, но чеки я не принимаю. Я беру золотом, в твердой валюте.
- Ничего не понимаю, - пожаловалась Сандра. - Что такое валюта и чеки?
- Он говорит о деньгах, - сказал Генерал. - Вы должны знать, что такое деньги.
- Но я не знаю! Умоляю, расскажите же, что такое деньги?
- Это бумажные или металлические символы, имеющие оговоренную ценность, - кротко пояснил Генерал. - Они используются в качестве оплаты за товары и услуги. Вы наверняка пользуетесь чем-то подобным для приобретения всего необходимого, для покупки пищи и одежды.
- Но мы ничего не покупаем! Мы отдаем. Я отдаю свои поэмы и песни. Остальные отдают мне пищу и одежду, когда у меня возникает нужда в них.
- Идеальное коммунистическое общество, - прокомментировал Лэнсинг.
- Не понимаю, отчего вы выглядите такими потрясенными и озадаченными, - заметил Юргенс. - Общество Сандры функционирует самым разумным образом.
- Из чего я могу заключить, - кивнул Генерал, - что у тебя тоже нет денег. - Он повернулся к Трактирщику. - Прости, приятель, но в этот раз тебе не повезло.
