Владимир Малов - Я - Шерристянин
Обзор книги Владимир Малов - Я - Шерристянин
Малов Владимир Игоревич
Я - Шерристянин
Владимир Малов
Я - Шерристянин
(Повесть о чрезвычайных событиях из жизни Михаила Стерженькова,
записанная с его слов)
ПРОЛОГ
С Мишей Стерженьковым, студентом физкультурного техникума имени Марафонской Битвы, автор познакомился на колесе обозрения в парке культуры и отдыха.
Было солнечное субботнее утро, очереди отдыхающих москвичей тянулись к аттракционам, к тиру и к комнате смеха, откуда-то издали ветер доносил танцевальные ритмы. Я пришел в парк, чтобы культурно стряхнуть с себя усталость после напряженной недели, и колесо обозрения (очень часто его неправильно называют "чертовым", путая с другим аттракционом), на мой взгляд, отвечало этой цели как нельзя лучше.
Совершили первый круг. Сверху парк был похож на калейдоскоп с быстро меняющимся рисунком.
- Простите,- тихо и очень вежливо сказал мне мой сосед по решетчатой кабине,- это у вас, я вижу, фантастика?
Сосед был в спортивном пиджаке, из-под которого выглядывал спортивный свитер. Пиджак и свитер туго обтягивали юные, но уже широкие плечи. Лицо собеседника пылало загаром, над которым, как можно было предполагать, еще долго не будут властны ветры и дожди надвигающейся осени.
Я отвечал на вопрос утвердительно. Обложку книги, которая лежала у меня на коленях, действительно украшали роботы, звездолеты и разнообразные конструкции - искушенному взгляду нетрудно было распознать среди них машины времени и установки для передачи мыслей на расстояние.
- Да, фантастика,- пробормотал молодой человек и сразу после этого повел себя как-то не так: сначала поерзал на месте, бросил взгляд на обложку загадочным был этот взгляд! - и стал напряженно смотреть куда-то вдаль.
Колесо то поднимало нас вверх, то опускало вниз. Парк внизу соответственно то уменьшался, то увеличивался в размерах. В ушах свистел ветер. От остроты ощущений слегка захватывало дух...
И все это время мой сосед продолжал вести себя как-то странно. Казалось, радостное чувство высоты и движения совсем перестало его волновать. Он барабанил пальцами по сиденью, тяжело дышал, изредка продолжал бросать на обложку странные взгляды.
Я вдруг понял, что в моей душе начинает шевелиться какое-то неоформившееся еще опасение.
- Я вас прошу,- сказал наконец хрипло юный спортсмен,- вас не затруднит... Я понимаю, конечно... Это может вас удивить...- он задышал очень тяжело и часто.- Только очень прошу вас, пожалуйста, уберите эту книгу... Уберите... Не могу на нее смотреть...
Растерянно я уставился на спортсмена. Он был смущен вконец. Пробормотав: "Конечно, конечно...", я засунул книгу под пиджак и осмотрел молодого человека с головы до ног (еще на нем были синие тренировочные брюки и легкие баскетбольные кеды). Беспокойство мое стремительно нарастало. Мы были одни и к тому же заперты снаружи. Сам я спортом уже почти не занимался. Колесо еще не скоро должно было остановиться.
- Извините,- выдавил из себя молодой человек, и сквозь загар явственно проступила краска.- Вы не думайте... Вы, пожалуйста, ничего не думайте... Просто мне трудно и потому... Воцарившееся молчание было гнетущим. Колесо продолжало меланхолическую свою работу.
- Конечно, я понимаю,- снова начал юноша, пристально глядя в сторону,- вам мое поведение должно показаться довольно странным...
- Ну что вы, что вы,- растерянно пробормотал я. Возникла новая гнетущая пауза.
- Возможно, у вас действительно есть причины,- начал я неуверенно,причины, по которым фантастика вам...
- Причины? - повторил юноша очень медленно и тихо.- Вы говорите, причины?..
Он перестал смотреть в сторону и окинул меня внимательным взглядом, от которого ничто не могло укрыться. Потом опустил глаза и стал рассматривать свои кеды.
- Меня зовут Миша Стерженьков,-сказал спортсмен.- Я тут, на колесе, привыкаю к высоте, скоро у нас первый осенний практикум по парашюту... Недавно был по травяному хоккею, теперь вот по парашюту...
- Институт физкультуры, будущий тренер? - с сомнением (уж очень молод был собеседник) предположил я, все еще испытывая растерянность.
- Пока только техникум,- скромно отозвался юноша.- Учусь на отделении настольного тенниса... Об институте пока только мечтаю. Недостает еще знаний... Но со временем обязательно буду и в институте!..
- Техникум физкультуры? - удивленно прозвучало в моем голосе: что делать, мне не приходилось слышать о таких учебных заведениях.
Юноша оторвал взгляд от спортивной обуви и в упор посмотрел на меня.
- Наш недавно открыли,- сказал он коротко.- Раньше ведь часто бывало, что занятия спортом мешали учебе в школе и наоборот. Поэтому попробовали совместить и то и другое в одном учебном заведении... Понимаете,- начал потом он тихо, но, чувствовалось, с огромным внутренним напряжением,- в себе мне уже нельзя носить... Книга - это последняя капля... Я должен рассказать это кому-нибудь... Конечно, нужно было бы раньше, уже несколько недель назад, но я... Поверить в это действительно трудно...
От взгляда честных серых глаз по-прежнему ничто не могло укрыться. Снова и снова осматривали они меня и в конце концов засветились каким-то особенным озарением, как это бывает в тех случаях, если человек принимает решение, сразу прекращающее мучительную и напряженную душевную борьбу...
И еще долго в тот день я и Миша Стерженьков никак не могли расстаться: много раз вновь становились в очередь к "чертову колесу", потом стреляли в тире, мерились силами, ударяя молотом по соответствующему устройству, и наконец побрели по улицам в сторону спортивного комплекса физкультурного техникума имени Марафонской Битвы.
Миша Стерженьков рассказал мне все. И, прощаясь с Мишей у входа в спортивный комплекс, возле гипсовой статуи игрока в крокет, я чувствовал, как кругом идет моя голова, не вмещающая все эти совершенно непостижимые, превосходящие любую фантастику факты, на которых основывался его рассказ.
Но слишком искренним и правдивым был тон этого рассказа, неподдельное волнение звучало в голосе студента физкультурного техникума, чтобы я мог усомниться в том, происходило ли все, о чем он мне говорил, на самом деле. А кроме того, из своей спортивной сумки, на которой латинскими буквами написано было "TORPEDO" - название популярной футбольной команды, недавно выигравшей, как известно, Межконтинентальный Кубок для клубных команд, Миша вынимал и потом снова прятал туда подтверждающие вещественные доказательства, и среди них...
Впрочем, не лучше ли будет, если все рассказать по порядку? Потому что Миша Стерженьков, излив наконец душу и облегченно затерявшись среди теннисных кортов, футбольных полей, вертикальных стен для мотоциклетных гонок и сложных хитросплетений гимнастических снарядов, не взял с меня слова хранить его историю в тайне, а она просто должна быть рассказана всем. И вот теперь, в сентябре 198... года, я сажусь за пишущую машинку, чтобы уложить беспорядочный и сбивчивый Мишин рассказ в строгие и последовательные повествовательные рамки, и словно наяву вновь слышу его голос:
