Николай Диянчук - Сильнее вечности
Обзор книги Николай Диянчук - Сильнее вечности
Николай Диянчук
Сильнее вечности
Первым через люк грациозно проскользнул сухощавый Мальцев. Следом протиснулся широкоплечий Краюхин, тащивший в руках охапку вкусностей. В командном отсеке стало тесновато.
— Здравствуйте, — вежливо поздоровался Мальцев и закрепился у пульта.
— Доброе утро, Олег Васильевич! — жизнерадостно пророкотал Краюхин. — Поздравляем с юбилеем!
— Здравствуйте. Доброе, — согласился я. — Спасибо.
— Давайте, чисто символически, отметим круглую дату в нашем маленьком коллективе! — предложил Краюхин. — За вас, Олег! — произнес он, поднося ко рту пакет с виноградным соком. — Извините что без подарка.
— Если, конечно, Олег Васильевич не против, — вежливо уточнил Мальцев, просматривая показания компьютера.
— Думаю, возражений быть не должно, — подмигнул мне Краюхин. — Десять лет — первый крупный юбилей. И хороший повод немного расслабиться. Правда, Олег Васильевич?
Что я мог ответить? Они по-своему правы.
Антон Краюхин и Артем Мальцев — отличные, преданные работе специалисты. Славные и дружные ребята. Ничего не говорил им о своем юбилее — сами как-то узнали и решили отметить. Или проведение мероприятия начальство подсказало?
— Я не против, — ответил я без энтузиазма.
— Что-то у вас настроения нет, — подметил Краюхин, протягивая Мальцеву упаковки с едой. — Впрочем, понимаю. Иногда и мне на собственных именинах бывает не так весело, как хотелось бы.
— С трудом верится, — пошутил я.
— Что поделать — у меня врожденный иммунитет к депрессиям, — хохотнул Антон. — Ох, как вкусно!
Краюхин откусил солидный кусок жареной говядины и стал с неподдельным аппетитом его поглощать. Наблюдая блаженное выражение лица коллеги, мне тоже захотелось сочного бифштекса.
Пришлось напрячь волю и отдернуть себя. Глупые инстинкты…
— Вкладываемся в график? — деловито спросил я, чтобы отвлечься от грустных мыслей.
— Вполне, — уверил Краюхин. — Мы отлично подготовились. Центр дал «добро». Все будет нормально. Правда, Артем?
— Конечно. Если без форс-мажора…
Краюхин, я давно заметил, видел почти во всем «плюсы». Мальцев — напоминал напарнику о существовании «минусов». Вместе они хорошо дополняли друг друга.
— Ну, за вас, Олег! — произнес тост Антон и потянул виноградного сока. — Жаль, здоровья вам нельзя пожелать… Всего самого-самого, дорогой вы наш!
— За вас! — присоединился к поздравлениям товарища Артем. — Не знаю что в таких случаях уместно говорить… Пускай, сбудется все, что вы себе в душе пожелаете!
Такое бесхитростное пожелание когда-то давно я слышал от жены. Людмила произносила его очень трогательно: глаза блестели нежностью, голос дрожал… Если бы не глупая случайность, оборвавшая ее жизнь после рождения второго ребенка — все могло сложиться иначе. После нее я больше никого не смог полюбить…
— Спасибо, ребята! Спасибо! — искренне поблагодарил я. — Мне приятно ваше внимание…
— Всегда, пожалуйста. Мы же одна команда, — перебил меня Краюхин. — А вы — такой же член экипажа.
— Конечно! — поддержал друга Мальцев.
— Да, — не стал возражать я.
* * *Перед спуском на Тритон — крупнейший спутник Нептуна — Краюхин и Мальцев собрались в командном отсеке «посидеть на дорожку». Мы обсудили план работы. Я дал несколько советов, взятых из собственного опыта. Пожелал удачи.
Чтобы как-то приободрить коллег, спросил:
— Как думаете проводить отпуск, ребята?
Краюхин широко улыбнулся и стал похожим на разомлевшего от первого весеннего тепла кота.
— Эх! Вернусь на Землю, — мечтательно протянул он, подмигивая Мальцеву, — увезу Кристину и дочерей на юг. К морю. Целыми днями ничего делать не буду! Только плавать, загорать, отсыпаться.
— Я люблю в деревне отдыхать, — признался Артем. — Чистый воздух. Свежие овощи, фрукты, молоко. А еще рыбалка, грибы… Мы ездим к родственникам. Они такие встречи организовывают — иная свадьба меньше человек собирает. Также и провожают…
— А, как вы, Олег Васильевич, отдыхаете между полетами? — спросил у меня Краюхин и, что-то вспомнив, немного сконфузился. — Извините за нелепый вопрос.
— Ничего. Спрашивайте, — успокоил я коллегу. — Я тоже отдыхаю. По-своему.
— С друзьями, родными часто видитесь? — деликатно поинтересовался Артем. — У вас же остались дети, внуки…
Дети… Для сына я практически не существую. Не верит он в меня. Не признает. Всерьез не воспринимает. Дочь — иногда связывается. Интересуется как я. Всегда при этом плачет. Наверное, вспоминает былые времена. А потом ее муж вычитывает меня за нервный срыв супруги…
Внуки — несколько раз устраивали сеансы вежливости. Хотя, может, эту благотворительность задавали в учебных заведениях?
Друзья… Какие у меня могут быть друзья? Старики, доживающие свое. Разговаривающие о болезнях и обидах…
Или, завести дружбу с такими как я? Бр-р-р… Представляю о чем мы будем вместе молчать…
— Даже, один правнук недавно появился, — подсказал я. — Но, кто я для них? Так, тень из прошлого…
— Почему это? — запротестовал Антон. — Я, например, ваш выбор вполне разделяю. И в свое время поступлю также. Если есть такая возможность — грех не воспользоваться. Только, останусь на Земле. Поближе к родным местам. К семье. А, ты, Артем? Что думаешь?
— Не знаю. Еще не решил, — пожал плечами Мальцев. — Говорят, скоро всех принудят загодя «оцифроваться». На всякий случай… А начнут с таких профессий как у нас.
— Что тут решать? — возмутился Краюхин. — Вечность — всегда останется вечностью. Что может быть ценнее?
Я мог бы привести не один контраргумент, но не стал. Не было желания что-то доказывать. И момент неподходящий.
Тем более что я, возможно, не прав.
Кто я такой, чтобы спорить с настоящими людьми из плоти и крови?
Жалкая пародия на человека. Программа на компьютере межпланетного корабля…
* * *Да! Десять лет назад я — Олег Васильевич Щелков — умер.
И, десять лет назад я «воскрес» в виде компьютерной программы.
Я был один из первых в нашей стране людей, которые приняли участие в удивительном эксперименте. Я не просто согласился участвовать в нем, я бредил этой идеей. Спешил, боялся не успеть…
«Мыслю — значит, существую» — тезис Декарта, полностью применимый ко мне. Изобретатели технологии «переноса человеческого сознания на вечные носители» постарались на славу. К ним претензий нет. Я отлично помню свою прежнюю жизнь. Мышление, мировоззрение — остались те же. Мною, как и прежде, овладевают человеческие эмоции, чувства, желания.
