Юрий Кудрявцев - Три круга Достоевского
Обзор книги Юрий Кудрявцев - Три круга Достоевского
Монография (1-е изд. — 1979 г.) представляет собой попытку целостного рассмотрения мировоззрения Достоевского, одного из наиболее сложных художников-мыслителей. Автор анализирует проблемы событийного, социального и философского плана, поднятые Достоевским. Оригинальное прочтение произведений Достоевского, новая трактовка наиболее важных художественных образов дают современное понимание многих идей писателя, его философии человека.
Для философов, филологов, всех интересующихся проблемами творчества Достоевского.
Научное издание
КУДРЯВЦЕВ Юрий Григорьевич
ТРИ КРУГА ДОСТОЕВСКОГО
Зав. редакцией Н. А. Гуревич
Редактор Ю. С. Ершова
Оформление художника Е. К. Самойлоза
Художественный редактор Л. В. Мухина
Технические редакторы М. Б. Терентьева, Н. И. Смирнова
Корректоры Е. Б. Витю к, С. Ф. Будаева
Сдано в набор03.08.90. Подписано в печать 17.12.90.
Формат 60X9016. Бумага офсет.
Гарнитура литературная. Высокая печать.
Усл. печ л. 25,0
Тираж 20 000 экз. Зак. 329. Изд. № 1254.
Цена 3 р. 50 к.
Ордена «Знак Почета» издательство Московского университета.
103009, Москва, ул. Герцена, 57.
Типография ордена «Знак Почета» изд-ва MГУ.
119899, Москва, Ленинские горы
ISBN 5 — 211 — 01121 — X
© Издательство Московского
университета, 1979
© Ю. Г. Кудрявцев, 1991 дополнения
ОГЛАВЛЕНИЕ
От автора
Введение
Круг первый. Событийное
1. Досибирское
2. Сибирское
3. Послесибирское
Круг второй. Временное
1. Досибирское
2. Сибирское
3. Послесибирское
Круг третий. Вечное
1. Досибирское
2. Сибирское
3. Послесибирское
Заключение
ОТ АВТОРА
Предлагаемый ныне читателю вариант моей книги «Три круга Достоевского» пролежал в моем столе, среди других написанных, но не опубликованных книг, 14 лет.
Закончена книга была в 1974 году. Выйти в свет должна была в 1977. Но после ознакомления с текстом она была отвергнута имеющим право рекомендовать или не рекомендо«вать человеком. Даже без обсуждения — книга не соответствовала идеологическим установкам времени. Сделать ее соответствующей, т.- е. сказать все наоборот, я отказался.
По прошествии времени мне был предложен компромиссный вариант: я должен убрать «крамолу», сократив книгу на треть. Руководствуясь принципом: я не могу говорить того, что противоречит моим убеждениям, но могу сказать не все, что я думаю, — компромисс я принял.
И в 1979 году в Издательстве Московского университета книга «Три круга Достоевского» объемом 18 печатных листов вышла. Издательству я благодарен, ибо его работники — от редактора до директора отнеслись к изданию книги бережно, заинтересованно, тактично. Книга вышла искалеченной, но искалечили ее не в издательстве.
Почти тридцатитысячный тираж раскуплен был мгновенно. Со стороны читателей я получил много благожелательных отзывов. Из многих библиотек, где она плохо лежала, книгу раскрали. Даже в том варианте, в каком она вышла. В печати книга была ошельмована и стала малодоступной. Ее критикуют и ныне, но анонимно, без упоминания имени автора и названия книги — чтобы не привлекать внимания.
Такое отношение к работе вытекает из принципов, на основе которых она написана. Принципы просты.
С моей точки зрения, любая работа в области гуманитарных наук в наших условиях должна отвечать, как минимум, трем требованиям. Она должна быть о том, что заявлено в теме. Она, о чем бы там ни говорилось, должна проецироваться на нашу жизнь, способствовать тому, чтобы жизнь стала этичнее, эстетичнее, человечнее. И наконец, в работе должен быть отражен нравственный кодекс ее автора.
Вот эти-то принципы и вызвали негативное отношение к книге.
Моя концепция Достоевского в корне расходилась с тем, что делали в это время наши достоевсковеды. Она подсекала основы того «подхалимствующего» достоевсковедения, которое восславляло концептуально голых королей.
В работе были подняты — на материале Достоевского — фактически все те проблемы «застоя», о которых сегодня говорят все и вслух. Но сделано это было тогда, когда нынешние смельчаки «застой» восславляли. И проблемы ставились так остро, что перепугали очень многих.
Свое понимание положения в стране вообще и в достоевсковедении в частности, свои нравственные принципы я показал в этой работе неприкрыто. Настроить против себя «подхалимствующее» достоевоковедение ничуть не боялся. Ни на кого не ссылаясь, желая задобрить, ублажить. А другой необходимости для ссылок не было. Ибо я пишу свои работы не так, как у нас принято. Если это работа о Достоевском, то на моем столе только Достоевский. Я сознательно не читаю того, что о нем сказали другие, — чтобы никто не мог оказать на мою мысль влияния. А если уже выбираю попутно объект для критики (в этом случае, естественно, читающим написанное), то критикую только тех, кто прочно сидит на своем месте, а не тех, кто и ответить-то на критику не может. В данном случае я показывал убогость концептуальную на примере Г. М. Фридлендера, которого я рассматриваю как Ермилова наших дней. Естественно, что все это не пропустили при издании книги 1979 года,
Я говорю все это. к тому, чтобы издаваемый ныне вариант книги, объем которого 27 печатных листов, читатель не рассматривал как издание «исправленное и дополненное». Это как бы даже не второе издание, а первое. Ничего в нем не дополнялось и не исправлялось. Просто это — более полное, восстановленное, именно авторское издание. Первоначальное.
И читатель увидит, что никакой, по сути, крамолы там и не было. Была просто тревога за судьбы России в то время, когда вслух тревожиться решались немногие. И только.
Выпуская это издание, я ничуть не отмежевываюсь и от предыдущего. За него мне стыдно никогда не будет, ибо на фоне литературы того времени и это издание было весьма рискованным.
На некоторые вещи я смотрю ныне иначе, чем в 1974 году, когда закончил эту книгу. Там, на первой странице, я не соглашался с теми, кто говорил о том, что Достоевским стало заниматься выгодно — верный путь к степеням и званиям. Опирался я в основном на свой опыт — мой путь был очень тернист. Но сегодня я вижу совсем иное положение — для многих, действительно, выгодно.
На второй странице я выделял три периода в развитии советского достоевсковедения. Теперь я вижу периодизацию совсем иной. И еще в чем-то изменились мои взгляды.
Но вносить эти изменения в данный текст я не хочу. Мне хочется, чтобы читатель прочел мои мысли в том виде, в каком я их безуспешно пытался высказать тогда, когда мои наиболее рьяные критики, кстати, бегущие ныне, поскольку это разрешено, впереди прогресса, верно служили застою, формально немного фрондируя.
Что до периодизации советского достоевсковедения (а вопрос этот я считаю очень важным), то свои взгляды на нее изложены мною в законченной 6-томной монографии «Вокруг Достоевского». Там, на основе предложенной периодизации, дана история советского достоевсковедения, включающая как общественный, так и мой личный опыт. Написал я эту работу только после того, как выработал свою собственную, ни от кого не зависимую концепцию творчества Достоевского.
Не знаю, как долго этой работе придется лежать в моем столе, но хочу верить, что меньше, чем той работе, которую я ныне представляю читателю.
Профессор Ю. Кудрявцев
28 февраля 1988 года Москва
ВВЕДЕНИЕ
Прошло то время, когда у нас Достоевского почти не изучали. Но знали. Не изучая, знали. Теперь творчество писателя изучают серьезно. И не так уж уверены, что знают. Пишут о Достоевском много. И хотя часто повторяют друг друга, но появляются и новые осмысления этого художника.
