Кэсс Морган - Сотня
Кларк обернулась к иллюминатору. В нем были видны лишь мутно-серые облака. Вдруг челнок тряхнуло, все разговоры сразу стихли, и раздался общий судорожный вздох.
– Все в порядке,– крикнул Уэллс. Это были его первые слова с тех пор, как дверь челнока закрылась.– При вхождении в атмосферу Земли должна возникать турбулентность.
Но его слова потонули в громких воплях. Тряска усилилась, и к ней добавился странный гул.
Кларк чувствовала, как ремень безопасности впивается в живот, а тело мотается из стороны в сторону, потом вверх-вниз, а потом опять из стороны в сторону. Когда в ноздри ударил противный запах, она почувствовала рвотный позыв и поняла, что девушку впереди нее стошнило. Кларк зажмурилась и изо всех сил постаралась сохранять спокойствие. Все будет хорошо. Эта болтанка через несколько минут прекратится.
Гул перерос в пронзительный вой, сопровождаемый ужасным треском. Кларк открыла глаза и увидела, что иллюминаторы полопались, и за ними больше не было серого тумана.
Теперь там бесновалось пламя.
На головы пассажирам дождем сыпались искры и куски раскаленной обшивки. Кларк вскинула руки, чтобы защитить голову, но по-прежнему чувствовала, как горячие обломки обжигают ей шею.
Челнок еще сильнее тряхнуло, раздался рев, и часть потолка сорвало. Оглушительный треск сопровождался глухим стуком и вибрацией, болью отозвавшейся в каждой косточке тела Кларк.
Все закончилось так же внезапно, как началось.
В салоне челнока было темно и тихо. Из отверстия, где раньше располагалась панель управления, валил дым, воздух наполнял густой запах расплавленного металла, пота и крови.
Пошевелив пальцами рук и ног, Кларк поморщилась. Больно, конечно, но вроде бы ничего не сломано. Она отстегнула ремень безопасности и неуверенно поднялась на ноги, придерживаясь для устойчивости за обгоревшее пассажирское кресло.
Большинство ребят было еще пристегнуто, но некоторые завалились куда-то на сторону или распластались в проходах. Прищурившись, Кларк высматривала среди рядов Талию; ее сердце начинало частить каждый раз, когда взгляд натыкался на очередное пустое кресло. Путаницу мыслей вдруг озарило страшное понимание: во время крушения некоторых пассажиров выбросило за борт.
Кларк похромала вперед, стиснув зубы от дергающей боли в левой ноге. Она добралась до двери и потянула ее так сильно, как только могла. А потом глубоко вздохнула и проскользнула в образовавшееся отверстие.
В первый миг ее сознание восприняло только цвета, а не формы. Полосы синего, зеленого и коричневого были столь яркими, что ее мозг отказывался воспринимать информацию. Легкий порыв ветра ожег кожу и наполнил ноздри запахами, которые Кларк не смогла распознать. Сначала она увидела одни лишь деревья. Сотни деревьев словно бы собрались сюда со всей планеты, чтобы встретить вернувшихся на Землю людей. Их огромные ветви приветственно вздымались к радостно-синим небесам. Земля простиралась во всех направлениях далеко-далеко, в десятки раз дальше, чем самая длинная палуба корабля. Вокруг был такой немыслимый, невообразимый простор, что у Кларк внезапно закружилась голова, словно в момент взлета их челнока.
Она вдруг смутно осознала, что у нее за спиной раздаются голоса, и повернулась к столпившейся возле челнока кучке ребят.
– Как красиво! – прошептала темнокожая девушка и дрожащей рукой потянулась к блестящей зеленой травинке.
Низенький коренастый парнишка сделал несколько неуверенных шагов вперед. Подразумевалось, что гравитационное притяжение Колонии равно земному, но первое же столкновение с реальностью показало, что это не совсем так.
– Тут все в порядке,– сказал парень со смесью облегчения и растерянности,– мы могли вернуться столетия назад.
– Ты не можешь этого знать,– ответила девушка.– То, что мы можем тут дышать, еще не означает, что воздух не ядовит,– Она повернулась к нему лицом и вскинула на уровень глаз запястье с браслетом.– Совет дал нам эти штуки не для украшения. Они хотят знать, что с нами произойдет.
Девушка помладше, нерешительно топтавшаяся возле челнока, хныкнув, натянула куртку на рот и нос.
– Можешь дышать нормально,– сказала ей Кларк, озираясь по сторонам на случай, если вдруг Талия тоже вышла. Ей хотелось бы сказать что-нибудь более утешительное, но никакого способа узнать, сколько радиации еще содержится в земной атмосфере, не было. Они могли только ждать и надеяться.
– Мы скоро вернемся,– сказал отец, засовывая длинные руки в карман пиджака, которого Кларк никогда раньше не видела. Подойдя к диванчику, на котором она свернулась калачиком со своим планшетом, отец взъерошил ей волосы.– Не болтайся снаружи слишком долго. Последнее время они что-то лютуют с комендантским часом. Я думаю, это из-за каких-то неприятностей на Уолдене.
– А я никуда и не собираюсь.– Кларк махнула рукой на собственные голые ступни, торчащие из хирургических штанов, которые она использовала в качестве пижамных.
Хотя отец и был лучшим ученым Колонии, его дедуктивные навыки оставляли желать лучшего. Ведь, даже с головой уйдя в свои любимые исследования, он не мог не знать, что медицинская одежда не является последним писком высокой моды для шестнадцатилетних девушек.
– В любом случае, тебе лучше бы держаться подальше от лаборатории,– сказал он так непринужденно, словно эта мысль только что пришла ему в голову, хотя на самом деле твердил об этом пять раз на дню с тех пор, как они переехали на новую квартиру. Совет утвердил заявку родителей на специализированную частную лабораторию, потому что эксперименты их нового проекта нуждались в круглосуточном контроле.
– Обещаю,– подчеркнуто терпеливо сказала Кларк.
– Просто приближаться к радиоактивным материалам опасно,– крикнула мама. Стоя перед зеркалом, она поправляла прическу.– Особенно без надлежащих средств защиты.
Кларк снова и снова повторяла свое обещание, пока родители в конце концов не ушли, и она смогла вернуться к своему планшету, не переставая лениво думать краем сознания, что сказали бы друзья Гласс или она сама, узнав, что Кларк пятничным вечером корпит над эссе. До этого Кларк была совершенно равнодушна к курсу земной литературы, но последнее задание неожиданно ее зацепило. Вместо предполагаемого исследования об изменении взгляда на природу в поэзии предшествующего Катаклизму периода им вдруг задали сравнить литературные вампиромании XIX и XXI веков.
Несмотря на то что читать было очень интересно, Кларк, похоже, в какой-то момент задремала. Когда она вытянулась на диване, настроенное на суточный цикл освещение потускнело, а комнату заполнили непривычные тени. Она встала и собралась было перебраться в свою спальню, но тут тишину нарушил какой-то странный звук. Кларк обмерла: этот звук был очень похож на крик. Девушка заставила себя сделать глубокий вдох. Ей следовало бы знать, что бывает, если начитаться перед сном вампирских историй.
