Эрнст Малышев - Чума XX века
Эрнст Малышев - Чума XX века краткое содержание
Малышев Эрнст
Чума XX века
Эрнст Малышев
Чума XX века
Если бы не его очаровательная шестилетняя племянница Мадлон, профессор Франсуа Жордье никогда бы даже не предположил, что займется вирусологией.
Девочка с отцом и матерью раньше жили на улице Понтье. В их доме случались заболевания детей СПИДОМ. Мадлон была очень подвижной и любознательной девочкой. Неизвестно, каким образом, возможно, во время игры кто-либо из больных детишек укусил ее, может, она поцарапала запястье левой ладони. Во всяком случае у девочки нашли в крови вирус. У маггери и отца он отсутствовал.
Немного выше среднего роста, слегка заикающийся, в огромных роговых очках, закрывающих чуть ли не половину небольшого скуластого лица, профессор вечно торчал в своей лаборатории, опыляя и скрещивая различные сорта кукурузы и маиса.
У Жордье была "голубая мечта" - вывести гибрид, обладающий небывалой урожайностью и стойкостью к вредителям.
Закоренелый холостяк, профессор был абсолютно равнодушен к женщинам, если не считать нескольких легких связей, да и то потому, что флирт присущ каждому французу.
К кому он был по-настоящему привязан, так это к малютке Мадлон.
Бго сестра Мари неудачно вышла замуж и около года назад вместе с племянницей переехала в его холостяцкую "хижину". Так он называл просторный двухэтажный дом, купленный им около пяти лет назад в пригороде Парижа.
Мари очень страдала, буквально не находила себе места, глядя на бедную дочурку, неподвижно лежащую в постели.
Этот злосчастный вирус проявляется .по-разному. Кто быстро умирал от обыкновенной пневмонии, кого сразу убивал рак, а Мадлон медленно угасала от безразличия и апатии. У девочки почти полностью отсутствовал аппетит. У нее не было никаких желаний. Только при появлении профессора в ее потухших глазах вспыхивала искорка интереса. Она очень любила своего Франсуа, который, в свою очередь, души не чаял в племяннице.
Однажды она растрогала профессора до слез. Как-то поздно вечером он поднялся в ее комнату, чтобы, как всегда, пожелать ей спокойной ночи и поцеловать в лобик. Она подняла на него удивительно красивые глаза с длинными, загибающимися кверху ресницами и прошептала: "Фру, - она часто так его называла, - ведь ты же поможешь мне.. Ты меня обязательно вылечишь. Правда, Фру?"
Профессор молча кивнул головой и сразу вышел. Ему не хотелось, чтобы девочка видела его слезы.
С тех пор он дал себе клятву - любой ценой найти средство борьбы против СПИДа. Он должен, просто обязан сделать это. Это его долг не только перед племянницей, это его долг перед сотнями тысяч обездоленных, несчастных детей, обреченных на смерть по вине своих легкомысленных, а порой просто разнузданных родителей. Ведь как бы там ни было, но в основном СПИД передается при случайных половых связях и через кровь. Хотя в последнее время выявлены и другие способы передачи вируса, но они чрезвычайно редки. Не случайно эпидемия СПИДа на планете поразила уже 60 миллионов человек.
Все газеты и журналы мира заполнены сенсационными заголовками: "Чума XX века", "СПИД не знает границ", "Угроза человечеству", "СПИД поразил высшие эшелоны власти", "Вирус социальной опасности", "Спидоносцев - в резервации", "Драконовские меры против спидоносцев в странах Ближнего Востока и Юго-Восточной Азии", "60 миллионов - инфицированных и 2 миллиона больных", "Вирус нетерпимости".
Будучи достаточно известным ученым в области селекции растений, Жордье даже не предполагал, с какими трудностями ему придется столкнуться при изучении вируса СПИДа. Ведь над этой проблемой уже много лет бились десятки институтов, сотни, тысячи ученых и врачей почти всех стран мира.
Этот вирус был буквально неуловим. Только, кажется, найден способ и метод лечения, как он тут же трансформируется и снова, и снова поражает иммунную систему человека.
Разновидности вируса уже исчислялись сотнями, и когда казалось, что победа вот-вот близка и вирус побеждён, "многоликий Я"ус" в очередной раз менял свое лицо, и все приходилось начинать сначала.
Это была бесконечная гонка побед и поражений: неудачи следовали за удачей беспрерывно.
Уже одно то, что Жордье взялся за эту сверхгигантскую задачу, было своего рода сенсацией. Ведь его имя и научные труды были достаточно широко известны среди селекционеров-генетиков.
Так что намерения профессора бросить свои блестящие исследования и заняться проблемой СПИДа, не будучи специалистом в области вирусологии, вызвали в Институте Пастера, по крайней мере, негативную реакцию. А профессор Клод Милтре вообще назвал выходку Жордье "очередным чудачеством старого холостяка".
Однако, как все гасконцы, Жордье был упрям. Тем более, что на карту была поставлена его честь. Честь ученого. Хотя, откровенно говоря, Франсуа мало беспокоило, кто и что о нем скажет. В первую очередь его тревожило здоровье Мадлон, которое день ото дня ухудшалось.
За какие-то три недели он перечитал горы литературы, касающейся проблемы СПИДа; успел проконсультироваться у ведущих вирусологов страны; поднял все труды института Пастера за последнее время.
Жордье практически не спал. Днем и ночью он сидел в небольшой каморке, переоборудованной под лабораторию, в парижской больнице Питье-Сальпетриер и проводил эксперимент за экспериментом, пытаясь нащупать и найти слабое место злополучного вируса, благо больница переполнена больными СПИДом и добровольцев хватало, - терять-то беднягам было нечего.
Правда, одна идея у него зрела давно, иначе он бы и не взялся за это дело. Он поделился ею с одним из своих добровольных помощников, доктором Чарльзом Спентером. Доктор давно и активно занимался изучением вируса СПИДа и методами борьбы с ним. Однажды во время эксперимента капля крови (больного СПИДом случайно попала ему на открытый, незащищенный перчаткой, участок кожи. Он обнаружил это лишь к вечеру, когда снимал перчатку. Тщательно обработав пораженное место спиртовым раствором, Спентер не придал этому инциденту особого значения. Однако через два года у него начались сильные головные боли, температура тела поднималась до 38-39 градусов. Принимаемые им антибиотики облегчения не принесли. Во время обследования в больнице, куда его поместили по настоянию жены, при анализе в крови был обнаружен вирус СПИДа.
Чарльз находился в больнице Питье-Сальпетриер уже около трех с половиной лет. Он страдал от жесточайших пневмоний, следовавших одна за другой. Врачи боролись с болезнью, как могли, но его дни были сочтены. Прекрасно понимая, что обречен, Чарльз никогда не терял присутствия духа. По натуре он был веселый, разбитной малый, знавший массу забавных историй и анекдотов, которыми до слез смешил медсестер и врачей. Как только состояние Чарльза несколько улучшалось, из его палаты доносились взрывы хохота. Нередко туда наведывались и другие пациенты, тем более от смеха пока еще никто не умер.
