Р Лэфферти - Безлюдный переулок
Обзор книги Р Лэфферти - Безлюдный переулок
Лэфферти Р А
Безлюдный переулок
Рафаэл Лэфферти
Безлюдный переулок
В этом квартале хватало разных затейников.
Повстречав там Джима Бумера, Арт Слик спросил его:
- Ходил когда-нибудь вон по той улице?
- Сейчас - нет, а мальчишкой бегал к одному лекарю. Он ютился в палатке - летом, когда сгорела фабрика комбинезонов. Улица-то всего в один квартал длиной, а потом упирается в железнодорожную насыпь. Несколько лачужек, а вокруг бурьян растет - вот и вся улица... Правда, сейчас эти развалюшки как-то не так выглядят. Вроде и побольше их стало. А я думал, их давно снесли.
- Джим, я два часа смотрю на тот крайний домик. Утром сюда пригнали тягач с сорокафутовым прицепом и стали грузить его картонными коробками каждая три фута в длину, торец дюймов восемь на восемь. Они их таскали из этой лачужки. Видишь желоб? По нему спускали. Такая картонка потянет фунтов на тридцать пять - я видел, как парни надрывались. Джим, они нагрузили прицеп с верхом, и тягач его уволок.
- Что же тут такого особенного?
- Джим, я тебе говорю, что прицеп нагрузили с верхом! Машина еле с места сдвинулась - думаю, на ней было не меньше шестидесяти тысяч фунтов. Грузили по паре картонок за семь секунд - и так два часа! Это же две тыщи картонок!
- Да кто теперь соблюдает норму загрузки? Следить некому.
- Джим, а домик-то - что коробка из-под печенья, у него стенки семь на семь футов, и дверь на полстенки. Прямо за дверью в кресле сидел человек за хлипким столиком. Больше в эту комнатку ничего не запихнешь. В другой половине, откуда желоб идет, что-то еще есть. На тот прицеп влезло бы штук шесть таких домиков!
- Давай-ка его измерим, - сказал Джим Бумер. - Может быть, он на самом деле побольше, чем кажется.
Вывеска на хижине гласила: "ДЕЛАЕМ - ПРОДАЕМ - ПЕРЕВОЗИМ - ЧТО УГОДНО ПО ЗАМЕНЬШЕННЫМ ЦЕНАМ". Старой стальной рулеткой Джим Бумер измерил домик. Он оказался кубом с ребром в семь футов. Он стоял на опорах из битых кирпичей, так что при желании можно было под него заглянуть.
- Хотите, продам вам за доллар новую пятидесятифутовую рулетку? предложил человек, сидевший в домике. - А старую можете выбросить.
И он достал уз ящика стола стальную рулетку.
Арт Слик отлично видел, что столик был безо всяких ящиков.
- На пружине, имеет родиевое покрытие, лента "Дорт", шарнир "Рэмси", заключена в футляр, - добавил продавец.
Джим Бумер заплатил ему доллар и спросил:
- И много у вас таких рулеток?
- Могу приготовить к погрузке сто тысяч за десять минут. Если берете оптом, то уступлю по восемьдесят восемь центов за штуку.
- Утром вы грузили машину такими же рулетками? - спросил Арт.
- Да нет, там было что-то другое. Раньше я никогда не делал рулеток. Только сейчас вот решил сделать для вас одну, глядя, какой старой и изломанной вы измеряете мой дом.
Арт и Джим перешли к обшарпанному соседнему домику с вывеской: "СТЕНОГРАФИСТКА". Этот был еще меньше, футов шесть на шесть. Изнутри доносилось стрекотание пишущей машинки. Едва они открыли дверь, стук прекратился.
На стуле за столиком сидела хорошенькая брюнетка. Больше в комнате не было ничего, в том числе и пишущей машинки.
- Мне послышалось, здесь машинка стучала, - сказал Арт.
- Это я сама, - улыбнулась девушка. - Иногда для развлечения стучу как пишущая машинка. Чтобы все думали, что здесь стенографистка.
- А если кто-нибудь войдет да и попросит что-то напечатать?
- А как вы думаете? Напечатаю, и все.
- Напечатаете мне письмо?
- О чем говорить, приятель, сделаю. Без помарок, в двух экземплярах, двадцать пять центов страница, есть конверты с марками.
- Посмотрим, как вы это делаете. Печатайте, я продиктую.
- Сперва диктуйте, а потом я напечатаю. Нет смысла делать две вещи одним разом.
Арт, чувствуя себя последним дураком, пробубнил длинное витиеватое письмо, которое уже несколько дней собирался написать, а девушка сидела, подчищала ногти пилочкой. И перебила только раз.
- Почему это машинистки вечно сидят и возятся со своими ногтями? спросила она его. - Я тоже так стараюсь делать. Подпилю ногти, потом немного отращу, а потом опять подпилю. Целое утро только этим и занимаюсь. По-моему, глупо.
- Вот и все, - сказал Арт, кончив диктовать.
- А вы не прибавите в конце "люблю, целую"? - спросила девушка.
- С какой стати? Письмо деловое, и человека этого я едва знаю.
- Я всегда так пишу людям, которых едва знаю, - сказала девушка. Письмо на три страницы. Это семьдесят пять центов. Пожалуйста, выйдите секунд на десять. Не могу при вас печатать.
Дверь захлопнулась и воцарилась тишина.
- Эй, девушка, - крикнул Арт, - чем вы там занимаетесь?
Из домика донеслось: "Вам что, нужно еще и память подправить? Уже забыли о своем заказе? Письмо печатаю".
- Почему же машинки не слышно?
- Это еще зачем? Для правдоподобия? Надо бы за это брать отдельно. - За дверью хихикнули, и секунд пять машинка стрекотала как пулемет. Потом девушка открыла дверь и вручила Арту текст на трех страницах. Действительно, письмо было напечатано безукоризненно.
- Что-то тут не так, - сказал Арт.
- Да что вы! Синтаксис ваш собственный, сэр. А разве надо было выправить?
- Нет, я не о том. Девочка, скажи по чести, как твой сосед умудряется доверху нагрузить машину товаром из дома, который в десять раз меньше этой машины?
- Так ведь и цены заменьшены.
- Ага. Он тоже вроде тебя. Откуда вы такие?
- Он мой дядя-брат. И мы называем себя индейцами племени инномини.
- Нет такого племени, - твердо сказал Джим Бумер.
- Разве? Тогда придется придумать что-нибудь еще... Но звучит очень по-индейски, согласитесь! А какое самое лучшее индейское племя?
- Шауни, - ответил Джим Бумер.
- О'кей, тогда мы - индейцы шауни. Нам это пара пустяков.
- Идет, - сказал Бумер. - Ведь я сам шауни и всех шауни в городе знаю наперечет.
- Салют, братец! - крикнула девушка и подмигнула. - Это как в той шутке, которую я заучила, только начинается там по-другому... Видишь, какая я хитренькая: о чем ты ни спросишь, у меня уже ответ готов.
- С тебя двадцать пять центов сдачи, - сказал Арт.
- Да я знаю, - сказала девушка. - У меня из головы выскочило, что там на обратной стороне двадцатипятицентовой монетки... Заговариваю вам зубы, а сама стараюсь припомнить. Ну конечно, там такая смешная птичка сидит на вязанке хвороста. Сейчас я ее кончу. Готово. - Она вручила Арту Слику двадцатипятицентовик. - А вы, уж пожалуйста, рассказывайте, что здесь поблизости есть лапочка-машинистка, которая отлично печатает письма.
- Без пишущей машинки, - добавил Арт Слик. - Пошли, Джим.
- Люблю, целую! - крикнула им вслед девушка.
