Владислав Крапивин - Голубятня на желтой поляне
Игнатик… Белобрысый похититель скадерменов, покоритель субпространства и сказочник с оттопыренными ушами и поцарапанным носом. Когда он доверчиво и как-то чуть испуганно берёт Яра за рукав, к горлу подкатывает тёплая ласковость. В конце концов, это понятно: у Яра мог быть такой сын. Такой же, как кареглазый Тик… Или как Алька? Может быть… Или как серьёзный и быстрый Чита… Или дочь, похожая на Данку… Если бы Галина дождалась тогда.
Но она не дождалась. И Яр никогда не осуждал её. Он знал, что это могло случиться. Он сам не раз говорил ей, что главное для скадермена не земные радости, а звёздный поиск. И верил, что это так…
Мальчишки с Данкой выбрались из воды. Расселись вокруг Яра. Данка сказала:
— Ты пережаришься.
— Не-е… — сказал Яр Алькиным голосом.
Алька вспомнил:
— У нас же хлеб есть! Давайте обедать.
Они разломали и дружно умяли пухлый свежий каравай.
Алька похлопал себя по животу и лениво встал.
— Пойду попью водички…
— Из реки? — ужаснулась Данка.
— Я тыщу раз пил, — сказал Игнатик и тоже поднялся.
— Вы посмотрите, какая вода мутная!
— Это же песок, — возразил Чита. — Песок — не микробы, он даже полезен для пищеварения. — И двинулся за Игнатиком и Алькой.
Данка жалобно посмотрела на Яра:
— Может, правда попить? Ты не боишься воды с песком?
— Я могу пить какую угодно воду. Даже морскую… А вот вы…
— А, ничего не будет! — Данка махнула рукой и побежала к воде. Яр за ней.
Они заплыли подальше, поглотали тёплой, но не очень противной воды, поныряли и опять растянулись на песке.
— А знаете, что мы натворили? — вдруг спросил Чита.
— Что? — радостно подскочил Алька.
— Мы один хлеб разломили на пять частей. И запили водой из реки, не из водопровода. Настоящий обряд. Мы теперь вроде тайного союза нарушителей обычая.
— Все за каждого, один за пятерых, — серьёзно сказал Игнатик.
— Вот это да… — с тихим восторгом прошептал Алька. — Уже?
— И ничего не случилось, — усмехнулась Данка. — Ни землетрясения, ни молний. Ни криков классной дамы…
— И крепость на нас не обрушилась, — поддержал Чита.
Все посмотрели на крепость.
Она стояла высоко на обрыве, прямо над тем местом, где лежали и сидели пять «заговорщиков». Кирпичные башни ярко освещало солнце, они были коричневато-оранжевыми. Над разрушенными зубцами плыли круглые облака. Внизу ветра не было, но там, на высоте, облака двигались быстро. Они наплывали из-за реки и уходили за крепость. Крепость бесконечно клонилась им навстречу, будто и в самом деле грозила рухнуть под обрыв.
— Что сейчас там? — спросил Яр. — Музей?
— Ничего нет, — сказала Данка. — Просто развалины.
— Но, наверно, туристы все равно лазят?
Данка покачала головой:
— Там почти никто не бывает. Говорят, что опасно. Крепость стоит на песке и может в любую минуту обвалиться.
— Видишь, даже здесь, внизу, кроме нас никого нет, — гордо сказал Алька. — Все боятся…
В самом деле, берег был полон народа, а на пятачке под крепостью — пусто. Вот, значит, почему…
Яр спросил:
— А если в самом деле обвалится?
— Ну да! Полтыщи лет стояла, а сейчас вдруг посыплется, — хмыкнул Чита. — По теории вероятности это чушь.
— Да там всё прочное, — тихо сказал Игнатик. — Яр, мы там знаешь сколько лазили… Хочешь, слазим вместе?
Яр хотел.
В Нейске не было крепости. Был только старый монастырь на обрыве, но туда никого не пускали: в нём располагался секретный научный институт. Ещё нависал над берегом фундамент взорванного собора. Под фундаментом Яська с Валеркой и Юриком разыскали подземный ход, но он оказался заваленным в самом начале.
Им тогда хотелось приключений и тайн. Они мечтали: вот если бы в городе сохранилась старинная цитадель — с башнями и подземельями, где можно отыскать ржавое оружие. Даже с привидениями…
Яське даже снилась иногда такая крепость. Впрочем, взрослому Яру тоже иногда снилась…
Мальчишки торопливо натягивали одежду.
— В обход пойдём, по тропинке? — нерешительно спросила Данка.
Алька презрительно фыркнул.
— На штурм, — твёрдо сказал Игнатик.
Чита затолкал «Зверобоя» под брючный ремешок, снял очки и прицельно глянул вверх.
— На кого вы будете похожи… — вздохнула Данка. — Яр, ты тоже полезешь напрямик?
— Я боюсь за костюм…
— Да с костюмом-то ничего не сделается, почистим… — Данке самой явно не хотелось тащиться в обход.
— А крик на берегу не подымут? — спросил Яр. — «Куда полезли, хулиганы, там опасно!» Чего доброго, милицию позовут, а у меня никаких документов…
— Какую милицию? — удивилась Данка.
— Милиция — это отряды добровольцев, если… ну, какое-нибудь стихийное бедствие или ещё что-нибудь, — объяснил Чита. — Кто же будет из-за нас собирать отряд?
— А кто охраняет порядок? — спросил Яр.
— Где? — не поняла Данка.
— Ну, везде…
Она пожала плечами:
— В школе — учителя. Дома — родители… или вообще старшие. На работе — начальство…
— На море — береговая охрана. Это если браконьеры, — сказал Игнатик. — Я знаю, у меня ещё одна тётя есть, она у моря живет, на той стороне. Она писала про браконьеров…
— Разве бывают письма с той стороны? — удивился Алька.
— А что такого? Говорят, и люди иногда приезжают, — сказал Чита.
Все почему-то помолчали.
— Лезем, — решительно сказал Алька.
Было трудно и весело. Пласты песка оседали под тяжестью тела, песчаные ручьи неслись вниз, шурша в редких стеблях. Один раз Яр почти с полпути съехал с песчаной лавиной в бурьянные заросли у подножия обрыва. И всё же они штурмовали крутой берег снова и снова. Данка неожиданно вырвалась вперёд и мелькала в своём красном платьице, как флажок, — высоко-высоко. Алька тоже ловко карабкался выше Яра. Игнатик и Чита держались по бокам — Яр понял, что они деликатно подстраховывают его. «Отяжелел, старая кляча, — обругал он себя. — Никакой подготовки». И поднажал, отплёвываясь от песка.
Песок был везде. За воротом и за пазухой, во рту и в ушах, в волосах и в обуви. Тёплый, сухой, чистый…
Яр отчетливо вспомнил, что такое уже было. Почти так. Во сне. Не очень давно. Только вместо четырёх ребят с ним штурмовал берег один мальчишка. Похожий на Игнатика, лишь волосы тёмные. Сердитый, босой, с грязным бинтом на коленке, в чёрной рубашке с блестящими пуговками. Он тащил на боку игрушечный барабан, который когда-то мама подарила маленькому Яське. Это был сын Юрка (которого на самом деле никогда не было). Он спешил наверх, чтобы сыграть сигнал — очень важный…
