От имени Земли - Манс Майк

– Принято, корректирую себя и четвёртый, их курс южнее, берём туда же, – Дима был уже не на взводе, чётко и быстро реагируя на всё. Вот как так у него получается? Пока ничего страшного, он трясётся, а как доходит до дела, – как скала, твёрдый и решительный. – Айк, как они там?

Айк посмотрел на Мичико. Та грустно помотала головой.

– Никаких изменений. Оба в сознании, но им явно очень плохо. Маневрирую следом за вами. Схема посадки по часовой один – три – два – четыре – один. Вы севернее, я ухожу южнее. Старайся не сесть далеко, я прижмусь к ним как смогу, чтобы Комацу быстрее туда добралась.

– Роджер зэт [16], капитан, – Дима использовал американское сленговое выражение пилотов, означающее, что он понял и принял приказ. Это успокаивало, хотя с русским акцентом прозвучало довольно коряво.

Ровно в точке планируемой посадки первого модуля валялась какая-то груда камней. Отклониться было просто. Айзек принял это решение на автомате. На юг нельзя – потом не собраться в колонию, придётся тащить модуль, тратить топливо – поэтому надо садиться севернее.

– Второй, иду севернее на двадцать метров, – сейчас оставалось надеяться, что Дима быстро среагирует, иначе есть шанс, что четвёртый, который двигается чуть выше, сожжёт его движком. Или упадёт прямо на него. Айк решительно и быстро потянул рулевой штурвал сначала в одну сторону, потом в обратную и снова отдал корабль на управление автомата для посадки. Мичико при этом дёрнуло сначала вправо, а потом влево в кресло. Прости, доктор Комацу, не было времени предупредить.

Дима его понял, судя по всему. Слава богу. Четвёртый, летящий немного выше первого, отклонился на запад на те же двадцать метров, а следом и Димин модуль, идущий выше всех, взял курс слегка южнее. Фактически, всё их построение повернулось градусов на тридцать-сорок. Третий находился уже над самой поверхностью, на триста-четыреста метров ниже него. Скорость была высокая, могут возникнуть повреждения, и угол наклона тоже плохой. Повезло с ровной местностью, если б под ним лежали камни, сдвинуть его не удалось бы – модуль был всё ещё привязан к парашюту.

Оба работающих движка третьего модуля отключились ровно за полсекунды до контакта с планетой. На скорости около восьми метров в секунду, или же тридцати километров в час, наклонённый под углом градусов двадцать, третий модуль сел, сильно прогнув одну из посадочных опор, и выпрямился, когда автоматическая гидравлика выровняла его, вытащив погнутую опору чуть сильнее. Парашют обвалился прямо на него, накрыв, словно одеялом. До посадки его модуля оставались секунды, четвёртый и второй шли следом. И вот он – главный момент. Скорость два с половиной метра в секунду. Опоры. Пять. Четыре. Два метра в секунду. Три. Два. Полтора метра в секунду. Чёрт, быстро. Некритично, но быстро. Один. Марс. Удар, их вжало в кресла, Мичико вздрогнула. Сели.

– Доктор, что там у них? – Кинг поспешил её отвлечь на важные дела.

Мичико посмотрела на монитор.

– Айк, не знаю деталей, но живы.

– Так, их модуль герметичен, показания нормальные. Готовимся к срочному выходу, – сейчас Айзек Кинг станет первым человеком, ступившим на Марс, но его волновал совсем не этот факт.

Его волновала Рашми. Она должна, просто обязана быть в порядке. Иначе он не справился. Иначе он провалился как капитан… и как мужчина.

– Четвёртый садится. Пять. Четыре. Три. Два. Один. Контакт, – голос Димы был торжествующий. Всё же он справился. – Захожу сам на точку в пределах погрешности. Пять. Четыре. Три. Два. Один. Контакт.

– Дима оставляю на тебя и Мари проверку систем, мы с Мичико идём в третий, – Айк выскочил из кресла и рванул вниз, в шлюзовый отсек. Японка, на трясущихся ногах, слегка шатаясь, то ли от необычной гравитации, то ли от последствий полёта и посадки, пошла за ним.

– Принято, капитан, – первый раз за долгое время Дима назвал его капитаном, хотя именно сейчас он им перестал быть. Сейчас он был уже просто Айком, который переживал из-за всего одной пассажирки, а не из-за каждого члена экипажа. Он действовал на автомате. Выскочить, пробежать в скафандре двадцать пять метров по ледяной пыли Марса, ворваться в шлюз третьего модуля и вытащить Рашми с того света.

Как забавно выглядел он на камере. Айзек нервно засмеялся. Никаких вам армстронговских позирований и помпезных фраз типа «маленький шаг для человека и гигантский скачок для человечества». Он просто пробежал теми самыми гигантскими скачками, подлетая вверх на полтора метра из-за тяготения в сорок процентов земного, за несколько секунд добежал до модуля, разрезал армейским ножом сверхпрочный парашют, который мешал дойти до шлюза, и пропал из виду внутри. Через полминуты, следом за ним, чуть менее резво, но также без всякой торжественности пробежала японка.

– Главное: мы успели, откачали, поставили капельницу и кислородную маску. Раш и Крис в порядке. А для истории потом попозируем, – сказал он в общем эфире.

– Мы с Раш с этим полностью согласны! – сипло усмехнулся Крис. – Если меня сейчас снять, так я весь в соплях и глаза красные. Как Марс.

– Крис, ты уже шутишь? Молодчина! Раш, как ты там? – голос Джесс по связи звучал ещё слегка дёргано. Айзек понимал, что Рашми была её единственной подругой, и она волновалась всё время не меньше, чем он сам. И при этом совсем ничего не могла для неё сделать.

– Я жива, Джесс, – выдавила тихо Рашми, – приходи навестить. У нас тут уже отличная компания. Как встану на ноги – непременно потанцуем.

Мичико суетилась вокруг Криса, пытаясь помочь ему расположиться полусидя. Рашми пока и не пыталась перейти в сидячее положение, она просто лежала и красными глазами с больной улыбкой глядела в потолок. А Айзек просто сидел рядом и держал её за руку. Наверняка все видели эту сцену сейчас по видеосвязи, но ему было наплевать. Он пока не знал, как Раш отнесётся к такому, она ничего не говорила, но и руку не забирала, так что Кинг и не хотел знать. Просто всё закончилось хорошо. Весь запас прочности ушёл во время посадки, и сейчас он уже не был капитаном, не был пилотом, не был первым человеком на Марсе, а был просто мужчиной, который хотел сидеть рядом с бесконечно дорогой ему женщиной.

Глава 3. Чжоу Шан

Удивительно, как вся эта суматоха мешала осознать тот факт, что ты уже на другой планете. Пока они летели сюда целый год, это было приятное возбуждение, ощущение приключения и предвкушение невероятных открытий. Однако с момента посадки в модули ещё не нашлось секунды, чтобы толком всё ощутить. Пока что были только страх, перегрузки, работа, отсутствие сна.

Ламбер пока что оставался недееспособным, как руководитель, так что фактически вся власть по договору временно принадлежала Чжоу. Тот вместе с Мари Нойманн, Волковым, Кингом и Хилл занимались инсталляцией колонии из разрозненных модулей. Комацу, как врач, ухаживала за пострадавшими и взяла на себя распаковку третьего модуля. Дело в том, что перед посадкой все вещи, которые были нужны в дальнейшем в их жизни, вроде оборудования, мебели, припасов, посуды и даже одежды, плотно уложили и закрепили, чтобы они не летали по всему модулю. Японка ходила туда-сюда и распаковывала медицинскую технику, лекарства, постельное белье и прочую утварь.

Однако, это всё приятная суета. Вот то, за что отвечал снаружи модулей Шан, оказалось гораздо сложнее и тяжелее. Перво-наперво они убрали парашют – очень лёгкий, но зато объёмный. Только четвёртый модуль умудрился приземлиться не на него, остальные честно придавили его своим весом, пришлось обреза́ть по границам опор модулей. Ткань свернули и убрали – мало ли для чего пригодится. Потом вытащили и раскатали солнечные панели, это быстро. Площадь около сотни квадратных метров могла обеспечить до семидесяти процентов потребности в энергии днём. Почему не больше? Шан задавал себе такие вопросы и сам отвечал на них, чтобы отвлечься от монотонности работы. Потому что на них всё равно нельзя было положиться, вдруг буря закроет солнце, или они просто выйдут из строя? Так что генераторы от ракетного топлива всё равно нужны. Опять же, топливо требовалось и на случай взлёта, так что его запас был солидным. Ну вот на Земле и решили не брать на борт лишний вес, всё же панели не такие уж и лёгкие.