Виктор Жилин - День свершений
Он изо всех сил вцепился в какую-то скобу, ноги предательски обмякли, желудок рванулся к горлу. Геликоптер вдруг круто завалился набок, обходя близкий склон. Внизу на снегу мелькнула распластанная скатертью палатка несколько суетящихся темных фигур — совсем игрушечных. Миг — и под машиной пропасть с отвесными стенами, дно в сизом тумане. Стэн зажмурился: летим, летим!..
Кто-то резко встряхнул за плечо: Ян! Смеется, зубы блестят.
— Айда в кабину! — прокричал в ухо. Держась за его плечо, Стэн ввалился в какую-то дверь, ухватился за спинку сиденья. Кругом белый пластик, стекло, какие-то приборы, рычаги, кнопки — сам дьявол не разберется. В переднем кресле истуканом застыл Бруно, руки на штурвале. Лота — в таком же кресле, чуть сзади — прижалась лицом к окошку. Под машиной стремительно проносилась черно-белая горная гряда, похожая отсюда на полузасыпанный снегом хребет дракона. Еще что-то прокричал Ян — ничего не слышно, грохот — будто внутри барабана.
Ян подтолкнул Стэна к креслу, усадил рядом с Лотой. Подмигнул: «Не робей, парень». Стэн сжал зубы, унимая дрожь: вот, черт их дери!..
Машина забиралась все выше; сбоку проплывал гребень Армагеддона плоский, словно срезанный ножом. В центре — ровная черная впадина, как чаша. Оттуда и бил луч Оси. Вот она. Обитель богов, похолодел Стэн.
Луч вонзался в черное небо, быстро увязая в темноте. Там, куда он указывал, за чернильным гигантским сводом угадывалось слабое светящееся пятнышко. Сферополис, догадался Стэн. Внизу толстой извилистой змеей проплывало Ущелье семи ведьм. «Куда это они?» — вдруг опомнился Стэн, подался к Бруно.
— Куда правишь? — заорал в ухо. — В долину давай, там дорога!..
Бруно дернул плечом, даже не обернулся. Привстала Лота, притянула Стэна за шею.
— Не мешай ему! — крикнула. — В столицу летим! Все будет хорошо…
У Стэна опять, в который раз за сегодня, сперло дыхание. Во дают в столицу! Он-то думал: перемахнут Седловину и все, сядут. Если, конечно, не грабанутся. Но в город?.. Это ж на другом конце света! Да и где они там приземлятся? На площади, перед храмом?..
В небе, точно над головой, зажглась белая звездочкам — и пошла набухать: первый свет! Стэн снял очки, бережно спрятал в нагрудный карман комба. Мелькнула шальная мысль: авось, забудут?!
Быстро светало. Стремительно, словно взрываясь, расширялась дыра в Зените, наливалась багровым, жадно поглощала тьму. Запылали горные хребты, вспыхнул воздух — утро! Оранжевый час.
Машина, казалось, зависла в розовой пустоте. Со всех сторон дыбилась земля, грозно нависала исполинской чашей без краев; здесь, с высоты нескольких миль, вся сфера была как на ладони. Над головой сквозь розовую фосфоресцирующую дымку смутно пробивались темные зеркальные пятна — Озерный край. Горы уже ползли назад и вверх — и теперь прицеливались горящими остроконечными пиками в хвост геликоптеру. Точно по курсу мохнатым оранжевым ковром вставал лес.
У Стэна невольно закружилась голова — дикое зрелище! Весь мир под Семью сферами — перед ним! Неба нет — одна пестрая вздыбившаяся земля, вот-вот готовая рухнуть вместе с горами, озерами, реками — и спрятаться негде!
Он откинулся на мягкую спинку кресла, перевел дух. Даже ему, горцу, не по себе, каково же должно быть этим!
Ровно стучал мотор. Ян и Лота прилипли к стеклам кабины — не оторвать. Возбужденные, друг друга локтями толкают, щеки горят, пальцами куда-то тычут. Довольные — страшно!.. Впереди — широкая спина Бруно, мощный загривок откинут назад. Этот головой не крутит, мордатому все эти чудеса не в диковинку: и не такое видал! Прямой, невозмутимый, уверенный…
Стэн прикрыл глаза. А ведь, пожалуй, долетим, мелькнула мысль. Ребята не промах, куда хочешь пролезут. Настырные, и свое дело знают твердо: этого не отнимешь! Вот только ему, Стэну, от этого не легче. Ну, сядут они где-нибудь на укромной полянке близ города — зачем им там проводник? Зачем он им вообще понадобился — тоже вопрос?! Если пешком топать — еще куда ни шло, может, какая польза от него и была бы. А с геликоптером этим он и вообще — балласт ненужный. Вот то-то и оно!
Стэн незаметно потрогал винтовку, подтянул ближе — не прозевать бы!..
Он очнулся от сильного рывка. Тряхнул головой, плохо соображая: «Заснул, что ли?!»
Машину швыряло. Захлебываясь, ревел мотор. Бруно, как бешеный, крутил штурвал, стараясь выровнять геликоптер. Что-то, надсаживаясь, кричал Ян, указывая вниз. Стэн прижался к стеклу. Черное небо, они падали! Под самым днищем с бешеной скоростью проносились какие-то полуразрушенные постройки, столбы, деревья. Винт вздымал вихри пыли, за машиной тянулся широкий дымный шлейф. Боги, куда их занесло? Сколько же он спал?
Рядом вжалась в кресло Лота, поблескивала оттуда неподвижными побелевшими глазами. Ян вдруг подскочил, рывком натянул на нее капюшон комба. Обернул бледное лицо к Стэну, знаками потребовал: делай то же. Но Стэн намертво вцепился в подлокотники, чувствуя, как покрывается испариной: падаем, падаем! Ян подался к нему, заставил надеть капюшона. Что-то пробарабанило по корпусу, будто крупный град. В борту, сбоку, вдруг появились маленькие круглые дырочки. Это же от пуль, похолодел Стэн, инстинктивно втягивая голову в плечи. И сейчас же что-то сильно ударило в бок — тупо и больно. Все, обмер Стэн, схватился за бок ладоньк Пальцы обожгло — пуля! Крупная, пулеметная. Застряла в чехле в этом, почему-то не пробила. На излета, что ли?
Он не успел удивиться. Геликоптер круто завалило набок, и его чуть не выбросило из кресла. Обо что-то бешено замолотил винт, машину затрясло. Взвизгнул раздираемый металл, блеснуло пламя. Кабина мгновенно наполнилась удушливым дымом. Захлебнулся двигатель — машина ухнула вниз.
Тотчас тело вдруг сдавило со всех сторон — не шевельнуться. Стэн рванулся, задыхаясь. С ужасом увидел, как быстро и страшно начали распухать Ян с Лотой. Что-то бесформенное заполнило кабину. И взорвалось!
ОТВЕРГИ
В общем, как чувствовал — гробанулись мы, прямо в эти самые развалины. Само собой, это я потом сообразил, когда в глазах прояснилось… Сижу на куче песка, за спиной стенка — прислонили, значит. В голове — как ветром все выдуло; что, где, как?.. Перед глазами туман, в горле саднит, куда ни тронь — больно. Какие-то люди кругом мельтешат — морды вроде незнакомые. Впереди то ли пустырь, то ли площадь, вся в дыму. А в центре, задрав хвост к небу, догорает наш геликоптер-дым черный, жирными клубами.
Вот тут я мигом все вспомнил. Всесильные боги, значит выкинуло меня или вытащил кто. А троице — капут. Сгорели ребята, почем зря… Что-то с ними такое случилось, там, в кабине, в последний момент, страшное…
