Роберт Хайнлайн - Утраченное наследие
Обзор книги Роберт Хайнлайн - Утраченное наследие
Хайнлайн Роберт
Утраченное наследие
Роберт Хайнлайн
Утраченное наследие
Глава 1
"У НИХ ЕСТЬ ГЛАЗА, ЧТОБЫ ВИДЕТЬ"
- Здорово; мясник! - Доктор Филип Хаксли положил на стол коробочку с игральными костями, которую вертел в руках, и ногой пододвинул стул. - Садись.
Доктор Коуберн, демонстративно проигнорировав это приветствие, отдал свой желтый плащ и промокшую шляпу негру-гардеробщику факультетского клуба, уселся на стул и возмущенно заявил:
- Слышал, Пит? Этот знахарь, возомнивший себя психологом, имеет наглость называть меня, дипломированного врача, хирурга, мясником!
- Осторожно, Пит, не давай ему запудрить тебе мозги, - сказал Хаксли. Если доктор Коуберн заманит тебя в операционную, он вскроет тебе череп просто из любопытства - чтобы посмотреть, что там у тебя тикает. А потом сделает себе из него пепельницу.
Негр осклабился, вытирая столик, но ничего не ответил.
Коуберн хмыкнул и покачал головой:
- И мне приходится выслушивать такое от знахаря! Все ищешь Человечка, Которого Не Было, Фил?
- Если ты говоришь о парапсихологии, то да.
- Ну и как успехи?
- Неплохо. В этом семестре у меня, слава Богу, поменьше лекций. Ужасно надоело объяснять наивным желторотикам, как мы мало знаем о том, что у нас в котелках варит. Хочу заняться наукой.
- Наукой все хотят заняться. Набрел на что-нибудь стоящее?
- Похоже. Сейчас вот развлекаюсь с одним студентом с юридического Вальдесом, Коуберн поднял брови:
- Ну и? Что-то интересное?
- Вроде. Он немного ясновидящий. Если видит одну сторону предмета, то и другую тоже видит.
- Вздор!
- "Если ты такой умный, почему бедный? " Я проверял его очень тщательно: он действительно может видеть невидимое.
- Хм... Как говаривал мой покойный дедушка Стоунбендер: "У Бога много козырей в рукаве, он не все на стол выкладывает". Да, с твоим студентом я бы в покер играть не сел.
- Между прочим, он профессиональный игрок. Потому и сделал ставку на юридический факультет.
- Ты выяснил, как ему удаются эти фокусы?
- Нет, черт побери! - Хаксли озабоченно забарабанил пальцами по столу. Будь у меня хоть немного денег, я бы собрал достаточно материала, чтобы начать серьезную работу. Помнишь, каких результатов Раин добился в Дьюке?
- Так почему бы тебе не поднять шум? Пойди в совет и выбей из них деньги. Скажи, что ты прославишь Западный университет.
Хаксли помрачнел еще больше.
- Не выйдет. Я говорил с деканом; он даже не разрешает мне обсудить этот вопрос с ректором. Боится, что старый олух прижмет факультет еще больше.
Понимаешь, официально мы считаемся бихевиористами. Любой намек на то, что в сознании есть нечто необъяснимое с точки зрения физиологии или механики, воспримут с таким же удовольствием, как сенбернара в телефонной будке.
На стойке у гардеробщика зажегся красный телефонный сигнал. Он выключил передачу новостей и снял трубку.
- Алло... Да, мэм, есть. Сейчас позову. Вас к телефону, доктор Коуберн.
- Переключи сюда. - Коуберн повернул видеофон экраном к себе; на нем появилось лицо молодой женщины. Хирург поднял трубку; - Что там? И давно это случилось?.. Кто ставил диагноз?.. Прочитайте еще раз... Покажите-ка мне историю болезни. - Он внимательно изучил картинку на экране, затем сказал: Хорошо. Сейчас выхожу. Готовьте больного к операции.
Коуберн выключил видеофон и повернулся к Хаксли:
- Придется идти, Фил, Несчастный случай.
- Какой?
- Тебе будет интересно. Трепанация черепа. Возможно частичное иссечение головного мозга. Автомобильная авария. Идем, посмотришь, если у тебя есть время.
Говоря это, он надел плащ, затем повернулся и размашистым шагом вышел через заднюю дверь. Хаксли схватил свой плащ и поспешил следом.
- А почему, - спросил он, поравнявшись с другом, - им пришлось тебя искать?
- Я оставил радиотелефон в другом костюме, - ответил Коуберн. Специально: хотел немножко отдохнуть. Не повезло.
Они быстро шагали на северо-запад по галереям и проходам, соединявшим студенческий клуб с научным комплексом, игнорируя слишком медленно ползущие пешеходные дорожки. Но, добравшись до конвейерного туннеля под Третьей авеню напротив Медицинского института Поттенгера, обнаружили, что он затоплен, и были вынуждены сделать крюк до туннеля на Фэрфакс-авеню. Коуберн, как человек справедливый, ругательски ругал всех подряд, стараясь никого не забыты и инженеров, и комиссию по планированию, и торговую палату, - за то, что Южную Калифорнию весной то и дело заливают жуткие дожди.
Они сняли мокрые плащи в ординаторской и пошли в хирургическую раздевалку. Санитар помог Хаксли надеть белые шаровары и полотняные чехлы на ботинки. Коуберн предложил Филу вымыть руки, чтобы он мог вблизи наблюдать за операцией. Ровно три минуты, по маленьким песочным часам, они драили руки едким зеленым мылом, а затем молчаливые ловкие медсестры надели на двух друзей халаты и перчатки. Хаксли чувствовал себя неловко оттого, что ему помогала одеваться медсестра; ей пришлось встать на цыпочки, чтобы натянуть рукава халата. Наконец, подняв руки в перчатках, словно держа на них моток пряжи, друзья прошли через стеклянную дверь в третью операционную.
Больной уже лежал на столе с приподнятой и зафиксированной головой. Кто-то щелкнул выключателем, и слепящий бело-голубой круг высветил единственную не закрытую простынями часть тела - правую половину черепа. Коуберн окинул взглядом операционную; Хаксли тоже огляделся вокруг: светло-зеленые стены, две операционные сестры, совершенно бесполые в своих халатах, масках и шапочках; санитарка, суетящаяся в углу; анестезиолог; приборы, регистрирующие дыхание и пульс пациента.
Медсестра приподняла историю болезни так, чтобы хирург мог ее прочитать. По просьбе Коуберна анестезиолог на миг приоткрыл лицо больного. Смуглые впалые щеки, орлиный нос, глубоко посаженные, закрытые глаза. Хаксли с трудом удержался от восклицания. Коуберн удивленно поднял брови:
- В чем дело?
- Это Хуан Вальдес!
- Ты его знаешь?
- Да я же тебе говорил - студент с юридического, ясновидящий.
- Хм... На сей раз острый глаз подвел его. Повезло еще, что жив остался. Фил, стань туда, тебе будет лучше видно.
Коуберн отключился, забыв о присутствии Хаксли и сосредоточив все свои интеллектуальные способности на искалеченной плоти, лежащей перед ним. На черепе была вмятина - по-видимому, след резкого удара о какой-то твердый предмет с тупыми углами. Над правым ухом виднелась небольшая рана. До обследования невозможно было сказать, сильно ли пострадала костная структура и сам мозг.
Поверхность раны промыли, сбрили вокруг нее волосы и смазали кожу йодом. Рана обозначилась в виде четкого отверстия в черепе. Оно слегка кровоточило и было заполнено тошнотворной смесью из запекшейся темной крови, белой ткани, серого вещества и желтоватого вещества.
