Фрэнк Херберт - Зелёный мозг
Обзор книги Фрэнк Херберт - Зелёный мозг
Фрэнк Херберт
Звезда под бичом Зеленый мозг Глаза Гейзенберга
романы
Звезда под бичом
Посвящается, с признательностью и восхищением, Луртону Блассингейму, который помог мне выбрать время, чтобы написать эту книгу.
Его звали Фурунео. Алехино Фурунео. Он напомнил себе об этом, когда ехал в город, чтобы заказать сверхдальние переговоры. Перед такими переговорами разумно было повторить свое имя. Ему было шестьдесят семь лет, и он помнил много случаев, когда люди в сниггер трансе сверхдальней связи забывали, кто они и откуда родом. Именно это, более чем стоимость переговоров и неприятность общения с Тапризиотами, вели к снижению числа таких переговоров. Но сейчас Фурунео знал, что не может доверить кому-нибудь другому этот разговор с чрезвычайным агентом Джорджом X. Маккайем.
Было 8:08 утра по местному времени планеты, называемой Сердечность, системы Сфич.
— Судя по всему, это окажется очень трудным, — бормотал он, говоря скорее для себя, чем для двух охранников, которых он прихватил с собой, дабы оградить себя от прослушивания.
Они даже не кивнули, понимая, что от них и не ждут ответа.
Было еще прохладно из-за ночного ветра, дующего со снежных равнин гор Билли к морю. Они приехали в город Дивизион из горной местности на обычной наземной машине, не пытаясь прятать или скрывать свою связь с Бюро Саботажа, но и не имея особого желания привлекать внимание. У многих сенсов были основания возмущаться Бюро.
Именно поэтому Фурунео приказал, чтобы машину остановили за пределами пешеходного центра города, и оставшийся путь они прошли, как обычные горожане.
Десять минут спустя они вошли в приемную нужного им здания. Это был учебный центр Тапризиота, один из почти двадцати, существующих во вселенной — большая честь для такой маленькой планеты, как Сердечность.
Приемная комната была не более пятнадцати метров в ширину и около тридцати пяти метров в длину. У нее были желтовато-коричневые стены с вмятинами в них, как будто когда-то они были мягкими, а кто-то бросал в них маленьким мячом, согласно какой-то случайной прихоти. Вдоль правой стороны, где стоял Фурунео со своими охранниками, была высокая скамейка. Она занимала три четверти длины стены. Многофасетные вращающиеся лампы бросали на ее поверхность узорные тени. Наверху скамейки стоял Тапризиот.
Тапризиоты бывали разной формы, напоминая отпиленные куски обгоревших хвойных деревьев с обрубками торчащих где попало конечностей, а речевые придатки, похожие на иглы, колыхались даже тоща, когда они молчали. Ножная подпорка этого экземпляра отбивала нервный ритм на поверхности, где она стояла.
В третий раз с тех пор, как они вошли, Фурунео спрашивал:
— Вы передатчик?
Ответа не было.
Тапризиоты были такими. Не было смысла сердиться. Все равно это ни к чему бы не привело. Но Фурунео все же позволил себе выразить досаду. Чертовы Тапризиоты!
Один из охранников за Фурунео кашлянул.
«Будь проклята эта задержка,» — думал Фурунео.
Все Бюро было в состоянии нервного возбуждения с момента получения сверхтревожного послания о деле Абнетт. И то, что он собрался сообщить, могло бы стать первым настоящим прорывом. Он даже ощущал от этого легкую дрожь нетерпения. Это сообщение могло стать самым важным из тех, что ему когда-либо приходилось делать. И притом непосредственно Маккаю.
Солнце только еще добиралось до гор Билли, распространяя оранжевый веер света от застекленной двери, через которую они вошли.
— Похоже на то, что долго нам придется ждать этого Тап-пи, — пробормотал один из его охранников.
Фурунео слегка кивнул. За свои шестьдесят семь лет он изучил несколько ступеней терпения, особенно на пути вверх по лестнице к своему настоящему положению планетарного агента Бюро. И им сейчас оставалось только одно: спокойно выжидать. По каким-то совершенно таинственным причинам Тапризиоты выдерживали свое собственное время. Да и в запасе у него не было ничего, чем бы он мог купить услугу, которая ему была так нужна сейчас. Без передатчика-Тапризиота провести такие переговоры в межзвездном пространстве нереально!
Странный этот талант Тапризиотов многие ученые использовали, не понимая его сути. Сенсационная пресса изобиловала многими теориями о том, каким путем он достигается. Но единственное, что можно было сказать: любая из этих теорий могла быть правдой. Вероятно, Тапризиоты действительно делали свои вызовы способом, родственным связи, осуществляемой среди супругов Пан Спечи креше — но и это ничего не разъясняло в их сути.
По собственному убеждению Фурунео, Тапризиоты искажали пространство путем, похожим на способ Калебанского прыжка в проем, скольжения между измерениями. Бели только именно так объяснять Калебанские прыжки в проем. Большинство экспертов отрицали эту теорию, указывая на то, что это потребовало бы энергии, равной энергии, производимой довольно крупными звездами.
Что бы там ни делали Тапризиоты, чтобы сделать такой вызов, определенным было лишь одно: это включало человеческую щитовидную или ее эквивалент у остальных сенсов.
Тапризиот на высокой скамейке стал двигаться из стороны в сторону.
— Может быть, нам скоро повезет, — сказал Фурунео.
Напряжение на его лице исчезло, он подавил чувство неловкости. Это был, в конце концов, учебный центр Тапризиотов. Ксенобиологи говорили, что репродукция Тапризиотов была делом воспитания, но ксеноксы всего не знали. Посмотрите хотя бы на ту мешанину, которую они сделали при анализе коммуникативной чувствительности Пан Спечи.
— Путча, путча, путча, — сказал Тапризиот на скамейке, сжимая свои речевые иглы.
— Что-нибудь не так? — спросил один из охранников.
— Как, черт возьми, я могу об этом узнать? — рявкнул Фурунео. Он посмотрел в лицо Тапризиота и сказал: — Вы передатчик?
— Путча, путча, путча, — сказал Тапризиот. — Это замечание, которое я сейчас переведу единственным способом, который доводит смысл до таких, как вы сами, потомков Сол/Земли. Вот, что я сказал: «Я хочу узнать о вашей искренности.»
— Вы должны доказать вашу искренность этому чертову Тапризиоту? — спросил один из охранников. — Мне кажется…
— Никто тебя не спрашивал, — отрубил его Фурунео. Любая пробная атака Тапризиота может быть приветствием. Разве этот дурак не знает этого?
Фурунео отделился от своих охранников и подошел к месту, расположенному под скамьей.
— Я бы хотел заказать переговоры с Джорджем X. Маккаем чрезвычайным представителем Бюро Саботажа. — сказал он. — Ваш робот-швейцар узнал, проверил меня и взял мой плату. Вы передатчик?
